Читать книгу "Тайны мозга. Почему мы во все верим - Майкл Шермер"

Эти примеры демонстрируют силу того явления, которое я называю народной арифметикой – одной из форм паттерничности. Народная арифметика – наша природная склонность ошибаться в оценке вероятностей, мыслить категориями личного опыта, а не статистики, сосредоточивать внимание и держать в памяти краткосрочные тенденции и малочисленные периоды. Мы замечаем краткие последовательности холодных дней и игнорируем долгосрочную тенденцию к глобальному потеплению. Мы с ужасом следим за спадом на рынке недвижимости и акций, забывая, что на протяжении полувека линии тенденций были направлены вверх. В сущности, пилообразные графики тенденций – пример «народной арифметики», когда наши чувства сосредоточены на движении вверх или вниз по каждому «зубцу», в то время как общее направление «лезвия пилы» проходит для нас незамеченным. Народная арифметика – лишь один из множества случаев когнитивной предубежденности, которые оказывают влияние на обработку нами информации и зачастую искажают ее, и вместе эти предубежденности подкрепляют нашу выведенную интуитивно систему убеждений.

Как наш мозг убеждает нас, что мы всегда правы

После того, как мы формируем убеждения и соглашаемся с ними, мы поддерживаем и подкрепляем их с помощью эффективной когнитивной эвристики, гарантирующей их правильность. Эвристика – ментальный метод решения проблем посредством интуиции, проб и ошибок или неформальных методов, когда формальных средств или формул для решения нет (и зачастую даже когда таковые имеются). Эти эвристические методы иногда называют эмпирическими или практическими правилами, хотя они более известны как когнитивные предубежденности, поскольку они почти всегда искажают восприятие в соответствии с уже имеющимися представлениями. Убеждения моделируют восприятие. Какая бы система убеждений ни имелась в наличии – религиозная, политическая, экономическая или социальная, – эти когнитивные предубежденности формируют наш способ толкования информации, поступающей через наши органы чувств, и придания ей формы в зависимости от того, каким мы хотим видеть мир – не обязательно таким, каков он на самом деле; это опять-таки основа верообусловленного реализма.

Этот общий процесс я называю подтверждением убеждений. Существует ряд специфических когнитивных эвристических методов, которые способствуют подтверждению истинности наших убеждений. При встраивании в процессы паттерничности и агентичности эти эвристические методы подкрепляют мой тезис о том, что убеждения формируются по разнообразным субъективным, эмоциональным, психологическим и социальным причинам, а затем рациональные рассуждения подкрепляют, оправдывают и объясняют их.

У всех есть свидетельства их правоты

На протяжении всей этой книги я обращался в различном контексте к предвзятости подтверждения. Здесь я рассмотрю ее подробно, поскольку это мать всей когнитивной предубежденности, порождающая в той или иной форме большинство прочих эвристических методов. Пример: как приверженец фискального консерватизма и социал-либерал, я могу найти общий язык в разговоре и с республиканцем, и с демократом. Собственно говоря, у меня есть близкие друзья и в том, и в другом лагере, и на протяжении многих лет я наблюдал следующую картину: какой бы вопрос ни обсуждался, обе стороны были одинаково убеждены, что свидетельства полностью подкрепляют их позицию. Я уверен, это происходило из-за предвзятости подтверждения, или склонности искать и находить подтверждающие доказательства в поддержку уже имеющихся убеждений и игнорировать или по-другому интерпретировать доказательства, которые их не подтверждают. Предвзятость подтверждения лучше всего передает библейская мудрость «ищите, и найдете».

Эксперименты изобилуют примерами.[300] В 1981 году психолог Марк Снайдер давал участникам эксперимента задание оценить особенности характера человека, с которым они собирались встретиться, но лишь после просмотра кратких сведений о нем. Участникам из одной группы дали описание интроверта (застенчивый, робкий, молчаливый), участникам из другой – описание экстраверта (общительный, компанейский, говорливый). В ответ на просьбу оценить особенности его характера те участники, которым сказали, что этот человек экстраверт, ставили вопросы так, чтобы те приводили именно к такому выводу, а группа с интровертом двигалась по тому же пути, но в противоположном направлении.[301] В исследовании 1983 года психологи Джон Дарли и Пейджет Гросс показали участникам эксперимента видеозапись сдачи ребенком теста. Одна группа сказала, что этот ребенок принадлежит к высокому социально-экономическому классу, другая группа – что он из низкого социально-экономического класса. Затем участников эксперимента попросили оценить способности ребенка к учебе на основании результатов теста. Несмотря на то, что обе группы участников оценивали один и тот же набор результатов, та группа, которая отнесла ребенка к высокому социально-экономическому классу, оценила его способности как соответствующие более высокому уровню, чем на самом деле, а те, кто причислил ребенка к низкому социально-экономическому классу, оценили его способности как соответствующие более низкому уровню, чем на самом деле.[302] Этот поразительный вердикт человеческого разума – свидетельство силы ожиданий, связанных с убеждениями.

Какой бы вопрос ни обсуждался, обе стороны были одинаково убеждены, что свидетельства полностью подкрепляют их позицию.

Силу ожиданий удалось продемонстрировать в исследовании 1989 года психологам Бонни Шерман и Зива Кунда, которые представили участникам свидетельства, противоречащие их глубоко укоренившемуся убеждению, а также свидетельства, подкрепляющие то же самое убеждение. Результаты показали, что участники эксперимента признали значимость подтверждающего свидетельства, но скептически отнеслись к ценности свидетельства, которое их убеждения не подтверждало.[303] В еще одном исследовании 1989 года, проведенном психологом Динной Кун, когда детям и молодым людям демонстрировали свидетельство, не согласующееся с теорией, которую они предпочитали, они не замечали противоречивое свидетельство или признавали его существование, но были склонны интерпретировать его в пользу уже имеющихся у них убеждений.[304] В исследовании, связанном с предыдущим, Кун предложила участникам подлинную аудиозапись судебного слушания по делу об убийстве и обнаружила, что вместо того, чтобы сначала оценить свидетельства, а затем прийти к выводу, большинство участников эксперимента мысленно составили повествование о случившемся, приняли решение – виновен или невиновен, затем быстро перебрали свидетельства и отобрали те, которые в наибольшей мере соответствовали их версии повествования.[305]