Читать книгу "Веледар - Александра Вайцеховская"

что и подумать нельзя, будто этот человек способен исполнять чьи-то приказы вместо того, чтобы отдавать свои.

— Ах, прости, совсем забыл, — ярл протянул руку и вытащил кляп у меня изо рта. — Мы же собираемся побеседовать с тобой.

— Что за чертовщину ты затеял? — первым делом полюбопытствовала я. В глотке пересохло, но просить что-то у этого человека, даже воды, совершенно не хотелось.

— Я думал, ты уже все поняла, Селена. Ты же умная, — его широкая ладонь погладила меня по волосам, и я тут же отшатнулась, насколько могла, больно стукнувшись лопатками об бревенчатую стену.

— Ты получил дар. Может, развяжешь меня?

— Я думаю, не стоит. Что-то мне подсказывает, что добровольно ты бы мне его не принесла. Дмитрий поведал, что у тебя с тем наемником любовь. Обидно, что он скоро умрет, если уже не умер. Или ты всерьез полагала, что из этого выйдет что-то путное?

— Не твоего ума дело, что я полагала. Если ты не забыл, у нас с ним кровавый договор. Ты позволил мне пообещать ему свободу, хотя изначально знал, что его жаждут убить!

— Не волнуйся, до этого не дойдет. Ты боишься, что не сможешь сдержать клятву, и отправишься вслед за ним в ад? Или во что там вы, ведьмы, веруете? Но все будет немного иначе. Сохранность твоей жизни, Селена, весьма волновала меня. Ровно до этого момента, — он мягко усмехнулся, накручивая на палец кончик бороды. — Так что свои обязательства перед Ратмиром я действительно выполнил. Велемир умрет, как только умрешь ты, и уже недолго осталось. Но у меня есть для тебя заманчивое предложение.

— Шел бы ты лесом, Агвид…

— Ну-ну, не хами. Я все еще твой ярл.

— Я бы с радостью поведала тебе, кто ты. Но таких слов еще не придумали. Возможно, стоит этим заняться на досуге, как считаешь?

— Это в любом случае уже не твоя забота, ведь ты скоро умрешь. Но перед смертью еще можешь сделать доброе дело: спасти Вадима.

Я дернулась, но веревки крепко впивались в тело, лишая меня даже малейшей свободы движений. Агвид смотрел на мои жалкие попытки с любопытством, склонив голову на бок.

— Причем здесь Вадим?

— Ну как же, он ведь твой друг. Ты же хочешь сохранить ему жизнь?

Я перевела взгляд на стражника и только сейчас заметила, что он очнулся. Рот ему тоже заткнули, а вот глаза завязывать не стали, и теперь он смотрел прямо на меня пристально и как-то яростно. Я тяжело сглотнула и отвернулась.

— Я вижу, ты пришел в себя, Вадим, — обрадовался ярл. — Что ж, я бы предложил тебе присоединиться к нашей дружеской беседе, но уверен, что тебе нечего добавить. Тебя дома семья ждет, и ты, несомненно, хочешь, к ним вернуться. Однажды ведьма спасла твоего ребенка, теперь спасет и тебя. До конца жизни будешь свечку в церкви за нее ставить.

— Ты ради этого его сюда притащил? — горько спросила я. — Ну ты и сволочь!

— Где б я был, милая моя, если бы не мой сволочизм, — рассмеялся ярл. — Впрочем, ты можешь забрать Вадима с собой, если пожелаешь. Тебе решать.

— Что же еще тебе от меня нужно?

— Я непременно поведаю, но сперва надо решить одну небольшую проблему. Томира, — обратился он к сидящей в углу ведьме. — У тебя все готово?

— Да, мой ярл, — смиренно отозвалась ведунья.

Я только сейчас, сквозь головную боль и мелкие иглы в затекших мышцах, ощутила, как из того угла, где сидела и шептала Томира, тянет колдовством, как гнилым мясом. Дернулась снова.

— Не бойся, Селена. Это не для тебя, — заговорщицки шепнул мне ярл, а затем приказал своей ведьме: — Давай.

Она опрокинула ступку себе на ладонь, и по старой, в гречишных пятнах, коже поползла тьма, обволакивая кисть, как жидкий дым, завиваясь кольцами. Томира поморщилась, но продолжала наблюдать за этим молча. Вскоре тьма впиталась в ее кожу без остатка, будто и не было ничего.

Ведьма встала и вышла в сени, хлопнув дверью. Воцарилась тишина. Вадим все так же сидел на полу, сверля Агвида ненавидящим взглядом, а сам ярл замер посреди горницы и старательно к чему-то прислушивался. На губах его играла легкая, мечтательная улыбка, а вскоре он даже замурлыкал что-то себе под нос.

Я напряженно ждала, что будет дальше. Колдовство, которое на моих глаза сотворила Томира, было мне незнакомо, но я все равно могла смело сказать: это что-то очень темное, от чего долго придется отмываться даже в самой глубокой и быстрой реке.

Из сеней раздался грохот, а за ним еще один. Агвид радостно потер ладони, подмигивая мне, велел:

— Никуда не уходите, — и тоже выскользнул в сени.

* * *

— Вадим, — голос ведьмы предательски дрогнул, когда стражник посмотрел на нее. — Вадим, прости… Я и подумать не могла, что так все выйдет. Не бойся, я сделаю все, что он скажет…

Она шептала и шептала, а по ее лицу вновь катились крупные слезы, и Вадим даже не мог ее прервать, только яростно мотал головой и прожигал ее взглядом. За что она просит прощения, глупая? Кто же виноват, что он много лет служил человеку, который теперь готов обменять его жизнь на свои желания.

— Вот и все, — Агвид снова вошел в горницу, и ведьма тут же замолчала, вот только сдерживать жалобные всхлипывания не могла. — Ты чего это, Селена? Уже оплакиваешь своего наемника? Брось, он не стоит твоих слез. И для его бессмертия я найду лучшее применение.

В руке ярла тускло сверкнул черный камень. Он поднес его к самым глазам, любуясь, покатал в горсти, ласково оглаживая пальцами каждую грань.

— Сколько я тебя искал…

— Ты что, убил людей Ратмира? — голос ведьмы сочился презрением, как змеиные клыки — ядом, а слезы иссякли сами собой.

— Не я, а ведьма, — поправил ее ярл. — Но Ратмиру мы скажем, что это сделала ты. Тебе ведь уже будет все равно, а в колдовстве этот юнец ни черта не смыслит, я ему любую байку скормлю. Он погорюет, но проглотит.

— Насколько низко ты еще готов пасть, чтобы добиться своего, Агвид?

— Тебе ли говорить об этом, Селена? Подумай, с кем ты связалась.

— Это ты меня связал, во всех смыслах, — она растянула губы, и это должно было быть улыбкой, но больше походило на звериный оскал. — Ты хотел бессмертия? Что ж, забирай. Не буду портить тебе момент. Одного не могу понять: как Ратмир мог поверить в то, что дар достанется твоему сыну? Недалекий у тебя сосед.

Агвид смотрел на ведьму долго, прищурив серые