Читать книгу "Контора - Дмитрий Алейников"

Мастерков перечел: теперь то, что нужно.

Осталось три минуты.

Он отступил пять пунктов и набрал с красной строки:

«С уважением, искренне Ваш...»

Две минуты.

Роберт отправил документ на печать и быстро поднялся. Ему потребуется не больше минуты, чтобы захлопнуть дверь кабинета, прихватить с принтера отпечатанный листок, перейти в соседний кабинет, положить записку на стол, выйти и отправиться на совещание в полной уверенности, что партия им выиграна.

Август 1998-го начался для «Конторы» с ЧП. В ходе ревизии на складе обнаружилась крупная недостача: партия оборудования была отгружена по липовым накладным.

В ходе расследования, проведенного службой безопасности, выяснились интересные подробности. Хотя накладные были выписаны на клиента! не заключавшего никаких договоров и, разумеется, ничего не оплатившего, назвать их «липой» в чистом виде было нельзя. Дело в том, что данные по ним были непонятным образом введены в базу данных, распечатаны на принтере бухгалтерии, подписаны, проштампованы и заверены печатью по всем правилам.

Вне всякого сомнения, в ряды сотрудников фирмы затесался по меньшей мере один мошенник. Руководство компании поставило перед службой безопасности задачу в кратчайшие сроки выявить злоумышленника.

Спецы бросились исполнять приказ. В руках у профессионалов было четыре нити, потянув за которые, можно было распутать этот клубок.

Первая нить оборвалась сразу. Тщательное исследование самих накладных ничего не дало: листки успели пройти через десяток рук, и «выжать» из них что-либо не представлялось возможным. Единственное, что удалось обнаружить, — рельефная печать фирмы была поставлена до того, как накладная была напечатана. Это позволило исключить из круга подозреваемых сотрудников бухгалтерии: для них-то поставить печать должным образом не представляло труда.

Второй зацепкой был личный код менеджера, вводившего данные. По инструкции свой личный код сотрудник обязан был держать в секрете, так что менеджер, вводивший данные по этой партии, должен, обязан был знать, откуда возник этот клиент. Однако, пойдя по этому пути, спецы наткнулись на непреодолимое препятствие. Установить, чей код был использован, не составляло труда. Но вот незадача: при помощи этого кода данные были введены с компьютера, стоявшего в отделе корпоративного маркетинга. Выходило, что либо маркетолог предоставил менеджеру свою машину, либо тот назвал сообщнику свой код. Надо ли говорить о том, что оба они клялись и божились в своей невиновности и неведении об этом преступлении.

Можно было, конечно, подвергнуть их допросу с пристрастием, но шеф безопасности склонялся к тому, что сотрудники не лгут. Слишком большой, по его мнению, глупостью было провернуть подобную аферу под своим паролем. Все равно что оставить свою визитку на месте преступления. Тут скорее кто-то более хитрый заметал следы, подставляя других.

Третья нить, бравшая начало как раз от поставленной не вовремя рельефной печати, подтверждала версию об этом «более хитром», ибо ни маркетолог, ни менеджер не имели шансов воспользоваться печатями. Пойти по этому пути решили методом дедуктивным: просто составить список людей, имевших доступ как к компьютерной сети и машине в рекламном отделе, так и к сейфу бухгалтерии. Список получился весьма кратким: оба директора и сам начальник службы безопасности. То ли метод Холмса безнадежно устарел, то ли у спецов было что-то с дедукцией.

И наконец, можно было попытаться найти само оборудование. Без сомнения, его должны были продать в какой-нибудь магазин или сдать по дешевке в другую оптовую фирму. Судя по тому, что перечень похищенного оборудования был весьма пестрым, логичней было предположить, что оборудование было вывезено под конкретный заказ для оснащения большого магазина. С недавних пор номера агрегатов заносились в базу данных, так что удалось легко и быстро выяснить, что должно значиться на бортах украденных холодильников. Всем, кто был задействован в поисках, были выданы списки номеров украденного оборудования и рекомендовано не просто носить списки с собой, но выучить их назубок.

Целую неделю охранники, бандиты и сотрудники, привлеченные к операции, зубрили эти колонки цифр, пока кто-то не обратил внимание на то, что табличка с заученной комбинацией прикручена к прилавку, стоящему в выставочном зале. Через четверть часа была оборвана последняя ниточка: злоумышленники заменили таблички на украденном товаре бирками, снятыми с выставочных образцов.

В прескверном настроении стряпал свой отчет шеф безопасности, посвятив этому занятию половину воскресного дня. Когда же в понедельник он прибыл в «Контору», готовый к вызову на ковер, выяснилось, что руководству не до него. Что-то происходило на валютной бирже, и это нечто занимало все внимание директоров.

А происходившее было более чем серьезно. Цены рванули вверх вслед за долларом и кое-где даже опережали «зеленого». Поддавшись общей панике, все конкуренты начали снижать цены, вынуждая делать остальных то же самое. Сам по себе этот факт был не столь уж страшен, но оказалось, что возможности снизить цены на свое оборудование у «Конторы» практически не было. Не оставалось и времени менять поставщиков. Феликс рвал и метал по этому поводу, понося отдел закупки всеми известными бранными словами. К вечеру он успокоился и просто уволил весь отдел в полном составе. Следующее утро он начал с изучения штатного расписания своей фирмы; в течение еще трех дней летели головы сотрудников всех мастей и рангов. Тех, кого не увольняли сразу, за редким исключением отправляли в отпуск за свой счет. В коридорах стало тихо и просторно.

Нужно было сокращать расходы. За счет чего? Пришлось отказаться от нового офиса, списав деньги, потраченные на ремонт. Сократили число рекламных публикаций, но это привело к непредвиденному эффекту: пошел слух, что «Контора» скоро закроется, и это вывело за скобки еще нескольких крупных клиентов.

Станислав Игоревич самолично встречался с руководством фирм, некогда выкупавших оборудование контейнерами и баржами, и интересовался их планами. Оказалось, многие из них давно уже нашли других поставщиков или вышли на производителей напрямую, так что в ближайшее время крупных контрактов не светило...

Потери от перевода рублей в валюту были досадны, но погоды не делали. Гораздо хуже обстояло дело с проплатами по контрактам. Трехмесячный мораторий, введенный правительством, фактически не оставлял шансов закупить новое оборудование и хотя бы выполнить условия контрактов, заключенных ранее. Половина денег вообще застряла в разных банках и не подавала о себе вестей. А клиенты, озабоченные происходящим в стране, волновались не на шутку и требовали, требовали, требовали... И еще выяснилось вдруг, что отношения у фирмы с этими клиентами отнюдь не столь радужные и доверительные, как докладывалось отделом продаж. Скорее наоборот...

Казавшийся незыблемым колосс — «Контора» — стремительно разрушался, оседая на глиняных ногах и грозя похоронить под обломками своих создателей.

В декабре Феликс Григорьевич и Станислав Игоревич приняли решение разделить активы и ликвидировать фирму. Первый решил податься жить в Австрию и започевать там на своих лаврах по полной программе, второй — переждать тяжелые времена и затем попробовать начать сначала. В недельный срок все операции были свернуты, последние сотрудники уволены, остатки оборудования переданы за бесценок конкурентам, договоры аренды расторгнуты, счета закрыты.