Читать книгу "Эффект искажения - Диана Удовиченко"

Руджеро, откашлявшись, снова впился в шею своей жертвы.

– А ты как, Джьякопо? – поинтересовался Паоло.

Он задал этот вопрос, только чтобы переменить тему и не обижать гостеприимного хозяина. Джьякопо не любил распространяться о своих занятиях, да и сама их суть не располагала к болтливости. Направление, в котором работал алхимик, не имело даже названия. Это был сплав современной науки и черной магии. В опытах, которые проводил Джьякопо в своей лаборатории, химия соседствовала с чернокнижием, а биология – с сатанизмом. Частенько для этих опытов требовались люди. Паоло не отказывал ни в деньгах, ни в человеческом материале. Когда-то он обратил Джьякопо именно за смелость и прозорливость в науке. За века алхимик не раз удивлял его неожиданными открытиями. Но сейчас граф ждал от ученого особенной разработки.

Слова Джьякопо удивили и обрадовали его:

– Кажется, я нащупал верный путь.

Руджеро отбросил выпитую девушку, с любопытством спросил:

– Это то, над чем ты работал в последнее время?

– Да. Возможно, мне удалось найти искомое…

Алхимик принялся длинно, с подробностями излагать суть своего открытия. Паоло и Руджеро ловили каждое его слово, Луиджи, ничего не понимавший в науке, выпил девушку и заскучал.

– Ты гениален, Джьякопо, – восхищенно произнес граф, когда ученый наконец замолчал. – Действительно, что может быть сложнее и проще одновременно?

– Там еще много дополнительных условий, – помявшись, добавил алхимик. – И еще требуется сложный сатанинский ритуал. Для его проведения нужно определенное сочетание звезд.

– Говорю же, непрактично, – пробурчал Руджеро.

– Да, открытие имеет скорее теоретическую ценность, – согласился Паоло. – Но это ничуть не умаляет его значимости.

Довольный одобрением графа, Джьякопо кивнул, словно отдавая поклон собеседникам, и вонзил клыки в шею последней оставшейся в живых девушки.

Позже по приказу радушного хозяина его подчиненные убрали остатки пиршества, и стриксы долго еще вели неспешный разговор. Это приятное времяпрепровождение было прервано звонком мобильного Луиджи. Извинившись, тот взял трубку, отрывисто бросил:

– Алло, – и замолчал, слушая невидимого собеседника. С каждой секундой лицо его делалось все мрачнее. Наконец гигант непривычно тихо проговорил: – Понял. Спасибо, – и нажал на отбой. Кому-то позвонил, рыкнул: – Этого разыщи и приведи. Да, ко мне!

Когда охранник заговорил с графом, его тон резко изменился, сделался виноватым:

– Мой господин, нехорошо вышло. Опять красавчик балует.

– Наш маленький Дионис? – усмехнулся Руджеро.

– Точно. – Луиджи вздохнул. – Только на этот раз он через край перебрал…

– Звонили из милиции? – уточнил Паоло.

– Да, – поморщился здоровяк. – Вы ж знаете, лимит давно уже был превышен. Тем более что не уличных же девок он пьет. То студенток, да это еще ладно, то семью мента – помните? А теперь вообще беда. С Алексеем как сегодня встреча прошла? Хорошо? Так вот, его дочка убита. И судя по всему, это наш Дениска постарался.

– Шалун, – недобро прищурившись, протянул Руджеро. – Сколько можно закрывать глаза на его проделки?

– Действительно, – поддержал Джьякопо. – Почему для всех стриксов законы едины, а для этого мальчишки вроде бы не существует ни правил, ни ответственности?

Паоло молча кивнул. Он и впрямь слишком долго проявлял снисходительность.

Вскоре в комнату в сопровождении охранников вошел дорого одетый смуглый черноволосый юноша. Остановился перед графом, небрежно откинул челку с высокого лба:

– Зачем звали?

В бархатном голосе – ни одной нотки раскаяния или страха. Во взгляде – ни тени вины. Паоло смотрел в карие бездонные глаза, опушенные густыми черными ресницами, и видел в них неприкрытый вызов. «Напрасно я так потворствовал мальчику, – думал граф. – Он привык к безнаказанности, и теперь исправить его невозможно».

Да, он всегда потакал мальчишке. И дело было не в его красоте, хотя Паоло сознательно окружал себя красивыми стриксами, полагая, что так вечность становится менее утомительной. Дело было не в юноше вообще – искаженная душа неспособна к привязанности. Скорее, это была дань уважения памяти великого мастера. При виде мальчика Паоло всегда как будто слышал глуховатый голос Леонардо, произносящий: «Он мне как сын». И еще графу было приятно осознавать, что он сумел сохранить не только картину, но и натуру, вдохновившую художника на создание полотна.

– Зачем вызывали? – повторил Диониссио.

– Здравствуй. Я оторвал тебя от важных дел? – усмехнулся Паоло. – А чем ты занимался, позволь узнать? Планировал очередное убийство? Хотя зачем тебе? Ты же предпочитаешь действовать спонтанно, по наитию…

Он ожидал чего угодно: притворного непонимания, уверток, оправданий, извинений… Но юноша, не отведя взгляда, широко улыбнулся и подтвердил:

– Да. Только я зову это вдохновением. Без подготовки охотиться гораздо интереснее, не утрачивается острота ощущений.

– Значит, ты не отрицаешь, что это твоя работа? – удивился Паоло.

– Нет.

– А зачем? – с искренним интересом спросил граф. – Разве тебе не хватало пищи? К твоим услугам чистейшая кровь со станции переливания. Если так любишь азарт убийства – пожалуйста, существует график охоты. Наконец, уж когда совсем невмоготу, можно воспользоваться проституткой или бездомным. Я уже много раз тебя предупреждал и прощал. Но сейчас ты убил дочь нашего делового партнера. А он – один из самых важных людей города. Это может вызвать серьезную войну. Ты нанес ущерб нашей семье!

– Это рыженькая такая? Она была стервой, – отмахнулся юноша. – К тому же я у нее документы не проверял. Говорю же: не люблю предсказуемость…

Луиджи, не дослушав их диалог, выбежал и вскоре вернулся с эспадоном.

– Позволь, я отрублю ему голову! – умоляюще взвыл он. – Вот ведь тварь какая, пис офф шит!

– Нет, – остановил его Паоло. – Я хочу разобраться.

Колдуны переглянулись.

– Не выйдет ли так, что наш маленький Дионис опять останется безнаказанным? – скривился Руджеро.

Паоло бросил на него холодный предостерегающий взгляд: не стоит сомневаться в справедливости вожака! Он не собирался закрывать глаза на проступок мальчишки. Но хотел понять, что им двигало. Это было важно для всего клана. Возможно, Диониссио страдает какой-то разновидностью «горячки стриксов» – говоря современным языком, подвержен депрессии или даже мании. Выяснение обстоятельств не отменит наказания, но поможет избежать подобных случаев в будущем.

– Скажи, Денис, – спросил граф, – ты не можешь сдержать свою тягу к убийству?

– Могу, – Диониссио скривил губы, – но не хочу. С какой стати? Если я не способен спать с женщинами, надо пользоваться ими хотя бы так. Зачем-то же они существуют?