Читать книгу "Пророчество Луны - Фредерик Ленуар"

— Пойдем за ним. Мне нужно знать, куда он направляется.

Юссеф согласно кивнул, и они незаметно двинулись за приспешником старого фанатика. Время от времени Джованни терял его из виду, но Юссеф, который был на голову выше всех остальных, не спускал глаз с преследуемого. Примерно через десять минут тот свернул с главной улицы в пустынный переулок, который заканчивался тупиком. Джованни и Юссеф остановились у поворота и увидели, как человек входит в дом на другом конце. Джованни вновь сделал знак слуге идти за ним. Подойдя к двери, Джованни дернул за ручку и понял — замок не заперт. Юношу одолевали сомнения. Войти или нет? Здесь, должно быть, и есть логово людей в черном. Если их там много, риск слишком велик, как бы ни был силен Юссеф. Джованни осторожно закрыл дверь.

— Нужно выяснить, сколько людей здесь живет, — сказал он темнокожему великану. — Можешь постучать и под каким-нибудь предлогом войти внутрь? Я подожду на улице.

— Кто этот человек? — встревоженно спросил Юссеф.

— Он пытался лишить меня жизни после того, как убил моего учителя и его слугу. Я должен знать, здесь ли предводитель той шайки разбойников.

Юссеф удивился, но после секундного замешательства ответил:

— Я сделаю, что ты просишь.

Джованни спрятался, а слуга постучал в дверь.

Открыл человек со шрамом. Юссеф заговорил с ним по-арабски, представившись городским служащим, которого отправили проверить, соответствуют ли дома в квартале новым требованиям слива сточных вод. Помощник старика-фанатика бросил недоверчивый взгляд на Юссефа, но, приняв во внимание дорогую одежду и представительный вид последнего, не посмел возражать. Юссеф вошел в дом и наскоро все осмотрел, притворяясь, что его интересуют трубы и сливные отверстия в ванных. После непродолжительной инспекции негр заявил, что все в порядке. Явно обрадовавшись, человек со шрамом попрощался и поспешил закрыть за Юссефом дверь.

Джованни бросился к темнокожему слуге.

— Ну?

— Дом довольно большой, но, похоже, этот человек там один.

Несколько минут Джованни размышлял, затем прошептал:

— Не могу упустить такую возможность. Давай прижмем его, пусть расскажет, где прячутся его пособники.

— А не лучше ли вернуться домой и спросить совета у хозяина?

— Ты можешь делать то, что считаешь нужным, Юссеф, а я воспользуюсь обстоятельствами. Вдруг вернутся его сообщники? Тогда будет поздно что-либо предпринять.

— Мне это не нравится, но хозяину понравится еще меньше, если я оставлю тебя здесь одного, так что выбора нет…

— Спасибо, друг! Постучись и, как только тебе откроют, хватай разбойника, а я его допрошу.

Юссеф кивнул и снова подошел к двери.

— Кто там еще? — раздался из-за нее сердитый голос.

— Это снова я. Я оставил один из инструментов в ванной на втором этаже.

Человек открыл, что-то недовольно бормоча. Юссеф тут же прыгнул на него, свалил и прижал к полу, лицом вниз, не дав даже вскрикнуть. Джованни вбежал в дом и запер дверь на засов.

— В чем дело? — простонал человек со шрамом. — Что вам нужно?

Джованни заметил висевшую веревку и крепко связал ему руки за спиной. Затем затянул другой конец веревки на кольце, вбитом в стену, и обратился к Юссефу по-итальянски:

— Отпусти его.

Юссеф встал и отошел на несколько шагов. Человек со шрамом поднялся на ноги и, испуганно глядя на Джованни, спросил:

— Ты итальянец?

— Да.

— Я тоже. Римлянин. Что вы хотите? Здесь нет денег…

— Мне нужно не золото, а правосудие, — произнес Джованни ледяным тоном.

Мужчина удивленно посмотрел на Джованни, и его глаза округлились.

— Не может быть… это не ты… ученик мессера Луцио…

Услышав слова итальянца, Джованни больше не мог сдерживать ярость, копившуюся все эти долгие месяцы. Он бросился на него и схватил за грудки.

— Да, я ученик и друг двух невинных людей, так жестоко убитых твоими сообщниками!

— Невозможно… Я сам ударил тебя ножом в сердце, и мы подожгли дом…

— Ты промахнулся. Провидение спасло меня. Тот самый промысел Божий, во имя которого вы пытаете и убиваете!

Человек со шрамом был потрясен до глубины души. Он узнал Джованни, но никак не мог поверить, что тот жив.

— Как тебе удалось спастись?

— Не важно. Я здесь не для того, чтобы рассказывать о себе, а для того, чтобы призвать тебя к ответу.

— Откуда ты узнал, что у нас есть дом в Иерусалиме?

— Не помнишь? Как раз перед тем, как ты попытался меня убить, ваш главарь, старый фанатик, сказал, что вы собираетесь в Святой город.

— И ты проделал столь долгий путь, чтобы найти его?

Джованни медленно кивнул.

Некоторое время человек со шрамом молчал, а потом расхохотался.

— И совершенно напрасно! Хозяин провел здесь несколько месяцев, но давно уже вернулся в Италию!

Джованни едва не поперхнулся от гнева, но сдержался и спокойно произнес:

— Ничего страшного. Я столько ждал минуты, когда смогу заставить его ответить за все преступления, что могу подождать еще немного. Скажи, что было в том письме, как зовут вашего главаря и где он живет.

Человек со шрамом снова посерьезнел.

— Это место — святая святых нашего ордена. Он насчитывает более сотни преданных борцов за дело, с которым не справиться в одиночку: мы сражаемся за восстановление церкви и очищение веры от ересей и отклонений, которые угрожают ей в эти проклятые времена. Среди нас есть кардиналы, монахи, епископы, священники и даже несколько мирян. Но мы поклялись перед Богом никогда, даже под пыткой, не выдавать имен друг друга.

Джованни повернулся к Юссефу и попросил у того ятаган. Юссеф помедлил, но голос Джованни звучал так требовательно, что слуге ничего не оставалось, как протянуть юноше саблю.

— Положи на камень обе руки разбойника и держи его крепче, — скомандовал Джованни, показывая на угловой камень, торчащий из стены прямо за пленником.

Юссеф послушался приказа. Он поместил на камень руки человека со шрамом, а сам крепко схватил его за плечи, не давая пошевелиться.

— В третий раз я спрашивать не буду, — сказал Джованни жестко, но спокойно. — Как зовут твоего хозяина и где он живет? Если не ответишь, я отрублю тебе руки точно так же, как ты искалечил мою собаку.

Пленник ухмыльнулся и с насмешкой ответил:

— Можешь пытать меня и даже убить, но, уверяю тебя, ты ничего не добьешься. Я буду молчать, как молчали твои друзья, когда к чувствительным частям их тел поднесли раскаленный клинок…