Читать книгу "Коллекционер жизней. Джорджо Вазари и изобретение искусства - Ной Чарни"

Что бы Вазари подумал о концептуальном искусстве XX века? Более всего он ценил искусство и красоту, даже больше, чем изобретательность, поэтому Вазари наверняка бы не стал уделять время концептуальному искусству. Но он ценил авангард своего времени. Когда в начале XVI века считалось, что гармоничная красота Рафаэля и Перуджино — это вершина, которой может достичь искусство, он ценил «маньеризм» Микеланджело. Авангард в каждом веке свой.

Куда пойдет искусство дальше? И как бы оценил его Вазари?

30. Заключение. Cerca trova

Столетиями ученые пользовались методами Вазари: исследование архивов, сбор устной информации, тщательное изучение и анализ произведений искусства, попытки понять творчество художника через его биографию и культурный фон его жизни. Но куда пошла история искусства после этого?

Самыми большими открытиями последних десятилетий мы обязаны технологиям создания цифровых изображений, особенно инфракрасной рефлектографии. Маурицио Серачини занялся расширенной мультиспектральной диагностикой изображений и проанализировал десятки работ. Среди них и «Поклонение волхвов» Леонардо (1480). Анализ двух тысяч четырехсот высококачественных инфракрасных изображений каждого кусочка картины привел к ошеломительному открытию.

Похоже, что через пятьдесят лет после смерти Леонардо кто-то другой неуклюже накладывал слои краски на одну из частей картины.

На фоне «Поклонения волхвов», картины о начале жизни Христа и истоках христианства, невооруженным глазом можно увидеть что-то похожее на рисунок разрушенной башни или храма. Большинство ученых интерпретировали это так: передний план символизирует рассвет христианства, а на заднем мы видим развалины язычества. Но инфракрасный анализ доказал, что храм не нарисован поверх красочного слоя, а тщательно написан кистью под ним сочетанием черного и свинцовых белил. Анализ показал, что храм на фоне имеет колонны с лотосовидными капителями, похожие на египетские, и что его ремонтирует команда рабочих. Иными словами, Леонардо изобразил не триумф христианства на обломках язычества, а возрождение язычества в новой форме.

Этот успех только подогрел соблазнительные размышления о том, что бы обнаружил Серачини, если бы ему разрешили исследовать фреску Вазари в Зале пятисот в поисках потерянной «Битвы при Ангиари». В августе 2012 года этот проект приостановили из-за протестов историков искусства. И он до сих пор не возобновлен.

В СМИ любят эту историю о потерянной картине и любят задавать вопрос в черно-белых тонах: стоит ли разрушать фреску Вазари, чтобы найти под ней Леонардо? Но Серачини считает, что вопрос об уничтожении никогда и не стоял. Существует несколько техник, позволяющих убрать фреску со стены, чтобы узнать, что там за ней, а потом поставить ее на место или отправить в какой-нибудь музей. (Эта техника спасения фресок впервые была применена в 1966 году, когда воды Арно затопили музей.) Хранители, работающие на министерство культуры, проделали шесть дырок в стене, вставили эндоскопы в стену Зала пятисот и не повредили ни кусочка краски Вазари. Но СМИ совершенно о забыли о том факте, что в 1980 году министерство культуры уже убирало одну секцию фрески Вазари с противоположной стены в поисках «Битвы при Ангиари». Не найдя ничего, они поставили фреску на место, и никто ничего не заметил[385].

Серачини, который помешан на Вазари и на Леонардо, ситуация кажется еще более печальной. «Сорок лет я хочу получить ответ… — говорит он. — Но если есть хоть один шанс выяснить, что там спрятано… — Он надувает щеки. — Разве это нам не нужно?»

Ситуация полна иронии в первую очередь потому, что из-за похвалы Вазари мир считает Леонардо идолом. Более того, Вазари сам оставил на фреске слова «Cerca trova», и они заставили Серачини отправиться на поиски сокровища «Битвы при Ангиари». Он берет на вооружение слова Вазари из его книги, чтобы понять, когда и что изобразил Леонардо. Это от Вазари Серачини узнал о том, что случилось в Зале пятисот: о дуэли и о том, что Леонардо закончил только часть своей работы.

«Воистину Леонардо был прекрасен и божественен», — пишет Вазари. И если мы оплакиваем потерю «Битвы при Ангиари», то это благодаря Джорджо, который хвалит красоту подготовительного картона.

Историю о том, что случилось с фреской дальше, мы тоже знаем от Вазари:

«Говорят, что для рисования этого картона он смастерил хитроумнейшее сооружение, которое, зажав его, поднималось, а опустившись, отпускало. И задумав писать маслом по стене, он для подготовки стены составил такую грубую смесь, что она по мере того, как он продолжал роспись этого зала, стала стекать, и он бросил работу, видя, как она портится»[386].

Фреска начала портиться почти сразу после того, как была создана, по крайней мере если верить источнику. Не в первый раз Леонардо пробовал новую технику с плачевным результатом. «Тайная вечеря» в Милане тоже начала разрушаться вскоре после того, как была создана. «Битва при Ангиари» могла обрушиться со стены еще до того, как Джорджо Вазари молодым человеком приехал во Флоренцию, не говоря уже о тех временах, когда он стал переделывать Зал пятисот в конце жизни. На сегодня проект ожидает разрешения или окончательного закрытия.

«Cerca trova» и в самом деле может быть ключом. Но прежде чем мы продырявим фреску Вазари, чтобы найти за ней Леонардо (а министерство культуры Италии уже сделало это), давайте посмотрим сначала на гигантский зал. Не стоит забывать: мы видим не то, что видел Леонардо. Помещение было на несколько метров ниже, окна — меньше размером и числом. По сравнению с тем, что сделал Вазари, оно казалось почти пещерой. Маурицио Серачини и министерство культуры не рассказали прессе об изменении зала. Если стена поднята на несколько метров и «Cerca trova» находится вверху, то за ней не может скрываться фреска Леонардо, потому что той части стены во времена Леонардо просто не существовало.

Во всех этих хитросплетениях погони за сокровищами никто не подумал о том, что под «Cerca trova» может быть спрятано что-то другое, а вовсе не Леонардо. Фрески Вазари размещены в верхней части Зала пятисот, они подчеркивают его величественный объем. Стоит ли напоминать, что Вазари был прекрасным архитектором, биографом и художником? Впрочем, зал говорит сразу обо всем этом. «Битва при Ангиари» Леонардо должна была размещаться гораздо ниже, чтобы находиться внутри Зала пятисот. Поэтому «Cerca trova» — это не приглашение смыть фреску Вазари, чтобы обнаружить под ней Леонардо. Будучи художником и биографом, он оставался в достаточной мере профессионалом, чтобы ценить и свою работу.

В любом случае, «Cerca trova» должна направлять наше внимание ниже, туда, где стена покрашена одним цветом. Именно там стоит искать утерянную «Битву при Ангиари», если она где-то есть. Но нам стоит подумать о том, что еще мы можем поискать и найти в этом зале. Величественные пропорции, спроектированные Вазари, яркий свет, льющийся в окна по замыслу Вазари, бесконечный ряд фресок Вазари, которые спокойно ожидают нашего внимания (например, восхитительный ночной пейзаж с бумажными фонариками). Есть еще статуи Баччо Бандинелли. И тут снова Вазари: своими горячими обвинениями в адрес соперника он заставил Баччо Бандинелли надолго поселиться в нашем воображении. Мы смотрим вокруг глазами флорентийских мастеров. Репутацию этого города тоже вылепил для нас Вазари. Тщательно изучив стены Зала пятисот в поисках скрытого сокровища, мы, возможно, обнаружим, что самые ценные скрытые сокровища, как и сам Вазари, прямо перед нами.