Читать книгу "Над горой играет свет - Кэтрин Мадженди"

— Ты всегда так любила эту гору, а когда-нибудь на нее забиралась?

— Да.

Он оборачивается и смотрит так, будто видит меня насквозь.

В коридоре, уже в дальнем конце, раздаются громкие шаги Энди, и за ним следом топает Бобби. Все произошло именно так, как я представляла. Энди без всякой опаски ворвался в мамину комнату и пояснил:

— Это комната моей мамы.

И тут же вышел как ни в чем не бывало.

Мика снова заговорил:

— Папа решил, что ты, возможно, не захочешь, чтобы он тоже приехал на поминки.

— А почему приехал ты? — Я тоже встала с кровати.

— Я приехал ради тебя. — Он долго смотрел на фото нашей троицы в рамке из палочек от мороженого. — Впрочем, возможно, ради всех нас. И даже ради мамы.

— Я рада.

Мика еще раз пожал плечами.

— Я и не знала, что ты прислал ей картины. Они очень хорошие, Мика.

— Гм. Значит, она их не выбросила.

— Нет, не выбросила. Они у нее в комнате.

Он внимательно осматривал мою комнату, будто видел что-то особенное или хотел увидеть.

Хлопнула сетчатая дверка. Энди повел Бобби смотреть на клен. И наверняка на то место, где висели качели.

Шевелюру Мики взъерошил ветерок.

Я подошла, прижалась головой к его плечу.

Снова бухнула дверь, снова топот в сторону моей комнаты, и вот уже стоят оба в дверном проеме, Энди-и-Бобби.

Мика подходит к урне с мамой, прижимает ладонь.

— Теплая. Я думал, она холодная.

Я отошла к кровати, стала старательно раскладывать сдвинутые в сторонку бумажки, конверты, коробочки.

— Миссис Мендель сказала, что она была очень нарядной и красивой. Ну… когда они ее нашли. Волосы были собраны на затылке в хвост, как когда-то в молодости. На губах красная помада, в общем, при полном параде.

— Да-а, мама, она такая. Никогда не знаешь, что придумает, — сказал Мика.

Мы с Энди кивнули в ответ.

— Я все не мог понять, какая тут у вас была жизнь, — признался Бобби.

— Знаешь, Бобби, мы и сами многого в ней не понимали, — отозвался Мика.

Бобби, кивнув, отвел взгляд. Мика погладил его по плечу: не казнись, все нормально, старик.

— Я думаю, поминки надо устроить под кленом.

— Подходящее местечко, — одобрил Энди.

— А потом каждый из нас заберет часть ее и развеет. Это она так велела.

Я вытащила письмо из кармана, разгладила.

— Что-что? — спросил Мика.

— И еще она хотела оказаться где-то, где никогда не бывала. Видимо, это для нее единственная возможность это сделать.

Я рассказала им про мамины распоряжения, развеять прах так, чтобы он улетел в разные стороны, в дальние дали.

— Жаль, что я не был с ней знаком, — сказал Бобби.

Мы все трое молча на него посмотрели. Давая понять, что он всегда был здесь с нами, вопреки времени, как будто он тоже тут родился.

— Пошли поищем какую-нибудь жратву, — предложил Энди, обернувшись к Бобби.

— Искать особо нечего, — предупредила я, но они устремились на кухню. — Я тоже проголодалась, — сказала я Мике. — Хочешь сэндвич с ореховым маслом?

Он смущенно усмехнулся.

— Сначала я должен кое-что тебе сказать.

— Ну?

Он откинул назад волосы, крепко прижимая, чтобы не падали на лоб.

— Я купил тот дом на холме.

— На холме?

Он ткнул пальцем вправо.

— На склоне, с той стороны от домика миссис Мендель. — Он снова усмехнулся. — Папа там, ждет тебя.

Я разинула рот, едва не вывихнув челюсть. Пришлось потом даже помассировать ее пальцами.

— Ты купил заброшенный домик?

— Угу. — Сунув руку в карман, он погремел ключами, папина манера.

— Тебе он всегда казался таким загадочным. Мне тоже. Папа часто туда ходил, а я за ним наблюдал. — Он пытливо посмотрел на урну. — В общем, купил, а почему, пока сам толком не разобрался.

Я вытерла глаза.

— А что будет с маминым домом?

Мика отвел взгляд от мамы.

— Будет стоять тут и гнить? — У меня даже слегка закружилась голова.

— Вот что, давай выйдем отсюда. Не хочу обсуждать это при маме.

В кухне Энди-и-Бобби уже нашли коробку с крекерами, половинку черствого батона, баночку с повидлом из черной смородины и ореховое масло. Они достали полосатые стаканчики, а Бобби готовил воду со льдом. И вот уже все трое уселись за стол и принялись все это уписывать за обе щеки. Я не удивилась бы, если бы они раскрыли рты, демонстрируя пережеванное месиво, их фирменная детская шуточка. Я тоже съела сэндвич с повидлом и ореховым маслом. Какое-то время все молчали.

Я думала о папе, что он там, на холме. Гадала, почему он не спускается к нам, но на самом деле, конечно, понимала почему.

— А где мамина выпивка? — спросил Энди.

— Я все вылила.

— Это хорошо.

Сэндвич я сжевала быстро, как оголодавшая собака. И вдруг поняла, что не могу больше ждать. Немедленно к папе. Не терпелось увидеть папу и нашу низину. Как это, наверное, здорово, стоять с ним рядом и смотреть сверху на нашу низину. Он часто это делал.

— Пойду погуляю, — сообщила я.

Все трое кивнули, продолжая жевать. Понимали, куда я.

И я оправилась к домику на склоне холма. Папа ждал меня стоя, его широкие плечи, когда-то гордо развернутые, слегка поникли под грузом прожитых лет, темные волосы поседели и поредели. Подошла и тут же крепко обняла. Запах одеколона «Олд спайс», прогревшегося на солнце хлопка, но бурбона я не почуяла. Сегодня никакого бурбона.

— Папа, ты приехал.

— Да.

— А Ребекка?

— Она решила, что это было бы бестактно.

Я кивнула. И вспомнила, как она тогда сидела в машине, ждала, пока мама выставляла Мику.

— Я позвоню ей потом, все расскажу.

— Она будет благодарна.

Я глянула на низину, на мамин дом. Отсюда была видна в окно часть нашей кухни. Мика высунул голову, потом помахал мне. А я ему.

— Пап, а почему ты всегда уходил сюда?

— Отличная панорама. Видишь, сколько всего можно отсюда увидеть.

Действительно, он был прав: всю нашу низину, и холм за ней, и дальние горы.

— Я хочу кое-что тебе показать.

Он направился за угол домика, опустившись на колени, прижал руку к земле.