Читать книгу "Ловушка для Бешеного - Виктор Доценко"

Небольшой отряд, стараясь не демаскироваться, подошел к одному из тех самых куполообразных сооружений, которые Савелий на пару с Лайном разглядывали в бинокль. Да, коммунистический лидер Энвер Ходжа использовал своих соотечественников, как в свое время фараоны использовали рабов.

Бетонный купол поднимался над землей метров на пять, Он уже слегка потрескался от времени или из‑за того, что в коммунистической Албании не было качественного цемента. Его поверхность покрывали вьющиеся растения, и грелись под солнцем юркие зеленые ящерицы. Сооружение вполне можно было бы принять за очень большой склад овощей, если бы не узкая горизонтальная бойница, смотревшая в сторону моря. Савелий отметил, что сообрази бандиты поставить здесь орудие, то под огнем оказалась бы вся бухта.

Обогнули купол и оказались перед черным провалом, ведущим внутрь сооружения. Дверь отсутствовала, от нее оставались только вмазанные в бетон чугунные петли. Какой‑то хозяйственный мужичок давно уволок дверные створки и сдал на металлолом. Савелий вспомнил вчерашнюю историю с мостом, рассказанную Лайном.

Прошли внутрь купола и оказались, грубо выражаясь, в сортире. Все было загажено, и вонь стояла невыносимая. Вероятно, местные жители и сами бандиты использовали данное место как бесплатный туалет.

Недовольно морщась, отряд спустился на ступеньки, которые вели в подземную часть купола. Здесь было темно. По приказанию Савелия зажгли фонарики — Мамука, шедший в авангарде, и Васек–Беспалый, замыкавший колонну. И тут же наткнулись на большую колонию местных гадюк и летучих вампиров. Потревоженные твари с шипением расползались в стороны. Некоторые пытались кидаться на людей, но гибли под тяжелыми подошвами армейских ботинок.

Так прошли метров десять, прежде чем луч фонарика Мамуки высветил в темноте отверстие в цементном полу. Из нее доносился грохот водного потока. Савелий присел рядом, заглянул и убедился, что мальчишка не напутал. Пока все в точности соответствовало его плану. Теперь становилось понятно, почему взрослые сюда не совались. Загаженный дот, армия змей да еще этот горный поток, загнанный в бетонную трубу. Савелий поразился бесстрашию малолетних исследователей катакомб.

Он спустил ноги в отверстие и повис, удерживаясь руками за край. Мамука подсвечивал фонариком. Подземный ручей журчал где‑то внизу. Бешеный сразу ощутил холод горной воды. Но зато перед его глазами находилось то, ради чего они залезли в эту отвратительную дыру: узкий стальной трап.

Удерживаясь одной рукой за край отверстия, Савелий ухватился другой рукой за перила трапа и спрыгнул. Шум горного потока перекрыл грохот, с которым ботинки Савелия опустились на небольшую металлическую площадку. На ней только–только мог разместиться один человек. Савелий извлек свой фонарик, и в этот момент из кармана выпал мобильный телефон и улетел в темноту. Савелий посветил перед собой и увидел, что трап спускался круто вниз. Ступеней было так много, что мощности фонарика не хватало, чтобы осветить лестницу до самого низа. Однако выбора не было. Савелий шагнул вниз.

Назначение трапа Савелий понял сразу. Тогдашнему вождю всех албанцев люди обходились дешевле, чем механизмы. Поэтому вместо транспортера, подающего снаряды наверх, к орудию в доте, был сооружен этот самый трап, по которому снаряды должны были поднимать защитники дота на собственных руках.

Стенки шахты, в которой размещался трап, позеленели, покрывшись от сырости плесенью. Ступеньки трапа были сделаны из сваренных арматурных прутов. От близости к воде они покрылись слизью и проржавели. Была опасность, что они могут прогнуться под тяжестью людей и вооружения, переломиться и…

Едва ли кто‑то останется в живых, сверзившись с такой высоты. Больше всего Савелий опасался за Первого и Второго, с их громоздким имуществом. Но опасения оказались напрасными, и через десять минут все уже собрались внизу, в просторной комнате бывшего артиллерийского склада.

Отсюда в разные стороны вели три узких тоннеля. Савелий мысленно сверился с планом, который выучил наизусть, и указал на средний тоннель. Когда‑то он был освещен, но от электропроводки остались лишь скобы на стенах. Тоннель был метра два высотой и столько же шириной.

Бешеный вел людей быстро, намереваясь преодолеть этот стометровый участок пути за кратчайший срок. Если кто- то заметил продвижение отряда к бункеру, то албанцы поторопятся выставить дополнительные посты. Но одновременно следовало соблюдать осторожность и не напороться на какую‑нибудь растяжку. На такие трюки албанцы были большие мастаки, научившись этому у своих чеченских единоверцев.

Кое–где на стенах виднелись рисунки, стрелки, загадочные знаки. Вот что значит время! Энвер Ходжа готовил народ к войне, которая так и не началась. Ребятня использовала эти места для игры в войну, а Савелий и его люди намереваются начать здесь самые настоящие боевые действия.

Савелий обратил внимание, что цементный пол тоннеля посыпан песком, вероятно, для снижения уровня влажности. Этот песочек сыграл и другую положительную роль: он отлично скрадывал шум шагов.

Поэтому именно Бешеный, возглавивший отряд, а не албанцы, первым услышал врага.

Гулкое эхо далеко разносило голоса. Сколько людей шло впереди, распознать было не возможно. Может быть, двое–трое…

Бешеный остановился и поднял руку. Остальные мгновенно замерли. Савелий выключил фонарик, шедший в арьергарде Васек–Беспалый последовал его примеру. Следующие метров пятьдесят передвигались в полной темноте, наощупь.

Заметив впереди огонек слабой лампочки, все замедлили шаг. Наконец остановились. Прислушались.

Голосов слышалось двое. Оба албанца говорили громко, почти кричали, перебивая друг друга. Может быть, ссорились. Но вероятнее всего, просто таким образом старались преодолеть страх темноты.

Савелий напрягся, пытаясь уловить мысленные образы, возникающие в головах караульных. Мысли были только о еде и о том, почему опаздывает смена. Следовало поторопиться, пока количество постовых не удвоилось.

Бешеный недолго раздумывал, как ему поступить. Он вытащил нож, обернулся и наклонился к Мамуке. Тихо произнес пару слов. Савелий почувствовал, как Мамука догадливо кивнул в знак согласия.

Часовые курили, развалившись на деревянных ящиках из‑под консервов. Они просто обалдели, увидев перед собой фигуру, шагнувшую из темноты. Бедняги в ужасе вскочили, выронив сигареты изо рта. Тут‑то они, наверное, и пожалели, что их оружие — карабин и автомат — стояло прислоненным к стене, причем в нескольких метрах от них. Видимо, дисциплина в отряде была не на высоте.

Савелию пришло в голову, что в принципе вору трудно стать хорошим солдатом. Эта мысль мелькнула одновременно с движением руки, сжимавшей нож. Острое лезвие американской финки вошло прямо в сердце албанца, и он умер мгновенно, даже не охнув. Его товарищ попытался бежать, повернулся и с размаху наткнулся на нож Мамуки.

Даже перед смертью бедняге не повезло: лезвие вошло между ребер и гребешок пилы на тупой стороне ножа прошелся прямо по ребру. Раздался мерзкий скрежет. Часовой попытался закричать, но Мамука успел зажать ему рот своей огромной лапой. Потом вытащил нож и, продолжая закрывать рот албанцу, аккуратно опустил его тело на холодный пол. Кровь хлестала из раны, песок на полу почернел на добрый метр вокруг трупа. Только убедившись, что часовой мертв, Мамука разогнулся, взглянул на Савелия и с улыбкой показал рукой, что, дескать, все о’кей.