Читать книгу "Проделки Джинна - Андрей Саломатов"

— Неизвестно, кто из вас наивнее, — ответил ему Захаров и тоже подошел к двери. Пэт, испуганно озираясь, последовал за ним.

Как Гавличек ни старался, дверь не сдвинулась с места ни на миллиметр. Не было даже малейшей щели. Хорошо обтесанные бревна были плотно пригнаны друг к другу.

— Может, пульсатором? — смущенно предложил Гавличек. — Все уже ясно: этот жрец — тот еще пройдоха.

— Нет, — ответил Захаров. — Во–первых, мне еще ничего не ясно. А во–вторых, мы под землей. Может обрушиться потолок. И тогда здесь действительно поселятся мертвые и земляне, и феняне. Пойдем отсюда.

— Захаров подтолкнул Пэта к выходу. — Познакомь нас со своей семьей.

Ну, расскажешь, что мы спасли тебе жизнь и не хотим ничьей смерти.

— Хорошо, — сразу согласился фенянин. — Мои родные будут вам рады. Многие из них тоже не хотят ничьей смерти. Я скажу им, что вы великие врачеватели, что вас не берут пули и что вас испугался сам жрец.

В некоторых местах на окраине города лес подошел вплотную, и деревья с кустарником закрыли часть домов. Это было необыкновенно красиво.

Казалось, что изысканная архитектура позволила украсить себя только в тех местах, где это было необходимо. Необходимо по замыслу художника, задавшегося целью объединить мертвый камень с живой природой.

Оставив позади себя километров пятнадцать непроходимого леса, разведчики приземлились у самой стены хорошо укрепленного форта.

Катер заметили еще до приземления. Над стеной то появлялись, то исчезали головы, и не меньше десятка стволов были нацелены на невиданную до сих пор машину.

Пэт неторопливо выбрался из катера и высоко поднял руку.

— Это я, — крикнул он и поприветствовал своих: — Я дарю вам жизнь. Со мной мои друзья. — И сразу несколько человек над стеной поднялись во весь рост.

— Почему твои друзья летают в лодке? Кто они? — спросил пожилой мужчина, закованный в кожаные латы. Вначале Пэт замешкался, не зная, что ответить. Он вопросительно посмотрел на землян, а затем сказал:

— Они спасли мне жизнь. Сегодня утром мне продырявили грудь, а сейчас не осталось и следа от пули.

Разведчики вышли из катера и встали рядом с фенянином.

— Я же запретил тебе выходить из дома, — сказал человек, одетый в кожу. — Я с тобой еще поговорю.

— Впустите нас, мы пришли к вам с миром, — сказал Гавличек.

— Почему твои друзья не приветствуют нас? — обратился к Пэту тот же человек. — Ты же знаешь, пока они этого не сделали, они наши враги.

— О, простите, — спохватился Гавличек. — Я дарю вам жизнь. — И Захаров тут же последовал его примеру.

— Проходите, — наконец разрешил старший. — Только оружие оставьте в лодке.

В десяти метрах от катера открылись ворота. Внутри форт оказался намного меньше, чем снаружи. По всему периметру двора располагались хозяйственные постройки, а посередине находились четыре жилых дома.

На площади никого не было видно, зато все мужское население форта, включая и подростков, окружило гостей. Феняне откровенно восхищались Гавличеком и давали ему названия различных крупных животных планеты.

Разведчик же стоял как монумент и иногда за спиной похрустывал пальцами. Еще в катере земляне договорились, что разговор будет вести Захаров, а Гавличеку оставалось только слушать и запоминать.

— Вы, наверное, старший в семье? — спросил Захаров у пожилого фенянина. Тот молча кивнул. — Мы прилетели издалека. То, что мы здесь увидели, нам непонятно. Зачем люди убивают друг друга? Вы истребите сами себя.

— Это правда, — сдвинув брови, ответил старший. — Нас становится все меньше и меньше. Дошло до того, что убивают родственников.

— За что? — спросил Захаров.

— Это давняя история. Сейчас мало осталось людей, которые помнят те времена. — Старший повернулся к Пэту и сурово спросил: — Вы были у жреца?

— Да, напугали его до смерти, — рассмеялся Пэт. — Нет там никаких мертвецов. Вранье все это.

— Напугали! — презрительно проговорил старший. — Ты, что ли, напугал? Доберусь я до этого жреца. Его–то никто не смеет тронуть.

Попробуй, объясни этим болванам, что он мошенник. Харелл был и до жреца. Только тогда почему–то никто никого не убивал. Люди жили вместе в городах. Значит, не Бог виноват, а человек, который говорит от имени Бога.

— А что это за история со жрецом? — спросил Захаров.

— Не знаю, вранье это или правда. Только что может быть правдивее вранья, из–за которого погибают люди? Мне отец рассказывал, когда я был мальчишкой, что к нам на землю с неба спустились какие–то люди. У них тоже была летающая лодка. Они спокойно ходили по городу и никого не трогали. Горожане принимали гостей как полагается — с почестями. А однажды они летели по воздуху, и лодка упала на землю. Как раз в том месте, где сейчас центральный собор. Одного из них сильно покалечило, чуть ли не разорвало пополам. Это все правда, а дальше — не знаю. В общем, жрец говорит, что тот человек умер, и жизнь его перешла к другому.

Значит, у другого стало две жизни. Жрец говорит, что люди с неба сами ему рассказали об этом. Он чем–то помогал им.

— Трансплантация личности, — вслух сказал Гавличек, и Захаров кивнул головой.

— Того человека похоронили в городе, — продолжил старший. — Жрец утверждает, что люди с неба взяли с собой его сердце. Не знаю, правда это или нет, но даже если и так, я бы оторвал жрецу голову за эту правду.

— Это неправда, — сказал Захаров. — Но об этом потом. Что же было дальше?

— Дальше построили собор, а потом появились молодцы, желающие заполучить еще одну жизнишку. Своей, наверное, было мало. А там и пошло: в открытую убивали, особенно самих убийц. У этих–то уже не одна, а две, а то и три жизни было. Потом, когда город уже бросили, узнали, что сердца убитых они носят этому прохвосту в собор. Что уж он с ними делает? Может, пожирает? Не знаю. — Старший посмотрел на Пэта, и тот опустил глаза. — И эти туда же. Ты свою жизнь проживи как следует. Нет, ему еще одну подавай! А ведь и одной не проживешь — убьют. Добываешь жизнь, а получаешь смерть. Тьфу!

— М–да… — озадаченно проговорил Захаров.

— Сейчас–то немножко поспокойнее стало, — продолжал старший. — Народу стало мало. А раньше фортов не было, семья на семью ходили жизнь себе продлевать. Все помазаны — и старики, и женщины. Особенно старики лютовали. Помирать–то кому охота? Мой отец когда умирал, проклял все свои жизни. Несколько их у него было, а вот помер не старым. Очень не хотелось ему на том свете к жрецу по утрам в гости ходить. Он и мне завещал не трогать человека.

— Дорого вам стоила эта ошибка, — сказал Захаров. — Но ведь еще не поздно, нужно что–то делать.

— Надо поубивать всех охотников за жизнями, — патетически воскликнул безусый юноша.