Читать книгу "Отрок. Перелом - Евгений Красницкий"

Но сначала – жгут, чтобы вены вздулись: армия, которая предназначена для защиты от внешней опасности, используется для внутренних разборок, что смертельно опасно для организма (об этом криком кричит все отечественная история!). А когда укольчик сделан, жгут можно и снять: Жукова из Москвы – вон, армию сократить!

И поплыли по кровеносным сосудам «организма СССР» вирусы-«шестидесятники», и принялись травить его своими токсинами «дети XX съезда». А потом как прорвало: художники с обруганной Хрущевым выставки в Манеже и с «бульдозерной выставки», писатели– «деревенщики». Беда в том, что все они медленно, но верно капали на мозги среднестатистическому обывателю, создавая из Армии собирательный образ ротмистра Чачу, себя же, надо понимать, воображая Максимом Каммерером, а то и вовсе Странником.

«Организм СССР» оказался крепким, очень крепким, и сопротивлялся долго – многие десятилетия, одновременно, тем самым, продлевая жизнь и прижившимся внутри него паразитам. «Элита» то боролась с ними, то заигрывала, но тем не менее сама всегда читала запрещенную литературу, слушала «не рекомендованную» музыку, все больше и больше втягивалась в «несоветский образ жизни» и втягивала в него околополитическую тусовку. И все больше и больше становилась чужой собственному народу, воображая себя неким высшим классом, стоящим над тупым быдлом.

И вот туда-то – в тупое быдло – зачисляли и армию. Как это делалось? Поясню примером (извините, что длинным).

Представьте себе: в столовой Кремлевского дворца съездов сидят за одним столиком три делегата XXVIII съезда КПСС. Народный артист СССР Владислав Игнатьич Стржельчик, генерал Александр Иваныч Лебедь и ваш покорный слуга. Разговор идет примерно о том же, о чем и у нас – о взаимоотношении государства с творческой интеллигенцией, о писателях-«деревенщиках», о Войновиче, Шукшине, о Ленинградском БДТ… И вот вам (естественно, не дословно, а в пересказе) монолог Лебедя:

– Нельзя валить всех в одну кучу, надо очень точно разбираться в каждом случае. Вот лауреат Нобелевки Иосиф Бродский. Он ведь и не мог быть другим. Блокадный ребенок – американская консервированная ветчина была первым мясом в его жизни! Да еще в ярко раскрашенной банке, открывающейся специальным ключиком. Америка с первых лет его жизни представлялась ему волшебной страной! Чего ж вы от него хотите? Но это – уникальный случай, судьба, если угодно. А вот, например, художникам, которые не хотят или не могут творить в рамках соцреализма, надо дать возможность продать свои картины за рубежом. У нас монопольное государственное меценатство – кто платит, тот и заказывает музыку. Собственно, так было всегда и везде, но выбор заказчиков был шире: кроме власти – церковь, аристократия, просто богатые люди. Они тоже выдвигали жесткие требования, но все– таки была какая-то свобода маневра.

Стржельчик: Можно, скажем, восстановить «Дягилевские сезоны» в Париже, но, кроме балета, представлять там еще и живописцев, скульпторов.

Лебедь: Совершенно верно! Если действительно таланты, то получат деньги, прессу, успех у публики, известность, свободу творчества. Что еще художнику надо? А если нет – не будет повода обвинять во всех своих бедах партаппаратчиков и КГБ. Пусть утешаются тем, что повторяют судьбу Ван-Гога.

Вот такой генерал Лебедь. А кто сделал из него чудище «Упал – отжался»? Напомнить или не надо? Для чего я все это рассказываю? Да для того, чтобы показать: в основе искаженного и нездорового, хоть по медицинским, хоть по каким угодно критериям, отношения населения к армии лежали, прежде всего, внутренние причины, а не внешнее воздействие. Да, для наших «друзей» из НАТО наезд на армию и КГБ был просто подарком, и они с радостью включились в их шельмование, но началось это все внутри, у нас самих.

До последнего акта драмы оставался один шаг, но сценарий этой драмы вовсе не был написан где-то там, за океаном. Не было никакого сценария, был комплекс причинно-следственных связей, действовавший и развивавшийся почти полвека.

Власть предала армию: сначала делала вид, что никакой войны в Афганистане нет, а потом Горбачев фактически повторил фразу, до того неоднократно звучавшую в чиновничьих кабинетах различного калибра: «Я вас туда не посылал». И он действительно не посылал, но потом выяснилось, что он «не посылал» войска ни в Тбилиси, ни в Прибалтику, ни… Кто не помнит тех времен, пусть полистает подшивки газет или поищет материал в сети – очень поучительное чтение может оказаться. Получилось, что армия сама, без приказа, рубила лопатками и стреляла (то, что на самом деле не рубила и не стреляла, в то время никого не интересовало).

Бред, но СМИ тех времен создавали в массовом сознании именно такое впечатление. И власть не смогла (или не захотела?) опровергнуть вранье. ВЛАСТЬ ПРЕДАЛА АРМИЮ.

А потом был ГКЧП и демократье хором заверещало, что армия сейчас примется рубить и стрелять не «где-то там», а прямо тут, в Москве. И им поверили. А чего еще ожидать после длительной и профессиональной промывки мозгов? Поверили, разумеется, не все, но где-то же демократы брали в то время десятки миллионов голосов на выборах – вот они-то и поверили. Но на самом деле тогда армия не сделала ничего из того, чего от нее ожидали.

Почему? Обратимся к теории.

В свете современных воззрений считается, что гражданская война может начаться только в том случае, если раскол происходит в среде военных. Если же раскола нет, то возможны два варианта:

А) Армия наматывает революционеров на гусеницы, и тогда считается, что она осталась верна присяге и исполнила свой долг;

Б) Армия «огнем, штыком, прикладом» выковыривает из государственных резиденций тех, кто довел страну до такого бардака, и тогда объявляют, что она перешла на сторону народа.

В обоих случаях армию восхваляют и награждают. В СССР в августе 1991-го не сработал ни тот, ни другой сценарий, и в этом нет ничего удивительного. На чью сторону вставать государевым людям? На сторону тех, кто не уберег государство, или на сторону тех, кто государство разваливал? Можно что угодно говорить о генерале Грачеве (и, возможно, это будет правдой), но реакция «чума на оба ваших дома» в тот момент была абсолютно нормальной.

А если бы? История не знает сослагательного наклонения, но… если бы? Как ни странно, результат был бы одинаков:

А) Армия становится на сторону ГКЧП – огнем и мечом приходится сохранять расползающийся Союз.

Б) Армия однозначно становится на сторону Ельцина. И вот тут – самое интересное. В Беловежскую пущу Ельцин ехал совсем с другим планом, а создание СНГ было экспромтом, после того, как Ельцина с его планом послали. А посланный Ельцин, ощущающий за собой поддержку Советской Армии… смотри пункт А.

Один раз в XX веке это уже было – империя расползлась под руками Временного правительства, и Советы, в полном соответствии с многовековыми традициями, взялись за собирание земель. Кровь лилась с 1918 по 1922 год. Можно было бы и быстрее, но в конфликт влезли ближние, дальние и очень дальние соседи, и пришлось вышибать еще и их. Так бы получилось и в этот раз – всякие миротворческие контингенты, «высокоточная гуманитарная помощь» и прочее, что мы уже неоднократно наблюдали в других странах. Вот от чего нас спасло невмешательство армии! Преданная и оболганная, она сослужила свою последнюю службу, хотя служить было некому: государства, которому она присягала, уже не стало.