Читать книгу "YouTube. Как самый популярный видеохостинг завоевал мир? - Марк Берген"

о таком явлении, потому что уже обжигалась на этом. Инженеры приводили классический пример кампании по выяснению места рождения Обамы, расистский заговор, на котором Трамп сделал политическую карьеру. Люди, которые верили в законное гражданство Обамы, не писали об этом историй. Люди, которые в это не верили (или обнаруживали, что злые языки утверждают обратное), писали все на свете и поднимали свои ссылки в топы Google. Сотрудники назвали эти редкие уязвимости «пустотами в данных» или «злыми единорогами» и спешили залатать их[245] после выборов 2016 года, когда в результатах поиска Google по запросу «кто победил в народном голосовании» на мгновение появился анонимный блог, в котором утверждалось, что это сделал Трамп.

Более года спустя YouTube либо не хотел бороться с чудовищем, либо все еще не был готов к этому. Но зверь продолжал поднимать голову.

После массовой стрельбы, которая случилась в Лас-Вегасе в октябре 2017 года, некоторые ютуберы заполнили пустоты в данных безумными теориями о «ложных флажках», сигнализирующих о том, что бойня была инсценировкой. Это повторилось после ноябрьской стрельбы в Техасе, а также в феврале, когда боевик убил 17 человек в средней школе в Паркленде (штат Флорида). На просторах Интернета возникли теории о том, что пережившие ту трагедию студенты, которые открыто выступали в поддержку реформы огнестрельного оружия, были проплаченными «кризисными актерами». YouTube думал, что его системы готовы справиться с такими выдумками, пока аккаунт с ником mike m не загрузил старый телевизионный клип парклендского активиста с заголовком «ДЭВИД ХОГГ, АКТЕР…». Его продвигали продавцы заговоров, любопытные зрители или какие-то комбинации того и другого, и клип стал вирусным. На первый взгляд казалось, что переделанные новостные кадры не нарушают правил YouTube; поэтому модератор где-то очистил их для страницы трендов YouTube, и там они некоторое время находились на втором месте по популярности, что для внешнего мира выглядело как молчаливое одобрение. «Боже милостивый, — написал коллеге сотрудник YouTube по связям с общественностью. — Что нам делать?»

Некоторые подрядчики YouTube были слишком хорошо знакомы с этим ощущением. У тех, кто занимался спорами в сфере авторских прав, в своде правил был целый раздел, посвященный Леонарду Познеру, — отцу мальчика, убитого в 2012 году при стрельбе в школе Сэнди Хук, — который стал мишенью для клеветы и угроз в Интернете. Познер боролся с издевательскими и заговорщическими видеороликами, ссылаясь на Закон об авторских правах, но этот подход не всегда срабатывал. Один из модераторов вспоминал, что его коллеги в YouTube чувствовали себя ужасно при виде преследований, которым подвергались в сети родители жертв Сэнди Хук; но когда поступали претензии, все, что мог сделать менеджер, это отправить по электронной почте типовой, юридически выверенный ответ. Иногда им разрешалось выделять определенные фразы жирным шрифтом — например, строку, в которой людям советовали «обратиться за помощью куда-нибудь еще».

* * *

В марте того года, через месяц после появления мрачных видеороликов о трагедии в Паркленде, Сьюзен Воджицки сидела на сцене в Техасе и давала длинное интервью, не всегда легко справляясь с неловкими моментами. В своих публичных выступлениях она уже не сосредоточивалась на победах YouTube над телевидением. Редактор Wired Ник Томпсон расспрашивал ее о стратегии YouTube по борьбе с конспирологами и вмешательством в выборы. Волна школьных расстрелов, сарказма и паранойи вызвала у людей, следящих за социальными сетями, ощущение, что YouTube тоже может быть такой силой. Внезапно все поняли, что руководительница YouTube совсем мало появляется на публике.

У Воджицки была привычка: обдумывая очередной трудный вопрос, она делала паузу, поднимала глаза и держала руки, обычно очень подвижные, на коленях. На сцене в Техасе она объяснила, что такое «скамья штрафников» в YouTube — как ее компания оставляла определенные видео на сайте, но не рекомендовала их и не размещала на них рекламу. Она перечислила некоторые категории, которые оправдывали это чистилище.

— А как насчет фальши? — вмешался Томпсон.

Воджицки приняла задумчивый вид.

— Полагаю, — начала она, — что фальшь трудно принять за абсолют. Ведь тогда это мы должны будем определять, является что-то правдивым или нет. В целом мы не думаем, что именно мы должны быть теми, кто определяет это, и потому…

Томпсон перебил ее:

— Вы опознаете материал, полный ненависти? Или когда кто-то обнажен?

— Ну, нагота обычно бросается в глаза, — ответила Воджицки. — Судить о ненависти сложнее, но это тоже выполнимо, — добавила она. Судить об истинности — это другое. Послушайте, в университете я изучала историю, — продолжала Сьюзен. — Вся история говорит об этом. Дело в интерпретации. Кто был героем? Разные люди скажут, что произошло разное.

Она процитировала сторонников плоской Земли — ту самую теорию заговора, на которую в YouTube часто ссылались (возможно, потому, что она казалась относительно безобидной). В начале интервью Воджицки поделилась еще одной семейной историей: ее бабушка руководила славянским отделом Библиотеки Конгресса. Библиотеки прославляли запрещенные книги и свободу слова, прямо как YouTube.

— Так и есть: мы больше похожи на библиотеку, — сказала Воджицки.

Это было натянутое сравнение для руководителя компании, объем продаж которой в том году составил 11,2 миллиарда долларов за счет размещения рекламы перед материалами «библиотеки». Но это было очень по-гугловски. Затем Воджицки по-гугловски изложила свою схему решения проблемы конспирологии на YouTube: компания представит «информационные подсказки», маленькие текстовые поля под видеороликами о плоской Земле и других «хорошо известных интернет-заговорах». Тогда эти материалы не попадут в Wikipedia. То же самое сделала компания Google у себя в поисковике, поскольку ее руководство доверяло этому пользовательскому некоммерческому сайту, который умел последовательно раскрывать правду. (После выступления Воджицки Wikipedia заявила, что не получала информации[246] об этом плане.)

Воджицки также представила новый термин, который уже начала часто использовать на YouTube. Алгоритмы видеохостинга учитывали длительность просмотра, число ежедневных зрителей и удовлетворенность; теперь добавился четвертый показатель. «Мы начинаем внедрять концепцию ответственности, — сказала она Томпсону. — Мы еще находимся в процессе выяснения, что именно это означает». Когда интервью закончилось, один из присутствовавших сотрудников YouTube незаметно вздохнул с облегчением: хорошо, что редактор Wired не стал вводить в строку поиска YouTube такие запросы, как «вакцина от гриппа», которые вели в густые леса конспирологии.

Другой человек из команды разработчиков политики YouTube позже сказал, что Воджицки возражала против ограничения подобных видеороликов, ссылаясь на своих друзей, которые придерживались альтернативных убеждений в области здравоохранения и избегали вакцин; однако она изменила мнение после того, как разразилась пандемия[247].

Тем не менее Воджицки завершила интервью на достойных нотах. YouTube внедрил серию обновлений, которые, по ее словам, позволяли удалять вредных авторов, злоупотребляющих