Читать книгу "Орел приземлился - Джек Хиггинс"

Девлин подавил смех.

— Правильно, сынок, улыбайся, — и начал петь во весь голос гимн ирландских республиканцев.

На них накатилась волна, и они оказались под водой. «О господи, — подумал Девлин, — вот и конец». Но когда волна перекатилась, он устоял на ногах, а правая рука высоко держала сигнальный шарик. Вода теперь была по подбородок.

Светящийся сигнал заметил Тойзен и помчался на мостик. Три минуты спустя торпедный катер вынырнул из темноты, и кто-то осветил обе фигуры. Выбросили сеть, четыре моряка спустились в воду, и добрые руки потянулись к Риттеру Нойманну.

— Следите за ним, — предупредил Девлин. — Он в плохом состоянии.

Несколько мгновений спустя он сам перелез через поручни и тут же потерял сознание. Когда Девлин пришел в себя, Кениг стоял возле него на коленях с одеялом.

— Мистер Девлин, выпейте вот это, — сказал Кениг и протянул бутылку.

Девлин пробормотал несколько слов по-ирландски.

Кениг нагнулся к нему пониже:

— Простите, я не понимаю.

— Откуда вам это понять? Это ирландский — язык королей. Я просто сказал, сто тысяч добро пожаловать.

Кениг улыбнулся в темноте:

— Рад вас видеть, мистер Девлин. Это чудо.

— Пожалуй, единственное, которое вам встретится сегодня.

— Вы уверены?

— Как в том, что крышка гроба закрывается.

Кениг встал:

— Тогда мы отправимся. Извините, пожалуйста.

В следующую минуту торпедный катер развернулся и помчался вперед. Девлин вытащил пробку из бутылки и понюхал. Ром. Не из его любимых, ну что ж. Он сделал большой глоток, поудобнее уселся у поручней, глядя назад, на берег.

Молли у себя в спальне вдруг села, поднятая какой-то силой, подошла к окну и отдернула занавеску. Она распахнула окно и высунулась под дождь. Всю ее охватил восторг, облегчение, и именно в этот момент торпедный катер вышел из-за мыса и повернул в открытое море.

* * *

В своем кабинете на Принц-Альбрехтштрассе Гиммлер работал над бесконечными бумагами при свете настольной лампы. Раздался стук в дверь, и вошел Россман.

— Ну? — спросил Гиммлер.

— Извините, что беспокою вас, господин рейхсфюрер, но мы получили сообщение из Ландсвоорта. «Орел» взорвался.

Лицо Гиммлера оставалось непроницаемым. Аккуратно положив ручку, Гиммлер протянул руку:

— Дайте-ка сюда.

Россман передал ему радиограмму, и Гиммлер прочел ее. Через несколько секунд он поднял голову:

— У меня для вас есть поручение.

— Да, господин рейхсфюрер.

— Возьмите с собой двух самых надежных людей. Немедленно вылетайте в Ландсвоорт и арестуйте полковника Радла. Я распоряжусь, чтобы у вас были все необходимые полномочия.

— Слушаюсь, господин рейхсфюрер. А обвинение?

— Государственная измена. Для начала достаточно. Как только вернетесь, доложите. — Гиммлер взял ручку и начал писать.

Россман тихо вышел.

* * *

Около девяти часов капрал военной полиции Джордж Уотсон съехал с дороги мили на две южнее Мелтам Хауза и остановился. Проехав из Норвича весь путь под проливным дождем, он промок до нитки, несмотря на свой длинный плащ, да еще страшно замерз и проголодался. Ко всему прочему он еще и заблудился.

При свете фары он открыл планшет и нагнулся, чтобы проверить на карте свое местонахождение. Шорох справа заставил его поднять голову. Рядом стоял мужчина в плаще.

— Привет, — сказал он. — Заблудились?

— Пытаюсь найти Мелтам Хауз, — ответил Уотсон. — Всю дорогу из Норвича под этим чертовым дождем. Все эти сельские районы выглядят одинаково, когда нет проклятых указателей.

— Давайте я вам покажу, — предложил Штайнер.

Уотсон снова нагнулся над картой, маузер поднялся и опустился ему на шею. Уотсон упал, Штайнер снял с него сумку и быстро осмотрел содержимое. В ней было только одно письмо, тщательно запечатанное и помеченное «Срочно». Оно было адресовано полковнику Конкорану в Мелтам Хауз.

Штайнер взял Уотсона под мышки и оттащил подальше от дороги. Когда он снова появился несколько мгновений спустя, на нем был плащ вестового, шлем, очки и кожаные перчатки с крагами. Он надел через плечо сумку, запустил мотор и помчался к цели.

* * *

После того как спасательная машина была установлена и запущена, легковушку вытащили из болота на берег. Гарви ждал на дороге.

Капрал, руководивший работой, открыл дверцу «морриса» и заглянул внутрь:

— Здесь никого нет.

— О чем вы говорите, черт вас побери? — закричал Гарви. Он быстро спустился к машине и осмотрел салон «морриса». Капрал был прав. Вонючая грязь, вода, но Штайнера не было. — О господи! — воскликнул Гарви, когда понял, что это означает. Повернулся, быстро вскарабкался по откосу к «джипу» и схватил радиомикрофон.

* * *

Штайнер подъехал к запертым воротам Мелтам Хауза и остановился. Рейнджер по другую сторону ворот осветил его фонарем и позвал:

— Сержант охраны!

Из сторожки вышел сержант Томас и подошел к воротам. Штайнер сидел неузнаваемый в шлеме и очках.

— В чем дело? — строго спросил Томас.

Штайнер открыл сумку, вытащил письмо и показал его:

— Депеша полковнику Конкорану из Норвича.

Томас кивнул, и рейнджер отпер ворота.

— Прямо, к парадному входу. Один из часовых вас проводит.

Штайнер поехал по аллее, но от парадного входа свернул на дорогу, которая привела его к стоянке машин за домом. Он остановился около грузовика, выключил мотор, поставил мотоцикл и пошел по дорожке, ведущей в сад. Пройдя несколько шагов, он очутился в кустах рододендрона. Там Штайнер снял каску, плащ и перчатки, вытащил пилотку из кармана летной блузы и надел ее. Поправил на шее «Рыцарский крест» и подошел к дому, держа маузер наготове.

Перед террасой он остановился, чтобы понять, где он находится. Затемнение было не очень плотным, и в нескольких окнах сквозь щели просачивался свет. Штайнер сделал шаг вперед я услышал, как кто-то спросил:

— Это вы, Бликер?

В ответ Штайнер что-то пробурчал. Расплывчатая тень двинулась вперед. Маузер в правой руке Штайнера кашлянул, раздался испуганный вскрик, и рейнджер упал. В это же мгновение кто-то отдернул штору, и на террасу упал свет.

Когда Штайнер поднял голову, он увидел премьер-министра, который стоял у балюстрады и курил сигару.

* * *

Из комнаты премьер-министра вышел Конкоран. Кейн ждал его.