Читать книгу "Срединная Англия - Джонатан Коу"

— Овидия выслали в Томы, на далекие берега Черного моря. Ты едешь в Хартлпул. Едва ли это одно и то же.

— Это совершенно одно и то же!

— Ты будешь преподавать на факультете английского языка Дарэмского университета. У тебя будут учиться те же милые девочки с частным образованием, каким ты преподавал в Лондоне. Даже пафоснее, я бы сказала. Вряд ли тебе предстоят трущобы.

— Но Хартлпул? За что он так со мной? Почему он так меня ненавидит? Если ненавидит, зачем тогда женится?

— Вряд ли все так плохо.

— Ты здесь бывала?

— Нет.

— Это станция «Брекзит-центральная». Семьдесят процентов местных проголосовало за Выход.

— Тогда ты сможешь поправить равновесие.

— Они мартышек вешают.

Вот это уже смогло удивить Софи.

— Они — что?

— Это знаменитая история. Тут как-то раз после кораблекрушения на берег выбросило мартышку, и местные решили, что это француз, поскольку ни одного француза в жизни не видели, ну они ее и повесили.

— Это когда было?

— Не знаю… Где-то в восьмидесятые.

Она вскинула брови.

— Ладно, во времена Наполеоновских войн это было, — сознался он. — Но их все равно называют мартышкиными палачами.

— Тебе это пойдет на пользу, — проговорила Софи. — Побудешь вне лондонского пузыря. Пересмотришь свои столичные предубеждения. А может, даже подружишься тут с кем-нибудь.

Соан скроил гримасу, но Софи знала, что он втихаря вне себя от счастья. Майк недавно сделал Соану предложение за ужином в Плюще — на вторую годовщину их первого свидания. И вот полгода спустя они возвращались в графство Дарэм, где Майк вырос, — в первую очередь, чтобы заключить гражданский брак, а затем и осесть насовсем. Майк оставил работу в Сити, накопив личное состояние, которое Соан (не допущенный к Майковым выпискам из банка) не способен был даже начать оценивать; Майк сказал, что теперь желает воздать общине, которая его вырастила и которую на его глазах последние сорок лет ставят на колени зверской деиндустриализацией. С этими целями он учредил собственный благотворительный фонд — образовательный центр, где обучали навыкам в цифровых технологиях. Были закуплены площади, нанят персонал (хотя команда и близко не укомплектовалась целиком), разработан план курсов, которые должны начаться в 2019 году. Плата за учебу минимальная, всем местным любого возраста предложено обучение веб-разработкам, программированию, созданию цифрового контента и новейшим технологиям с нуля. Майк не сомневался, что при помощи хороших учителей даже в пятьдесят-шестьдесят лет людей — даже тех, кто десятилетиями не находил почти совсем никакой работы, — можно переподготовить и снабдить базовыми умениями и новыми навыками, необходимыми в цифровое время. Все дело, как считал Майк, в настрое.

— Это все надо выпотрошить и переоборудовать, — говорил он в тот вечер, проводя экскурсию для Соана и Софи по заброшенному городскому спортклубу, купленному для новой академии. — Его закрыли три года назад, и он с тех пор ветшает. Но я вижу тут обширный ресурс для рабочих помещений, цифровой лаборатории, кафе, даже для пары небольших лекционных залов.

— Чудесное место, — сказала Софи. — Огромный потенциал.

Соан молчал.

— Что такое? — прошептала она, когда они шли по парковке к месту, где их ждала Майкова «тесла модель-С». — Не можешь поддержать, что ли?

— Я ни единого чертова слова не слушал, — отозвался Соан. — Меня пугает сегодняшний вечер.

Софи и Соана грядущий вечер предстояло провести очень непохоже. Софи должна была вернуться в «Бьюис-Холл», местную гостиницу, где завтра состоится бракосочетание, смотреть телевизор и пользоваться обслуживанием в номере и мини-баром. Соану же предстояло знакомство с родителями Майка.

— Ты им понравишься, — убеждала она. — Ты кого хочешь очаруешь по уши.

— Шутишь, что ли? Они так и не смирились с тем, что он гей. И никогда не смирятся. И они оба, наверно, голосовали за ПНСК.

— Наверно? Тебе это Майк сказал?

— Нет. Но тут за них все голосуют, правда же?

Софи наградила его чем-то вроде укоризненного взгляда — как она надеялась.

— Да боже ты мой…

— Ну ладно тебе. Короче, я знаю, что они возненавидят меня с первого взгляда.

* * *

Наутро за завтраком она спросила его, как все прошло, и была приятно удивлена ответом:

— Хорошо. Они оказались очень доброжелательными, очень гостеприимными. Необычайно нервничали, конечно, так ведь и я тоже. После пива-другого преодолели. И еда была отличная. Я вроде как надеялся, что будет рыба с картошкой и толченый горох, а Майкова мама сделала малу мирисату — настоящее шри-ланкийское блюдо, а еще рыбное карри с красным перцем.

Софи обалдела.

— И как, блюда удались?

— Не знаю, — сказал Соан, пожимая плечами. — Я шри-ланкийскую еду не ем. С детства. Но мне понравилось.

Софи налила им обоим еще кофе и намазала варенье на бледный, безжизненный гостиничный тост.

— То есть им вся эта гей-история нормально?

Соан покачал головой.

— Нисколько. Но им, видимо, ничего не остается. Это их единственный сын, они не хотят его терять.

Во время церемонии в тот день Софи все смотрела и смотрела на родителей Майка — особенно на отца — и пыталась постичь их чувства. Отец Майка был крупным, крепким мужчиной слегка за шестьдесят, грудь — бочка, волосы сбриты почти под ноль; мать повыше, постройнее; Майк вышел сложением в нее, — ее стать подчеркивало длинное темно-синее платье без рукавов. Ни мать, ни отец, пока звучали супружеские клятвы, никаких особых чувств не выражали. Мистер Ньюленд смотрел прямо перед собой, сквозь панорамные окна гостиничного зала приемов, за поле для гольфа, но, кажется, пейзаж никак не воспринимал: взгляд у него был остекленевший, он словно пытался представить себя где-то еще — да где угодно, лишь бы не здесь. Взгляд его супруги сновал по залу, она нервно посматривала на других гостей, когда же Соан надел на палец ее сыну обручальное кольцо, на лице у миссис Ньюленд не возникло и тени улыбки, она попыталась перехватить взгляд мужа, но тщетно. Когда церемония завершилась, они похлопали вместе со всеми, неуверенно и с опозданием в несколько секунд.

Гостей было шестьдесят или семьдесят, однако Софи многих не знала, знакомы ей были всего несколько ученых коллег Соана. Ужин и дискотека после оказались настоящим испытанием. Софи поймала себя на частых мыслях об Иэне, хотя сказала себе, что это совершенно точно не означает, будто она скучает по нему конкретно, — скорее, на этом счастливом светском событии она скучает по парности вообще. В любом случае к одиннадцати вечера, потанцевав пару раз и с Соаном, и с Майком, и потаскавшись по танцполу с чрезмерно увлеченным, но косолапым специалистом по экокритицизму с факультета Соана, Софи решила, что с нее хватит. К тому же она осознала, что в последние полсуток крепко пьет, а потому, не исключено, скоро отключится. Добыла себе стакан воды в баре и как раз пила ее, когда мимо к выходу прошел Майк с родителями.