Читать книгу "Гимназистка. Клановые игры - Бронислава Вонсович"

— Так как, Елизавета Дмитриевна? Кого указывать: Рысьину или Седых?

Шитов, уже наставивший перо на бумагу направления, вопросительно на меня посмотрел.

— Седых, — решила я.

Целитель подтверждающе кивнул и начал вписывать мою фамилию в бланк, тщательно вырисовывая каждую буковку. Надеюсь, почерк у него разборчивый и там, куда придётся предъявлять эту справку, поймут, что в ней написано. Наконец Шитов закончил писать, приложил палец, усиленный сложным незнакомым плетением, которое вылилось в подобие печати, полюбовался на дело рук своих и протянул мне.

— Держите, — гордо сказал он. — С этим документом можете сразу идти на факультет целительства Императорского университета магии.

— Константин Филиппович, где находится этот университет?

— В Царсколевске, разумеется. Такие заведения всегда должны быть под наблюдением короны, сами понимаете.

— И для поступления будет достаточно направления?

— Направления и свидетельства о гимназическом образовании. Но имейте в виду, что отрабатывать придётся здесь. Или, если руководство посчитает это нецелесообразным, в любом другом месте, вне зависимости от вашего желания.

Меня это уже не пугало. В конце концов, после отработки я смогу распоряжаться собой, а вот если не удастся вырваться из-под рысьинской опеки, вполне может получиться так, что распоряжаться моей жизнью станут другие.

— Константин Филиппович, а если у меня не будет возможности окончить гимназию? Что мне делать в таком случае?

— Хм. Даже так? — Он ненадолго задумался. — Если у вас не будет документа, но будут знания, можно сдать экзамен при поступлении. Так-то вас взяли бы без экзаменов.

Он с сомнением на меня посмотрел.

— Знания будут, — уверила я. — Точнее, они уже есть. Но может не быть возможности получить свидетельство и вообще добраться до экзаменов.

— Даже так? — он опять хмыкнул. — Хорошо же вас Рысьина придавила. Может быть, Елизавета Дмитриевна, вам нужна помощь, чтобы покинуть Ильинск? У армии есть свои пути доставок.

Он сложил ладони и сделал ими странное движение, более всего похожее на движение лодки, попавшей в шторм. Если это был намёк на то, какими путями меня отсюда могут вывезти, то соглашаться на способ Шитова нужно в последнюю очередь. Впрочем, он и без того мне уже помог: его направление давало шанс выбраться из лап Рысьиной.

— Спасибо за предложение, я подумаю.

— Думайте, — согласно кивнул он. — Только не слишком долго, а то как бы поздно не стало. У вас остались ещё вопросы?

— Да, аурное зрение…

— У вас слишком низкий уровень, — отрезал он. — Научить не смогу.

— Но, может, хотя бы попробуете?

— Помилуйте, Елизавета Дмитриевна, если брать аналогию математики, вы только-только научились складывать простейшие цифры, а хотите, чтобы я вас обучил решать тригонометрические уравнения. — Он гулко хлопнул ладонью по столу и гаркнул: — Анна!

Горничная влетела в кабинет, словно стояла за дверью. Возможно, так оно и было: чем ближе стоишь, тем удобнее подслушивать. Вон как глаза бегают.

— Чего изволите?

— Извозчика найди. — Он приподнялся, да тут же тяжело шлёпнулся назад в кресло, вытащил пару монет и протянул горничной. — Да сопроводи Елизавету Дмитриевну до дома Звягинцева. Только деньги отдай, когда доедете, поняла?

— Константин Филиппович, не надо извозчика, — всполошилась я. — Я так дойду.

— Барышня, я ещё из ума не выжил, — укорил меня Шитов, — и прекрасно помню, что вас где-то на улице ждёт Волков. Случись что с вами, я же сам себе не прощу. Нет уж, сам я вас проводить не могу, но распорядиться, чтобы вас отвезли, — вполне.

Он сурово на меня посмотрел, и я не стала спорить. Я помнила, что у Шитова была машина, но у дома её не видела, так что, наверное, для военного целителя действительно проще было отправить меня на чужих санях, а не искать своего шофёра. Так что я от души поблагодарила и попрощалась.

Шитов мой уход воспринял с явным облегчением. Не успела я захлопнуть за собой дверь, как сразу услышала звук выдвигающегося ящика и громкое бульканье. В этот раз целитель одним глотком не ограничился.

— Ох, как Константин Филиппович начнёт за воротник закладывать, — расстроенно сказала горничная, уловив мой взгляд, — не успокаивается, пока в доме всё не выпьет. А ведь не всё то, что на спирту, можно внутрь заливать. Вы бы, барышня, пока к нему не ходили. Это вам сегодня ещё повезло.

— И часто он?..

— Я у него два года работаю. За это время четвёртый раз всего. — Она гордо повела плечами. — Не очень часто, конечно, но он чем больше пьёт, тем дурнее. И совсем не помнит, что делает, когда проспится. В драку не лезет, и то хорошо. Но чудит-с. В прошлый раз почти все окна менять пришлось.

Извозчика удалось найти сразу, и вскоре я уже была у дома Владимира Викентьевича. Анна болтала всю дорогу, выкладывая подробности жизни нанимателя. Оказалось, визитёры к нему ходили часто, преимущественно военные. Похоже, приторговывал Константин Филиппович из-под полы и своими уменьями, и зельями, которые, по словам горничной, втайне делал на собственной кухне при полном неодобрении кухарки, которая постоянно опасалась, что наниматель перепутает и добавит что-то не то в готовящуюся еду. С Шитова и его визитёров горничная перешла на обсуждение кухарки и шофёра, а также их родственников и знакомых. Сведения выдавались со скоростью пулемёта, и, похоже, мозги в этом процессе не участвовали. Ни мои, ни Аннины. К концу поездки в голове звенело от избытка фактов, совершенно меня не касающихся. Наверное, она владела каким-то тайным оружием дезактивации противника и вовсю на мне его проверяла. Военным целителям — прислуга со сверхумениями!

Около дома Владимира Викентьевича опять стояла машина Рысьиной, но, пожалуй, сегодня княгиня меня пугала даже меньше горничной Шитова, не говоря уж о Волкове, поэтому навстречу родственнице я устремилась почти с радостью, провожаемая в спину очередным рассказом о племяннике кухарки, который всё никак не мог устроить свою личную жизнь. Господи боже мой, чтобы я ещё раз согласилась провести с этой особой больше пяти минут? Никогда. А ведь в квартире казалась такой молчаливой. Впрочем, Шитов тоже казался образцом благополучного специалиста.

Рысьина в этот раз нервно расхаживала по гостиной, не обращая внимания на попытки Владимира Викентьевича её успокоить.

— Ты где была? — набросилась она на меня.

— У Константина Филипповича, — ответила я. — Разве я обязана перед вами отчитываться, бабушка?

«Бабушка» каждый раз я старательно выделяла голосом, а затем любовалась на гамму переполнявших Рысьину чувств. Но не в этот раз. В этот она моё обращение проглотила, даже не заметив.

— Отчитываться ты не обязана, но обязана сообщать о нападении на тебя незамедлительно! — припечатала она.