Читать книгу "Медовый месяц в улье - Дороти Ли Сэйерс"

– Только взгляните! – Голос мистера Гудакра определенно дрожал. – Видите, что это?

Нащупав в кармане карандаш, он в волнении указывал им на что-то в середине кактуса.

– Отсюда, – сказал Питер, отступая назад, – похоже на пятно мучнистой росы, хотя издалека плохо видно. Но для кактуса это, возможно, просто здоровый румянец.

– Это мучнистая роса, – проворчал викарий. Гарриет, почувствовав, что здесь не помешает вдумчивое сочувствие, забралась на диван, чтобы оказаться вровень с растением.

– Тут есть еще, на верхней стороне листьев, если только это листья, а не стебли.

– Кто-то заливал его водой. – Викарий переводил обличающий взгляд с мужа на жену.

– Никто из нас его не трогал, – сказала Гарриет. Вдруг она вспомнила, что с кактусом возились Кирк и Бантер. Впрочем, едва ли они его поливали.

– Я гуманный человек, – начал Питер, – и хотя мне это колючее страшилище не нравится…

Тут он тоже осекся, и Гарриет увидела, что он переменился в лице. Это ее испугало. Такое лицо могло быть у того утреннего измученного сновидца.

– Что случилось, Питер? Он ответил полушепотом:

– Ах какой колючий плод, колючий плод, колючий плод. Здесь мы водим хоровод…[306]

– По окончании лета, – не унимался викарий, – воду следует расходовать крайне экономно, крайне!

– Это, разумеется, не мог быть Крачли: он разбирается в кактусах, – сказала Гарриет.

– Думаю, это он и был, – сказал Питер, словно возвращаясь откуда-то издалека. – Гарриет, ты слышала, как Крачли говорил Кирку, что в прошлую среду полил его и завел часы, а потом пошел к Ноуксу за жалованьем.

– Да.

– А позавчера ты видела, как он его снова поливал.

– Конечно, мы все это видели. Мистер Гудакр пришел в ужас:

– Но, дорогая леди Питер, он не мог так сделать. Кактус – пустынное растение. В холодное время его надо поливать всего один раз в месяц.

Питер, вынырнув на миг, чтобы разрешить эту маленькую загадку, казалось, вернулся в свой кошмар. Он бормотал: “Не могу вспомнить…”

Но викарий не обращал внимания.

– Его недавно кто-то трогал. Вижу, вы удлинили цепь.

Питер судорожно вздохнул:

– Вот оно. Цепь. Мы были скованы друг с другом. Напряжение ушло с его лица, оно стало пустым, как маска.

– Что там с цепью, падре?

Глава XX

Знаешь Как – знаешь и Кто

А вот и лестница, что мне нужна!

Уильям Шекспир “Два веронца”[307]

Гарриет привыкла, что в Толбойз их все время прерывают в неподходящий момент, и совсем не удивилась, когда на этих словах появился Бантер, словно услышав выходную реплику. За ним маячили Паффет и Крачли.

– Если это не слишком побеспокоит вашу светлость, эти люди очень хотели бы вынести мебель.

– Понимаете, – добавил мистер Паффет, выходя вперед, – они ж на контракте. И кабы мы тихонько перекинули им кое-что отсюда… – Он красноречиво махнул пухлой рукой в сторону невероятно тяжелого буфета с массивными верхними полками.

– Хорошо, – сказал Питер. – Но побыстрее. Берите и уходите.

Бантер и Паффет взялись за ближний край буфета, который, покачиваясь, отошел от стены, демонстрируя украшенную паутиной заднюю поверхность. Крачли приподнял дальний край и попятился с ним к двери.

– Да, – продолжил мистер Гудакр, чей ум, ухватившись за что-нибудь, держался предмета с цепкостью морского анемона. – Да. Видимо, старая цепь истерлась. Эта лучше. Так кактус гораздо проще разглядеть.

Буфет медленно преодолевал порог, но грузчики-любители чего-то не учли. И он застрял. Питер с внезапным нетерпением стянул с себя пиджак.

“Как он ненавидит плохую работу”, – подумала Гарриет.

– Полегоньку, полегоньку, – сказал Паффет. Благодаря то ли везению, то ли высшему руководству неподъемное чудище сдвинулось с места и плавно прошло в дверь, как только Питер приложил к нему руки.

– Вот и все! – сказал Питер, закрыв дверь и став к ней спиной с красным от напряжения лицом. – Да, падре, вы говорили про цепь. Она была короче?

– А как же. Уверен в этом. Совершенно уверен. Дайте-ка подумать… Дно горшка раньше было вот здесь. – Он поднял руку чуть выше своего – весьма высокого – роста.

Питер подошел ближе.

– Дюйма на четыре выше. Уверены?

– Да, вполне. Да, и еще…

В оставшуюся без охраны дверь снова вошел Бантер, вооруженный платяной щеткой. Он направился к Питеру, схватил его сзади и принялся чистить ему брюки. Мистер Гудакр с большим интересом наблюдал за этой сценой.

– А! – сказал он, пропуская Паффета и Крачли к дивану, стоявшему у окна. – Вот что хуже всего в этих старых тяжелых буфетах. За ними очень сложно подметать. Жена на наш все время ворчит.

– Бантер, хватит. Можно я останусь пыльным? Бантер мягко улыбнулся и приступил к другой ноге.

– Боюсь, я доставил бы вашему великолепному слуге много мучений, будь я его нанимателем, – продолжал викарий. – Меня всегда ругают за не опрятность.

Краем глаза он заметил, что за двумя мужчинами закрылась дверь, и, хоть ум его и не поспевал за увиденным, сделал попытку это увиденное осмыслить:

– Это ведь Крачли? Надо было спросить его…

– Бантер, вы слышали, что я сказал. Если мистеру Гудакру нравится, можете почистить его. Я не дамся. Я отказываюсь.

Несмотря на легкомысленный тон, его голос прозвучал жестче, чем Гарриет доводилось когда-либо слышать. Она подумала: “Впервые после женитьбы он забыл о моем существовании”. Она подобрала брошенный им пиджак и стала искать в нем сигареты, однако от нее не ускользнул ни быстрый взгляд Бантера – снизу вверх, – ни то, что Питер едва заметно дернул головой.

Бантер безмолвно переключился на викария, а Питер, освободившись, направился прямо к камину. Там он остановился и обвел комнату взглядом.

– И действительно! – сказал мистер Гудакр с явным удовольствием. – Впервые в жизни меня обслуживает камердинер.

– Цепь, – сказал Питер. – Так где же?..

– Ах да, – вернулся мистер Гудакр к своим баранам. – Я собирался сказать, что это определенно новая цепь. Старая была латунной, под стать горшку, тогда как эта…

– Питер! – вырвалось у Гарриет.

– Да. Теперь я понял.

Он схватил декоративную водосточную трубу, выбросил из нее сухую траву и поднял ее кверху. Как раз в этот момент вошел Крачли, на этот раз в сопровождении Билла, и двинулся к оставшемуся дивану.