Читать книгу "Странствие, книга I - Григорий Исаев"

Глава XVII

Западный ветер

Кони гладко ступали по появившейся на подъездах к городу брусчатке. Ровный цокот копыт разносился по округе и, словно маятник, уравновешивал поток мыслей в голове Тита. Он, вместе со своим отрядом, Кутонием Куоррой и его людьми приближались к Синору. Тит крепко сжимал поводья в кулаках, до боли. Он был переодет в обычного путника: на нем были драные лохмотья с капюшоном. Так Тит пытался скрыть свою личность. Он чувствовал себя проигравшим. Омерзительные людишки взяли верх над ним, не дали ему свершить правосудие и вынудили пойти против закона, нарушить приказ.

По пути из Валлиса в Синор он все вспоминал слова отца. Тит спрятал их глубоко, чтобы они никогда не подвергали сомнениям его дела, но сейчас они без его желания вырвались из глубин памяти и болезненно царапали остатки самолюбия. Максиан твердил про величие прежнего Эзилата и про то, что выскочка не поменяет устоявшийся уклад в стране и, более того, он постарается сделать все, чтобы обрести еще большую власть. Максиан говорил про Иллира. Он считал, что Иллир окружит себя головорезами и бандитами, и настоящей властью будут они. Так и было. Теперь Тит это понимал, но вернуть время вспять он не мог. Высокопоставленные командиры были в сговоре и делали все необходимое, чтобы выжить и восстановить свои привилегии, а Иллир лишь шел у них на поводу и ничего не решал — так думал Тит.

Теперь Тит ясно понимал, за что воевал его отец и за что он сейчас сидит в темнице в ожидании своей казни. Великий командир, несправедливо осужденный, оболганный и преданный сыном-слепцом. Он вспомнил, как с самоуверенностью смотрел на восход в Гатасе из окна и думал, что он идет победным маршем, «Какой же я идиот!» — подумал Тит, — «Последнее доброе дело, которое я желаю сделать, это отомстить за сожженный город и вместе с Кутонием отбить нападение северян на Синор». Конь Кутония нагнал коня Тита — они сравнялись.

— Тит, ты бы освободил теперь своего отца? — негромко спросил Кутоний. — Моего брата.

Его вопрос показался неожиданным. Тит посмотрел на дядю. Кутоний был на стороне нового Эзилата, но никогда не был врагом Максиана. Они близко дружили, и Кутонию было горько от того, что Максиан предпочел бороться за умирающую власть Энрике Примота. Но в новых реалиях Кутонию казалось, можно построить и новую страну.

Тит задумался о сложных взаимоотношениях между Кутонием и Максианом. Ему было известно, что их дружба выдержала множество испытаний, но теперь она оказалась под угрозой из-за политических разногласий. Кутоний всегда был человеком, который верил в перемены и в возможность создания лучшего будущего, даже если это требовало болезненных решений. Максиан же был приверженцем традиций и старых порядков, готовым сражаться за них до конца.

— Да, освободил бы.

— Мы еще можем это сделать.

— Ради чего?

— Ради спасения Эзилата.

— Я сам отдал Эзилат в руки предателя, как же нам теперь вернуть все назад?

— У меня много верных людей, а за Максианом пойдут еще больше. Максиан был единственным человеком, на ком держалось сопротивление после смерти Примота. Освободив его, мы дадим народу новую надежду.

— Я все сломал.

— Ты не знал, Тит. И я не знал. Мы оба совершили ошибку.

— Поэтому мы вдвойне виновны.

Они говорили тихо, чтобы никто не слышал. Раньше для Тита слова дяди стали предательством. Тит не посмотрел бы на их родство, а поступил бы как гласит книга закона. Но сейчас реальность выкорчевала его верность праву и открыла кишащую червями гнилую суть дела, которому слепо служил Тит — он все больше осознавал это. Теперь для него предательством было бы продолжить выполнять приказы бывших командиров.

— Виновны или нет, но у нас есть второй шанс. После битвы за Синор мы должны освободить отца и свергнуть Иллира, пока еще не поздно. — Сказал Кутоний. Тит с надеждой посмотрел на него. Дядя положил свою руку Титу на плечо и добавил: — Меня только беспокоит, что его могут казнить сразу же, если узнают, что мы выступим против Иллира.

— Думаешь, такое может быть?

— Уверен. Иллир не стал казнить Максиана сразу, потому что хотел держать нас с тобой на крючке. Подумай сам.

— Так вот оно что… Когда я спросил его, когда этот день настане, он сказал: «Пока все хорошо, незачем убивать людей».

— Обсудим все это после битвы, сынок.

Кутоний пришпорил коня и продвинулся вперед. Тит смотрел ему в след. Этот неожиданный и короткий разговор смог разжечь в Тите, хоть и слабый, но так необходимый огонь.

* * *

Отряд легионеров добрались в город на закате. Флот Иллира также прибыл в Синор накануне и встали у военной пристани в восточной части порта. В его составе было десять галер — небольшая часть от могучей силы. Их должно было хватить, чтобы отбить охоту у кариумов пересекать реку Дилана. Легионеры отправились к кораблям. У Кутония был приказ взять командование обороной в свои руки.

Здесь в Синоре Тит некоторое время мог чувствовать себя в безопасности. Его наверняка уже хватились в Валлисе, но пока они поймут, что он поехал вместе с Кутонием, пройдет достаточно времени, чтобы завершилась битва, а дальше для Галлуса, Цесара и их покровителей все должно было повернутся неожиданным образом.

Главный корабль флота носил гордое имя «Пегас». Со слов командира корабля, на алый парус галеры нанесен рисунок в виде пегаса — это новый символ Иллирии, царский знак. «Теперь все зовут Эзилат — Иллирией, в честь царя», — с презрением заключил Тит. Сейчас корабли стояли у причалов со спущенными парусами. Дерево тихо поскрипывало на малых речных волнах. Легионеры поднялись на борт и разошлись по своим делам.

На утро Тит облачился в доспех и наконец почувствовал себя воином. Он решил, что пришло время еще раз поговорить с пленным. Фина сразу же по прибытию отправили на нижнюю палубу, где жили рабы и пленные.

До этого Тит никогда не