Читать книгу "Зной - Джесси Келлерман"

— Угу?

— Позвонили-то вы почему?

Пауза.

— Это касается мистера Перрейра. Сегодня утром со мной связался сотрудник отдела пропавших без вести. К ним поступил звонок из нашего консульства в Соноре, а туда звонили из мексиканской полиции. Простите, что сообщаю вам печальную новость, но его тело найдено. — Воскбоун помолчал, ожидая ответа. — Мисс Мендес?

— Я слушаю, слушаю.

Но ведь они с Фахардо согласились: земля уже укрыла все и не стоит говорить об этом кому-то.

— Что вам еще сообщили? — спросила она.

— Тамошние власти считают, что он стал жертвой угонщика автомобилей. Преступник оставил на теле мистера Перрейра удостоверение личности, но забрал содержимое его бумажника, включая банковскую карточку. Весьма вероятно, что деньги со счета снял…

Она уже знала более точную версию событий, о которых рассказывал Воскбоун. Однако он не знал того, что ей таковая известна. Вот пусть и не знает, по крайней мере, ему не в чем будет ее обвинить.

— А как же ПИН-код? — спросила она, надеясь, что Воскбоун сочтет ее вопрос за проявление обычной забывчивости.

— Каким-то образом преступник раздобыл и его, — ответил Воскбоун. — В наши дни злоумышленники способны проделывать с помощью компьютеров самые удивительные вещи. Из-за широко распространившегося использования Интернета кража личности быстро обращается в…

Наверняка Фахардо расстарался, решила Глория. И это ее немного встревожило. Если на Teniente нажать как следует, он может и не отвертеться.

— …Возвращено в Соединенные Штаты, — говорил между тем Воскбоун.

— Что-что?

— Я о его теле.

— А, — отозвалась она.

Воскбоун заговорил о похоронах. Глория прикинула, на что это будет похоже — горевать, когда горе уже миновало. Наверное, хотя бы часть его вернется, остаточная, та, которую не удастся выкорчевать из сердца, пока Карла не предадут земле.

— Тем временем, — говорил Воскбоун, — я свяжусь с Максин Гонзага и сообщу ей о наших находках.

Чьих это — наших? — подумала Глория.

— Если честно, мисс Мендес, я не могу с уверенностью сказать, какую процедуру положено использовать в подобной ситуации. Возможно, им снова придется провести предварительное слушание по делу о наследовании. В этом случае управлению государственного администратора опять понадобится ваша помощь, и немалая. Все это время вы вели себя как человек чрезвычайно терпеливый, надеюсь, такой вы и останетесь. — Воскбоун откашлялся. — И надеюсь… хотя я… надеюсь, что ваше предложение… э-э… все еще остается в силе.

— Это вы о танцах?

— Угу. Э… да.

Глория поджала губы:

— Конечно, остается.

— Очень вам благодарен.

— Не за что.

— Может быть, мы сейчас и договоримся относительно…

— Я вам позвоню.

— Угу. У вас есть мой номер?

— Есть.

— Ну хорошо. Хорошо. Спасибо, мисс Мендес.

— Детектив? Раз уж мы собрались с вами на танцы, вы, может быть, перестанете называть меня «мисс Мендес».

— Угу. Вы предпочли бы…

— Как насчет «доктор Мендес»?

— Если это… угу… если это для вас предпочтительнее, то я…

— Я пошутила, детектив. Называйте меня Глорией.

— Глория. Хорошо. Буду. Глория.

— А я стану называть вас Джоном.

— Да. Отлично.

— Договорились?

— Договорились, — ответил он.

— Ну, до свидания, Джон.

— Берегите себя, мисс Мендес.

Еще через пару дней ей позвонила Максин Гонзага и сказала.

— В Тарзана живет человек по имени Джек Геруша.

Глория смутно припомнила, как звонила ему, получила от него разнос и прервала разговор.

— И что же?

— Он сейчас в доме престарелых, — сказала Гонзага. — Не хотите съездить туда?

Приют престарелых «Златые годы» выглядел как поблескивающий брикет комковатой ореховой пасты, затесавшийся в приземистую вереницу торговых центров и ошарпанных «линкольнов», проживших уже по полтора отведенных им срока. Дикая жара уступала в его вестибюле место кондиционированным сорока восьми градусам.

— «Златые» — это правильное слово? — поинтересовалась Гонзага, пока они ожидали дежурную сестру.

— Не самое правильное из всех, какие я знаю, — ответила, растирая ладони, Глория. — Я полагала, старики всегда мерзнут.

— А я — что им всегда жарко.

— Но как же плохое кровообращение?

— Доказательство нагляднее некуда, — сказала Гонзага. — Это же иглу какое-то, черт бы его взял.

Они приехали сюда к ленчу. Их провели в столовую, заставленную голубыми пластмассовыми столиками на шесть персон. Обитатели приюта жевали творог и переговаривались. Столовая смахивала на школьный кафетерий, наполненный группками, чтобы не сказать кликами, вполголоса обменивавшихся сплетнями заговорщиков. Здесь были столики маразматические, столики энергические, столики женщин с окрашенными в пастельные тона волосами, столики одиночек, бросавших свирепые взгляды на каждого, кто попадался им на глаза. Глория улыбалась мужчинам, и те отвечали ей плотоядными ухмылками. Один из них сказал: «О, приветик, красотка» — и его узкогубая соседка молча и смачно шлепнула болтуна по плечу.

Джек Геруша важно, как раджа, восседал в углу. Его обслуживала личная медицинская сестра, кормившая старика с ложечки желе и истекавшими соком кусками персика. В отличие от прочих здешних жителей, обходившихся пластмассовыми столовыми приборами, Геруша пользовался настоящими, да еще, судя по всему, и серебряными.

Максин представилась и представила Глорию, назвав ее своим партнером.

— А я Селия, — сказала сестра. — Поздоровайтесь с вашими гостьями, мистер Геруша.

Гepyшa поднял правую руку, на которой отсутствовал мизинец, чарующе улыбнулся, согнул два из четырех уцелевших пальцев, указательный и безымянный, и показал своим гостьям средний.

После чего отдал им честь, откинулся на спинку кресла и мгновенно заснул.

Селия пожала плечами:

— Он иногда бывает большим брюзгой.

Они отошли на несколько столиков. Глория взглянула на горло старика. Он не брился — или его не брили — самое малое неделю.

Гонзага спросила:

— Сестра Ричардс предупредила вас о нашем приезде?

— Да, вы по поводу его родственника. Я и не знала, что у него какие-то родственники есть.

— А кто же его сюда поместил?