Читать книгу "Медовый месяц в улье - Дороти Ли Сэйерс"

– Если вы не против, шеф.

Питер быстро вернул трубу на место и сел на нее.

– Против, – сказал он. – Мы тут не закончили. Выйдите. Нам надо на чем-то сидеть. Я улажу это с вашим нанимателем.

– А-а, – протянул Билл. – Ну, как скажете, шеф. Но учтите, эту работу надо закончить сегодня.

– Закончите, – ответил Питер.

Джордж мог и возразить, но Билл, очевидно, обладал более уравновешенным темпераментом, а может, думал прежде всего о себе. Он покорно сказал: “Ладно, шеф”, – и вышел, уведя Крачли.

Когда дверь закрылась, Питер поднял трубу. На ее дне лежала латунная цепь, свернутая кольцами, как спящая змея.

– Цепь, выпавшая из дымохода, – сказала Гарриет. Питер скользнул по жене взглядом, будто они не знакомы:

– Новую цепь повесили, а старую спрятали в дымоход. Зачем?

Он раскачивал цепь, глядя на кактус, висящий над радиоприемником. Мистер Гудакр был глубоко заинтригован.

– А вот это, – произнес он, берясь за конец цепи, – весьма похоже на прежнюю цепь. Смотрите. Она почернела от сажи, но если потереть, то видно, что она светлая.

Питер отпустил свой конец цепи, и та со звоном повисла в руке викария. Затем он остановил взгляд на Гарриет и обратился к ней, словно к самому сообразительному на вид ученику в отстающем классе:

– Крачли поливал кактус, который полил за неделю до того и который нужно поливать раз в месяц…

– В холодное время года, – вставил мистер Гудакр.

– Он стоял вот тут на стремянке. Он вытер горшок. Спустился. Поставил стремянку вот сюда, к часам. Вернулся сюда, к приемнику. Можешь вспомнить, что он сделал потом?

Гарриет закрыла глаза, представив себе комнату такой, какой она была в то странное утро.

– Кажется…

И снова их открыла. Питер нежно положил руки на края радиоприемника.

– Да. Именно так. Я знаю. Он выдвинул приемник вперед, чтобы он стоял точно под горшком. Я сидел близко к нему, на краю дивана, поэтому и запомнил.

– Я тоже это заметила. Но вспомнить не смогла. Он тихо придвинул радио к стене и сам шагнул вперед. Теперь горшок висел точно над его головой – на три дюйма выше ее.

– Надо же, – сказал мистер Гудакр, с удивлением обнаружив, что происходит нечто важное, – как это все загадочно.

Питер не ответил – он стоял, тихо поднимая и опуская крышку радиоприемника.

– Вот так, – шептал он. – Вот так… Говорит Лондон.

– Боюсь, я слишком бестолков, – снова вступил викарий.

На сей раз Питер посмотрел на него и улыбнулся.

– Глядите! – Он слегка тронул горшок, и тот плавно закачался на восьмифутовой цепи. – Это возможно. Господи! Это возможно. Мистер Ноукс ведь был примерно с вас ростом, так, падре?

– Около того. Около того. Я был, может быть, на дюйм его выше, но не более.

– Будь я повыше, – с сожалением сказал Питер, который нервно относился к своему росту, – у меня было бы побольше мозгов. Но лучше поздно, чем никогда.

Он снова оглядел комнату, скользнул взглядом по Гарриет и викарию и остановился на Бантере.

– Видите, – сказал он, – у нас есть первый и последний член последовательности – надо только вставить средние члены.

– Да, милорд, – бесцветным голосом согласился Бантер. Сердце его забилось. На этот раз обратились не к молодой жене, а к нему, к старому испытанному товарищу, с которым раскрыта сотня дел. Он откашлялся. – Если позволите внести предложение, то лучше сначала удостовериться, что цепи отличаются по длине.

– Совершенно верно, Бантер. Так держать. Берите стремянку.

Гарриет смотрела, как Бантер залезает на стремянку и берет латунную цепь, машинально протянутую викарием. Но шаги на лестнице услышал Питер. Не успела мисс Твиттертон войти, как он бросился ей наперерез, а когда она повернулась, закрыв дверь за собой, он уже стоял рядом.

– Ну вот, все в порядке, – радостно сказала мисс Твиттертон. – Ой, мистер Гудакр, я думала, вас уже не застану. Хорошо, что кактус дяди Уильяма достанется вам.

– Бантер как раз этим занимается, – сказал Питер. Он стоял между ней и стремянкой, надежно закрывая ее четырем футам восьми дюймам обзор своими пятью футами девятью дюймами. – Мисс Твиттертон, если вы правда закончили, то не могли бы сделать кое-что для меня?

– Ну конечно – если только я справлюсь!

– Кажется, я выронил где-то в спальне свою авторучку, и опасаюсь, что кто-то из этих ребят на нее наступит. Если вас не затруднит…

– Что вы, я с удовольствием! – вскричала мисс Твиттертон, радуясь простому заданию. – Сию минуту побегу искать. Всегда говорю, что у меня талант находить вещи.

– Вы невероятно добры, – сказал Питер, мягко подвел ее к выходу, открыл дверь и закрыл за ней. Гарриет ничего не сказала. Она знала, где Питерова ручка, потому что видела ее во внутреннем кармане пиджака, когда искала сигареты. У нее похолодело под ложечкой. Бантер, быстро спустившись со стремянки, стоял с цепью в руке, словно готовился по сигналу заковать преступника в кандалы.

– Разница четыре дюйма, милорд. Хозяин кивнул.

– Бантер… нет, давай ты, – увидев Гарриет, он за говорил с ней, как с лакеем. – Поднимись по черной лестнице и запри там дверь. И сделай так, чтобы она тебя не услышала, если получится. Вот ключи от дома. Запри двери – переднюю и заднюю. Убедись, что Раддл, Паффет и Крачли в доме. Если кто-нибудь что-нибудь скажет – это я приказал. И верни ключи мне – ты поняла?.. Бантер, возьмите стремянку и посмотрите, нет ли в стене или потолке с той стороны камина какого-нибудь крюка или гвоздя.

Выйдя из комнаты, Гарриет пошла по коридору на цыпочках. По доносившимся из кухни голосам и приглушенному звону она поняла, что обед готовят – а может быть, уже и едят. В открытую дверь она увидела затылок Крачли, подносившего кружку ко рту. За ним стоял мистер Паффет. Его широкие челюсти мерно двигались. Миссис Раддл она не увидела, но тут из судомойни раздался ее голос: “Джо это был, он самый, торчал, как нос у него на лице, а нос-то у него дай бог, сами видели, но куда там! Он только о женушке своей и печется…” Кто-то засмеялся. Гарриет показалось, что это Джордж. Она торопливо миновала кухню, взбежала по туалетной лестнице, заперев по пути заднюю дверь, и очутилась, задыхаясь скорее от волнения, чем от спешки, под дверью собственной комнаты. Ключ был внутри. Она тихо повернула ручку и вошла. Там было пусто, за исключением ее собственных коробок и деталей кровати, приготовленных к выносу. Из другой комнаты слышалось негромкое шуршание, затем мисс Твиттертон взволнованно защебетала себе под нос (совсем как Белый кролик, подумала Гарриет): “О боже, боже! Куда же она пропала?” (или, может быть, “я же совсем пропала”?) Несколько мгновений Гарриет стояла с ключом в руке. Войти и сказать: “Мисс Твиттертон, он знает, кто убил вашего дядю, и…” Как Белый кролик – белый кролик в клетке…