Читать книгу "Шаг в аномалию - Дмитрий Хван"

— Белов! Не стрелять!

Стрельба стихла, и Ринат понял, что в лесу дружинники-тунгусы сейчас дерутся с врагами.

— Заряжай! — крикнул Саляев американцам. Второй приказ был его заместителю, Женьке Лопахину: — Держи середину, смотри по обстановке! — И, указав на Белова и нескольких морпехов, крикнул: — За мной! Беречь патроны, стрелять прицельно.

Сержант дослал патрон в патронник и устремился к лесу, чуть выше схватки, надеясь зайти нападавшим в тыл. Группа морпехов и американцев исчезла во мраке леса, тьма словно поглотила людей, вошедших в её чертоги. Ринат, не успев оглядеться и споткнувшись о стынущий труп подстреленного американцами туземца, чуть не получил удар копьём в живот. Едва увернувшись, Саляев отскочил в сторону, рискуя упасть. Кто-то из американцев, бежавших за Ринатом, с ходу вонзил в не успевшего собраться для второго выпада копейщика свой штык.

— Ты нормально? — Американец походя задал традиционный для них вопрос и, не дожидаясь ответа, атаковал второго врага, легко сломав его вялую защиту и наколов на штык тело.

Ринат мельком глянул на убитого: кожаный доспех с немногими нашитыми медными пластинами на подбитом мехом стёганом халате, высокая шапка, безусое лицо. «Такие же тунгусы, что и наши», — отметил он и тут же, отскочив к стволу ближайшего дерева, выстрелил в лучника, показавшегося из-за деревьев впереди. Тот кулём свалился на мёрзлую землю, не издав ни звука.

Морозный воздух то и дело разрывали выстрелы, громкие вопли и предсмертные всхлипы, слышно было сопение дерущихся и звяканье железа. Саляев оглядел место схватки, ища Илью-тунгуса. Но его не было видно, лишь спины американцев и морпехов. Вот один из янки умело отвёл руку врага, державшую саблю, а второй с противным хрустом всадил штык в грудь разом обмякшего туземца. Вокруг Рината бегали, дрались и кричали люди, а он, словно высшее существо, лишь изредка стрелял, выцеливая подставляющегося врага. Оказалось, что ангарцев попросту больше численно, а уж в физическом противоборстве туземцы ничего не могли сделать с ними. Врагов достаточно быстро заставили разбежаться, а кто не успел скрыться в дебрях леса, теперь валялся тут и там, простреленный пулей или проколотый штыком. Но у ангарцев, однако, было немало мелких ранений, иной посечённый казался тяжелораненым из-за обилия крови на его одежде. Теперь парни обрабатывали свои раны, пока остальные настороженно оглядывали лес вокруг.

— Илья, как у тебя? Потери есть?

— Двое тяжело ранены, один умер или ещё нет, — пожал плечами тунгус.

— Не смей так беспечно относиться к своим людям! — воскликнул Ринат. Илья удивлённо выгнул брови. — Они тоже ангарцы! — Саляев еле сдержался, чтобы не залепить в ухо удивлённо хлопающему глазами Илье. — Я с тобой ещё поговорю! — прорычал Ринат. — Белова ко мне!

«Что-то не сходится… Напали, значит, видели, ждали нас. Выходит, и остальные недалеко, и казачки пленные, и струги».

— Белов, остаёшься тут за старшего, смотри, чтобы всем оказали помощь. Давай, смотри в оба. Парни, за мной! — крикнул он уже своим морпехам.

Ринат устремился к оставленному на тропе Лопахину.

— Женя, за мной, тунгусов оставляй тут!

Пятнадцать морпехов скрылись на другой стороне леса, продвигаясь вдоль тропы. Возникшую перед ними скалу пришлось огибать, забрав круто влево. Вскоре скала неожиданно кончилась, и вместо стены камня оказалась небольшая лужайка, бойцы выскочили на неё, заливаемые светом недавно вышедшей луны. Со стороны слышалось какая-то возня и непонятное бормотание. Саляев, пытаясь увидеть, откуда доносятся звуки, невольно вздрогнул, когда до него донёсся сдавленный крик, как будто кто-то закрывал рот кричащему от боли человеку. Вслед за криком послышались всхлипы и сипение. Ринат, более не раздумывая, выскочил на освещённое место. То, что он увидел, исказило его лицо.

— Ах ты, сука!

Пистолет Рината загрохотал, выплёвывая дымящиеся на морозном воздухе гильзы. Бойцы, рассыпавшись по лужайке, хватали заметавшихся туземцев, которые, позабыв о своём оружии, стремились поскорее убежать от этих страшных людей с огненным оружием, что жалит тело, словно раскалённая игла.

Сгоняя тунгусов прикладами и пинками к скальному камню, бойцы не испытывали никаких эмоций, они были опустошены. Саляева трясло, руки словно выбивали такт какой-то дикой мелодии, ноги также ходили ходуном. Из памяти сознание выхватывало картины виденного в Чечне ужаса.

«Дикари, мать вашу! Что за женщины вас рожают, волчицы, что ли? Что за сволочное геройство — резать горло пленным…»

Развязанные енисейцы сидели группой, отходили от шока близости неминуемой смерти. Шестеро чудом оставшихся в живых, обессиленных людей.

Ринат, приказав уложить пойманных врагов лицом в снег, забрал у ближайших бойцов пару ножей. И, вручив один из них спасённому мужику в стрелецком кафтане, а второй протянув полному вислоусому казаку, вытащил и свой нож. Втроём они приступили к отмщению, наполнив поляну воплями ужаса, судорожными криками, свистом вырывающегося из перерезанного горла воздуха да бульканьем горячей крови. Бойцы, не находя в себе сил остановить безумство своего сержанта, молча ушли с поляны. Енисейцы же взирали на происходящее безучастно.

Поскольку проблема енисейцев на Илиме была решена руками шамагирского князца, а сам он отогнан на реку Кут, то пыжиться со строительством зимовья было совсем необязательно. Таким образом, Петренко решил вернуться в Удинск, а потом и в Белореченск на зимовку. За зиму же предстояло подготовить людей, инструменты и материалы для строительства форта у братского порога, где было бы легче всего контролировать движение по реке.

Спасённых от смерти казаков предстояло раскидать по поселениям крестьян, зимой только сумасшедший будет пытаться убежать с Ангары. За долгую зиму, глядишь, кое-кто из них обживётся, повезёт — и семью заведёт, да и останется на Ангаре. Илим же ждал своего часа, следующую партию переселенцев Соколов планировал разместить именно тут, на землях, которые должны стать своего рода Уралом для княжества. Вячеслав очень надеялся на воеводу Шеина, что тот не подведёт и отправит-таки в Великие Луки к Тимофею Кузьмину пленных литвинов и поляков. Кроме Илима, часть жителей Речи Посполитой планировалось отрядить на правый берег Байкала — в Порхов, небольшой форт, построенный новоземельцами Смирнова в устье изливающей свои воды в Байкал реки Баргузин. В Порхове же, названном так профессором Радеком из-за ассоциаций с порохом, развернули первичную обработку природной серы и гуано, которую доставляли пока в Новоземельск для производства пороха.

Впоследствии весь цикл производства взрывчатой смеси происходил бы именно тут, но это был вопрос времени и перевозки оборудования и людей.

— Правильно, что не стал преследовать его, Ярослав. Лучших воинов, получается, он уже потерял, стало быть, соседи этого Бакшея должны сожрать.

— А ну как эти соседи на нас попрут, Вячеслав Андреевич?

— Вряд ли, если сильного князца побить, то молва пойдёт о нас как о сильных воинах. Помнишь, как тунгусов на Ангаре замирили? Да там ещё и Баракай сидит. Так что опасности пока нет.