Читать книгу "Ястреб и голубка - Вирджиния Хенли"

— Твоя келья?! Ах ты развратник! Ах ты бабник! Если ты думаешь, что я собираюсь спать в той самой постели, где ты блу…

— Милорд развратник, милорд бабник, Сабби. Вспомни, ты обещала всегда величать меня милордом.

В его глазах горела страсть.

— Не прикасайся ко мне! — взвизгнула она.

Он усмехнулся: ее протесты искренне позабавили его. Не тратя времени даром, он крепко прижал ее к себе. Он завладел ее губами и отважился на такие вольности, которые живо воскресили у нее в памяти ту ужасную ночь, когда он силой взял ее девственность. Он сминал ее тело, заставляя ее ощущать мощь и жар его желания. Он держал ее крепко, находя наслаждение в ее бесплодных попытках освободиться.

— Не будет этого! — яростно вопила она.

— Будет, Сабби, обязательно будет, — настаивал он.

Тем временем он методично расстегнул уверенными пальцами ее платье и скинул его на пол. Его губы обжигали ее кожу на всем пути от шеи вниз, и языком он обвел высокую корону, венчавшую ее дерзко выпяченную грудь.

Нетерпеливыми руками он освободил ее от всех остальных одежд и при этом не допустил, чтобы их губы хоть на миг разомкнулись. Он целовал ее так властно, так требовательно, что волна страстного желания прокатилась по ее телу, относя прочь последние остатки сопротивления. Внезапно ее губы, которые она пыталась держать плотно сжатыми, стали мягкими и с готовностью открылись навстречу вторжению его ищущего, жадного языка. Она была побеждена — побеждена окончательно. В крови у нее вспыхнуло пламя, которое заставило ее откинуть голову назад и закричать от возбуждения, которое неизбежно должна была породить в ней его близость.

Он медленно разделся, и, когда показался дракон, ее глаза широко раскрылись от любовного восторга. И тогда он простонал:

— Бог мой, кажется, я всю жизнь ждал этой ночи.

— И я тоже, — выдохнула она и, не удержавшись, лизнула по очереди оба твердых соска у него на загорелой груди. Он раздвинул ее колени и нетерпеливо приказал охрипшим от желания голосом:

— Пусти меня к себе.

Она свела стройные ноги у него за спиной, и он не медля опустил ее на свой мужской жезл, проникая все дальше к ней в лоно. Между тем его язык точно так же проник между ее губами, и Сабби едва не задохнулась от этого двойного наслаждения.

Его сильные руки поднимали и опускали ее, и этот ритм разжигал в ней беспощадный огонь.

Сабби зарылась пальцами в темную гриву его волос, чтобы притянуть лицо Шейна поближе к себе, словно ей было недостаточно их близости. Вдруг она напряглась, а потом растаяла, запрокинув голову, не в силах сдержать стон наслаждения. Но Шейн не собирался отступать.

Не отпуская Сабби ни на дюйм, он понес ее к супружескому ложу. Теперь она не могла дождаться, когда почувствует на себе всю тяжесть его литого тела. Обоих закружил волшебный вихрь. Жесткие завитки на груди Шейна, слегка саднившие кожу, доводили Сабби до исступления. Она снова не сумела сдержать стон.

Вглядываясь в ее глаза, затуманенные желанием, в мягкие губы, с готовностью откликавшиеся на любовные ласки, Шейн преисполнился мужской гордости и с новой силой овладел ею, будто пленницей.

Сабби вся устремлялась навстречу его движениям, впуская его все глубже и глубже. Оба молили небо, чтобы мгновения счастья не кончались — и блаженство на удивление долго не покидало их, пока не хлынуло через край горячей волной.

Потом они лежали, не выпуская друг друга из объятий, нашептывали ласковые слова, наслаждались неизбывной нежностью и наконец погрузились в сон.

Вдруг Сабби проснулась, словно от толчка.

— Шейн, Шейн, — звала она, осторожно, но настойчиво тормоша мужа. — Совсем забыла тебе сказать. У нас будет ребенок.

Он только моргал глазами спросонья:

— Как, уже?

— Да нет же, это случилось не сейчас. Давно…

Сонливость Шейна как рукой сняло.

— Когда? — встрепенулся он. — Стало быть, ты давно об этом знаешь? И ты требовала развода, когда у тебя под сердцем уже было дитя?

— Да, но я не хотела…

— Боже правый, ты уже носила дитя, когда мы с тобой ходили в Тауэр вызволять Барона? — Он схватил ее за плечи и вдавил в перину. — Вот дьявольщина, теперь тебя даже не поколотишь, чертовка ты этакая!

— Миледи чертовка, — поправила она, с напускной скромностью прикрывая плечи и грудь пеленой медно-рыжих волос.

Шейн был на седьмом небе. Широко улыбаясь, он привлек к себе молодую жену и ткнулся носом в ее нежную шею:

— Теперь ты никуда не денешься, голубка, — отныне мы с тобой одно!

Сабби насмешливо переспросила:

— Да что ты говоришь? Разве ты не собираешься сейчас же меня бросить, чтобы пуститься в очередную авантюру?

Он покачал головой:

— Ты всегда будешь рядом со мной. Твое место здесь, в моем сердце.