Читать книгу "Зеленая миля - Стивен Кинг"

Он запрыгнул мне на ладонь. Я поднял его, а он вытянулголову и принюхивался к моему дыханию, прижав уши и закатив глазки. Я протянулладонь Элен, которая глядела на мышь удивленными глазами, полуоткрыв рот.

– Не может быть, – сказала она и посмотрела на меня. – ОПол, этого не может... не может быть!

– Смотри, а потом скажешь.

Из пакета на столе я достал катушку, которую рас-красил сам,но не восковыми карандашами, а маркерами, о которых в 1932-м даже и неслыхивали. Но результат оказался тем же. Катушка была такой же яркой, как и уДэла, может быть даже ярче. «Медам и месье! – по-думал я. – Добро пожаловать вмышиный цирк!»

Я снова присел на корточки, и Мистер Джинглз сбежал с моейладони. Он был стар, но азартен, как и раньше. Как только я достал катушку изпакета, он не сводил с нее глаз. Я покатил ее по неровному выщербленному полусарая, и он тут же погнался за ней. Конечно, скорость уже не та, и на хромотубыло больно смотреть, но почему он должен бегать быстро и не хромать? Как ясказал, он был очень стар, просто Мафусаил среди мышей. Как минимум летшестидесяти четырех.

Мистер Джинглз догнал катушку, которая ударилась в дальнююстенку и покатилась обратно. Он обежал ее вокруг и лег на бок. Элен рвануласьвперед, но я удержал ее. Через секунду Мистер Джинглз снова оказался на ногах.Очень медленно он покатил носом катушку обратно ко мне. Когда я впервые нашелего, он лежал на ступеньках, ведущих в кухню, так, словно преодолел большоерасстояние и очень устал, – тогда он еще мог катить катушку лапками, как много-многолет назад на Зеленой Миле. Теперь это уже выше его сил, задняя часть туловищаплохо подчиняется ему. Но нос по-прежнему в силе. Когда он дошел до меня, явзял его, как перышко, в одну руку, а катушку – в другую. Его глаза-бусинки неотрывались от катушки.

– Не надо больше, Пол, – сказала Элен срываю-щимся голосом.– Я не могу на это смотреть.

Я понял, что она чувствует, хотя она была не права. МистеруДжинглзу нравилось гоняться и приносить катушку, и через столько лет, ему этонравилось не меньше. Всем бы нам иметь такое постоянство пристрастий.

– Там в пакете еще мятные конфеты. «Канада Минтс». По-моему,он все еще любит их, он все время их обнюхивает, когда я даю ему, но егопищеварение уже не позволяет есть их. Вместо них я принес ему гренок.

Я опять сел на корточки, отломил маленький кусочек отгренка, который принес с собой из солярия, и положил на пол. Мистер Джинглзпонюхал его, потом взял в лапки и стал есть, аккуратно обкрутив вокруг себяхвостик. Закончив, он выжидающе посмотрел вверх.

– Иногда мы, старики, просто удивляем своим аппетитом, –заметил я Элен и протянул ей гренок. – Попробуй ты.

Она отломила еще кусочек и бросила на пол. Мистер Джинглзподошел, понюхал, посмотрел на Элен... потом поднял и стал есть.

– Видишь? – сказал я. – Он знает, что ты – не временная.

– Откуда он взялся. Пол?

– Понятия не имею. Однажды, когда я рано утром вышел напрогулку, он просто лежал на ступенях возле кухни. Я понял, кто это, сразу, но,чтобы убедиться, взял из корзинки в прачечной катушку. А потом достал коробкуиз-под сигар. Устелил ее самым мягким, что нашлось. Он – как мы, Элли, в концежизни попал в это печальное место. И тем не менее не потерял вкуса к жизни. Онвсе так же любит свою катушку и по-прежнему любит, когда его навещает старыйтоварищ по блоку. Шестьдесят лет я хранил в себе историю о Джоне Коффи,шестьдесят с лишним, а теперь рассказал, Думаю, что именно поэтому он ивернулся. Чтобы сказать мне, что надо спешить, пока еще есть время. Потому чтоя – как он, я уже почти там.

– Там – это где?

– Ну, ты знаешь, – ответил я, и мы молча понаблюдали заМистером Джинглзом. Потом просто так я снова бросил катушку, хотя Элен просиламеня не делать этого. По-своему погоня за катушкой для него была чем-то вродемедленного и осторожного секса у пожилых людей: может, вам не хочется на негосмот-реть – вам, молодым и убежденным в том, что, когда наступит времястарости, для вас будет сделано исключение, – но им ведь все равно хочется этимзаниматься.

Мистер Джинглз опять погнался за катушкой, явно превозмогаяболь, и так же явно (по крайней мере для меня) со всем прежним азартом.

– Слюдяные окошечки, – прошептала она, глядя на него.

– Слюдяные окошечки, – согласился я, улыбаясь.

– Джон Коффи прикоснулся к нему так же, как и к тебе. Он неулучшил твоего здоровья тогда, но сделал тебя... устойчивее, что ли?

– Да, пожалуй, это верное слово.

– Устойчивее к тем вещам, которые валят с ног всехостальных, как деревья, изъеденные изнутри термитами. Тебя и Мистера Джинглза.Когда он взял Мистера Джинглза в свои ладони.

– Правильно. Какой бы силой ни наделил нас Джон – а я думаютак, – все равно она тоже кончается. Термиты все-таки прогрызли свои ходы черезнашу кору. Это заняло немного больше време-ни, чем обычно, но они уже тут.Возможно, я протяну еще пару лет, люди все-таки живут дольше мышей, а вот дниМистера Джинглза, по-моему, уже почти на исходе.

Он догнал катушку, захромал вокруг нее, упал на бок, тяжелодыша (мы видели, как дыхание волнами вздымает его шерстку, словно круги поводе), потом поднялся и стал носом живо толкать катушку назад. Его мех поседел,походка была нетвердой, но глазки-бусинки блестели ярко, как всегда.

– Ты думаешь, он хотел, чтобы ты закончил то, что началписать? Да, Пол?

– Не Мистер Джинглз. Не он, а та сила...

– Как, Поли! И Элен Коннелли! – прозвучал голос из открытойдвери. В нем звучал какой-то саркастический ужас. – Живые и здоровые! Какогодьявола вы тут вдвоем делаете?

Я повернулся, совсем не удивившись появлению Брэда Долана.Он улыбался так, словно знал, что обманул нас и сделал это виртуозно. Какдалеко он отъехал после окончания смены? Наверное, не дальше бара «Рэнглер»,где выпил пару пива, а может, еще и потанцевал, прежде чем вернуться.

– Убирайтесь, – холодно сказала Элен. – Сейчас же уходитеотсюда.

– Это ты мне велишь убираться, ты, старая сморщенная сука, –произнес он, все еще улыбаясь. – Возможно, ты еще можешь говорить мне это там,наверху, но сейчас ты не наверху. Сюда вам вообще ходить нельзя. Это затерриторией. Что, Поли, устроил себе маленькое любовное гнездышко? Прямо здесь?Что-то вроде комнаты плейбоя для престарелых. – Его глаза округлились, когда оннаконец рассмотрел, что находится внутри сарая. – Что за черт?

Я не обернулся. Во-первых, я знал, что там, а во-вторых,прошлое вдруг наложилось на настоящее, создав ужасающий образ, реальный итрехмерный. В дверях стоял не Брэд Долан, а Перси Уэтмор. В следующую секундуон вбежит в сарай и раздавит Мистера Джинглза (у которого уже не оставалосьнадежды убежать) своим башмаком. И на этот раз не будет Джона Коффи, чтобывернуть его почти из небытия. Так же отчаянно хотел я, чтобы появился ДжонКоффи, он мне был так нужен в тот дождливый день в Алабаме.