Читать книгу "Россия. Прорыв на Восток. Политические интересы в Средней Азии - Эдвард Аллворд"

Ташкент XIX столетия, незадолго до прихода русских, вмещал в своих стенах цитадель, главный базар и кварталы ремесленников, но пригород, который расползался вне его, оставался фактически незащищенным.

Модернизация древних среднеазиатских городов, согласно идеям русских, началась в 1866 году, еще до того, как они появились в Средней Азии в большом количестве. Царские гарнизоны с самого начала размещались в крупных городах юга Средней Азии, привнося в них своеобразие. Типичен в этом смысле Ташкент, где улицы старого города извилисты. Русское присутствие выразилось в упорядоченности его облика. Сочетая радиальные проспекты с пересекающей их кольцевой дорогой, русский сектор устремлен как стрела к цитадели старого города. Эта драматичная архитектурная демонстрация российских политических целей одновременно отражает европейскую идею XIX столетия о рациональном градостроении.

В Самарканде русский район тянется к западу от старого города. От самой цитадели отходят лучи его улиц, заканчивающиеся казармами и военным госпиталем.

Традиционные и заимствованные формы

До 1879 года на территориях Средней Азии, сравнительно не затронутых притоком русских, – в Бухаре, Хиве и Коканде – в архитектуре царил мусульманский стиль. Дворцы и мечети сооружались вплоть до 1917 года, и количество памятников раскрывает замечательное упорство в следовании древним традициям. Этот старый стиль содержал смесь влияний. В VII веке Раби ибн аль-Харис обнаружил в Бухаре буддийские храмы и сооружения периода монгольских и тюркских династий, объединявших искусство персидских и китайских мастеров. Таким образом в Средней Азии азиатский Восток столкнулся с азиатским Западом, в результате чего родилась причудливая архитектурная смесь. Вторжение Чингисхана в XIII веке смело большую часть прежней арабской культуры, но оставило свой след в виде юрты – шатра из шкур.

Хотя великие сооружения эпохи Караханидов (XI и XII вв.) продолжают стоять и сегодня, особенно в Узгене и Бухаре, лишь во время правления Тимура в XIV и начале XV века Средняя Азия приобрела собственный архитектурный стиль. Мечети, минареты и дворцы, поразительные мавзолеи наподобие великолепной гробницы самого Тимура, Тур-Эмир, с ее декорированным резным орнаментом куполом, который возвышается над сверкающими фасадами, выложенными декоративной плиткой, приняли должную форму. Другие знаменитые достопримечательности – мечеть Биби-Ханум и комплекс Шахи-Зинда, – по мнению многих, сравнимы по качеству и притягательности с выдающимися сооружениями исламского мира, включая те, что имеются в Кордове и Исфахане. Тимур привез много строителей из Персии и других стран. Среднеазиатская архитектура во многом обязана своим воодушевляющим воздействием тем мастерам, которые обеспечили славу Персии, Индии, Грузии и Азербайджану.

Монументальные строения имели в основном религиозное назначение. Они, как, впрочем, и базары, дворцы и частные дома, имели много общего с архитектурой ближневосточных стран и Закаспийской области. Стиль оставался одинаковым по всей Средней Азии. В Самарканде, например, сооружения до 1865 года имеют сходные элементы с теми, что характерны для различных территорий Западного и Восточного Туркестана: дома построены в бухарском, хивинском или кашгарском стиле в соответствии с индивидуальным предпочтением заказчиков. Так было вплоть до наплыва русских. Большинство последних монументальных среднеазиатских построек находится на территории, ограниченной Амударьей и Сырдарьей. Бухара и Хива остаются самыми интересными в архитектурной истории Нового времени.

Великолепие среднеазиатских ремесел периода XV–XVI веков, в целом померкшее в последующие два столетия и только в начале XIX века возродившееся в своем художественном и архитектурном выражении, сохранялось даже после 1865 года, особенно в Хиве и Коканде, но пришло в упадок на оккупированной территории. Хивинский хан Сайед Мухаммад Рахим Бахадур II соорудил в 1871 году в столице напротив ворот старой цитадели (кохнаарк) монументальное медресе незадолго до подчинения Россией его владений. Но даже под протекторатом, уже в конце его правления, поднялся в 1910 году стройный, самый высокий в Хиве, 182 фута, минарет диаметром 22 фута в основании, украшающий величественное медресе, основанное в том же году Исламом Ходжи (ум. 1913), прогрессивным визирем хана. Оба сооружения были спроектированы и построены хивинским мастером и строителем Курбан Нияз Хиваки, который сделал по старой традиции пояса из розово-голубой плитки, выложенной в узорах таким образом, что ни один из них не повторяет другой. Разнообразие неповторяющихся узоров можно сравнить с облицовкой фасада ханского дворца в Коканде. Хотя минарет Ислам-Ходжи выглядит более изящным, он напоминает мощный минарет Калан XII века в Бухаре, который возвышается на 148 футов и имеет диаметр 29 футов в основании.

Во время долгого правления Сайед Мухаммад Рахим Бахадур-хана (пр.1865–1910) были сделаны также существенные дополнения в имеющихся древних сооружениях. Были возведены зал для приемов (коринишхана) и летняя мечеть (язги масджид), а также гарем в старой цитадели Хивы. В 1910 году северное крыло гарема основательно перестроили, используя обожженный кирпич.

В Самарканде в XIX и начале XX века существовала своя особая школа, возродившая архитектурное строительство и дизайн. Местные архитекторы и строители (ме'мар и чобкар) осуществили после 1865 года минимум 34 проекта, 16 из которых – в XX веке до установления советской власти. В основном это мечети, медресе и особняки, но также помещения для омовения (тахаратхана), еврейская синагога, мавзолей, общественная баня и минареты. Более того, сохранялась практика обновления и расширения обветшалых архитектурных комплексов. Десятки талантливых штукатуров и резчиков (гянджкар или гилкар) и отделочников (наккаш) украшали такие здания, как мечеть Янги, воздвигнутая в Дахбеде Самаркандской области в 1909 году. По крайней мере, известны кроме архитектора-декоратора Навруза три строителя на этой территории, Мурад, Тура и Турды (1857–1921), которые занимались сооружением этого религиозного центра.

В Ташкенте одно из крупнейших мусульманских сооружений, воздвигнутых в конце XIX века, поднялось при помощи царского правительства. Это тем более знаменательно, что Россия была решительно настроена против поощрения ислама на юге Средней Азии. Джум'а масджиди (пятничная соборная мечеть), реконструированная в 1886 году по плану мечети Ходжа-Ахрар XV века, в XVIII веке превратилась в руины. Реконструкция осуществлялась поразительным образом, если иметь в виду технические решения. Влияние русских архитекторов, которые, участвуя в перестройке, придали мечети готические и византийские элементы, не оставляет сомнений.

Мусульманские традиции в архитектуре преобладали, по крайней мере, до тех пор, пока их не сменили советские инновации. Этот факт красноречиво иллюстрируется, в частности, небольшим медресе Камал-Кази, которое поднялось в Коканде в 1913 году. Мусульманская эстетика проявляется в стрельчатой арке и декоративной кокандской плитке, которой выложен фасад, вплоть до замысловатой панели со стихами из Корана на карнизе. Другой пример – бухарская мечеть Бала-Хауз, строительство которой началось в 1712 году и завершилось в 1914 году. К ее традиционному фасаду были добавлены элементы модерна, такие как зеркальные фрагменты и росписи, которые вытеснили старые панно из глазурованной керамики.