Читать книгу "Ты только попроси. Сейчас и навсегда - Меган Максвелл"

– Дорога-а-ая, что же у тебя произошло?

Я увидела свою сестру, ее животик и ее взгляд. И это стало последней каплей – наконец я смогла заплакать. Два часа подряд я безутешно рыдаю, а она качает меня, раз за разом повторяя, чтобы я ни о чем не волновалась. Все, что ни происходит, к лучшему. Немного успокоившись, смотрю на нее и спрашиваю:

– А где Лус?

– В гостях у своей подружки. Я не говорила ей, что ты приехала, иначе сама понимаешь…

Меня это смешит, и я шепчу:

– И не говори пока. Завтра я хочу поехать в Херес навестить папу. А когда вернусь, тогда и повидаюсь с ней, хорошо?

– Хорошо.

Я осторожно провожу рукой по ее животику, и, прежде чем я успела что-то сказать, она выпаливает:

– Мы с Хесусом разошлись.

Я ошарашенно на нее смотрю. Я правильно все расслышала? И с равнодушием, о котором я даже не подозревала у своей сестры, она объясняет мне:

– Я попросила папу и Эрика ничего тебе не говорить, чтобы не волновать тебя. Но поскольку ты уже здесь, думаю, ты должна это знать.

– Эрика?!

– Да, дорогуша… и…

– Эрик знал об этом? – растерянно вскрикиваю я.

Ничего не понимая, сестра берет меня за руки и тихо говорит:

– Да, дорогая. Но я запретила ему рассказывать тебе об этом. Не сердись на него из-за этого.

Не может быть! Не может быть!

Он злится на меня, что я кое-что от него скрываю, хотя он сам скрывал от меня такие важные новости. Невероятно!

Закрываю глаза, пытаясь успокоиться. У моей сестры серьезная неприятность, и, стараясь забыть об Эрике и наших проблемах, я спрашиваю:

– Но… Но что произошло?

– Он мне изменял с половиной Мадрида, – заявляет она откровенно. – Я говорила тебе об этом, но ты мне тогда не поверила.

Мы с ней болтаем несколько часов подряд. Эта новость отправила меня в нокаут. Со стороны моего зятя, каким бы идиотом он ни был, я не ожидала такого предательства. Вот так и доверяй идиотам!.. Но что меня совсем огорошило, так это поведение сестры. Она, всегда такая плакса, вдруг стала спокойной и уверенной в себе. Может, это из-за беременности?

– А Лус? Как она это переносит?

Ракель смиренно качает головой:

– Хорошо. Она хорошо это переносит. Она очень расстроилась, когда я сказала, что собираюсь расстаться с ее отцом. Но вот уже прошло полтора месяца, как Хесус ушел, а она выглядит счастливой и каждый день радует меня.

Мы болтаем, болтаем, и я убеждаюсь в том, насколько моя сестра сильная. Вижу, что, несмотря на беременность и эту неприятность, она хорошо держится.

– Моя машина на стоянке? – спрашиваю я.

– Да, ангелочек. Она отлично бегает. Я в последнее время ездила на ней.

Киваю, убираю волосы с лица, и сестра мне шепчет:

– Не рассказывай мне, что у тебя произошло с Эриком. Я не хочу об этом знать. Мне только нужно знать, что ты в порядке.

Я так благодарна ей за эти слова, что, глядя ей в глаза, еле слышно произношу:

– Я в порядке, Ракель. Я в порядке.

Мы снова обнимаемся, и наконец я чувствую себя дома. Наступает ночь, я остаюсь одна и только теперь могу спокойно вздохнуть. Я излила душу. Я плакала, сколько хотела, и сейчас чувствую себя намного лучше. Хотя сержусь на Эрика еще больше. Как он мог такое от меня скрывать?!

Я решаю не звонить отцу. Сделаю ему сюрприз. Я просыпаюсь в семь часов утра и иду в гараж. Смотрю на своего «Леонсито»[34] и расплываюсь в улыбке. Он такой хорошенький! Сажусь в автомобиль, завожу двигатель и направляюсь в Херес. По дороге у меня было все: и смех, и слезы, я и пела, и проклинала всех предков Эрика.

Добравшись до Хереса, отправляюсь прямиком в мастерскую отца. Я паркую машину перед входом, где отец разговаривает с парой своих знакомых. Когда он меня замечает, то цепенеет на месте. А потом улыбается и бежит меня обнимать.

Его горячие объятия говорят мне, что он будет меня лелеять, но, когда я отстраняюсь от него, он оглядывается и спрашивает:

– А где Эрик?

Я не отвечаю. Мои глаза наполняются слезами, и, глядя на мое лицо, он шепчет:

– Ох, смугляночка! Что случилось, жизнь моя?

Сдерживая рыдания, я снова бросаюсь к нему в объятия. Мне нужно, чтобы папуля меня спрятал от всех.

Вечером после ужина, когда я смотрю на звезды, отец садится на диван.

– Почему ты не рассказал мне о Ракель и Хесусе? – с грустью спрашиваю я.

– Сестра не хотела тебя беспокоить. Она поговорила об этом с Эриком и попросила его не рассказывать тебе об этом.

– Прекрасно! – шиплю я, горя желанием оторвать Эрику голову за то, что он был со мной таким неискренним.

– Послушай, смугляночка, твоя сестра знала, что если бы я рассказал тебе, ты сразу же приехала бы в Мадрид. Я лишь выполнил то, о чем она меня попросила. Но не волнуйся, она в порядке.

– Знаю, папа, я это видела собственными глазами. Видела и не могла поверить в то, что вижу.

Отец кивает.

– Я очень огорчен тем, что произошло, но если Хесус не оценил мою дочь должным образом, то лучше пусть оставит ее в покое. Чертов бесстыдник! – шикает он. – Дай бог, моя дочь встретит человека, который будет ее ценить, любить и обязательно заставит ее улыбнуться.

С легкой улыбкой наблюдаю за отцом. Он неисправимый романтик.

– Ракель – женщина-конфетка, – продолжает он, и я улыбаюсь. – Эх, смугляночка! Честно говоря, я не ожидал, что Хесус такое сделает. Он сыграл на чувствах девочек, и я ему этого никогда не прощу.

Киваю и открываю баночку кока-колы, которую он мне принес.

– А ты собираешься мне рассказывать, что произошло у вас с Эриком? – спрашивает он.

Сажусь рядом с ним и, сделав глоток, тихо произношу:

– Папа, мы с ним несовместимы.

Он пожимает плечами и шепчет:

– Сокровище мое, ты же знаешь, что противоположные полюса притягиваются. И прежде чем ты мне что-то скажешь, знай, что вы не Ракель и Хесус. У вас все по-другому. Позволь мне сказать, что, когда я был на твоем дне рождения, у вас было все отлично. Я видел, что ты была счастлива, а Эрик по уши в тебя влюблен. Что вдруг произошло?

Он ждет объяснений, но даже если он их добьется, то не остановится, и я все же решаю ему рассказать:

– Папа, когда мы снова сошлись с Эриком, мы пообещали друг другу никогда ничего не скрывать и быть на сто процентов честными. Но я не выполнила обещания, хотя, судя по всему, он тоже.