Читать книгу "Пятый всадник - Александр Харыбин"

В течение нескольких дней, перелопатив с сотню публикаций, я наткнулся на одну статью в малоизвестном физическом журнале. Первые же строчки заставили бешено колотиться сердце и задрожать руки. Вот оно! Теперь я понял – в чем моя ошибка. Не надо было бесконечно увеличивать энергию импульса. Главное – скорость нарастания тока. В статье описывались очень интересные эффекты и содержались многочисленные ссылки на другие исследования. Статью, а также некоторые публикации, из тех, что в ней упоминались, я, разумеется, отснял на камеру телефона, хотя это и было против правил. Но платить деньги за изготовление бумажных копий, которые все равно потом потеряются или испортятся, это, извините меня, прошлый век.

Не в силах сидеть в библиотеке больше ни минуты, выскочил на улицу и почти бегом направился к станции метро. Пока ехал до конечной, где оставил машину, мысленно ругался на все, что, по моему мнению, тормозило поезд – замороженных пассажиров, еле-еле вползающих в вагон, машиниста, не способного развить нормальную скорость. Наконец, добрался до машины, сел за руль и тронулся.

Ехал на автопилоте, так как голова была занята обдумыванием методики эксперимента. Если бы меня спросили про какие-нибудь подробности дороги от Москвы до Базы, хоть убей – не вспомнил бы. Потому что очнулся только когда уперся носом в до боли родные ворота. Узнав, что Профессора нет на территории, огорчился. Хотелось поделиться с ним новой информацией. Ну, ладно, потом узнает. Пока нет Профессора, можно набросать схему источника импульсов. Но сначала решил перечитать ту саму статью и работы, из числа тех, на которые авторы ссылались. Загрузил изображения с телефона на компьютер, слегка подредактировал и распечатал на принтере. Взяв распечатанные листы, зашел в свою жилую комнату и начал изучать материалы.

После перечитывания радужное настроение слегка померкло. Я понял, что не смогу создать такой источник импульсов, который давал бы фронт нарастания тока в сто тысяч ампер за несколько десятков миллиардных долей секунды. То, с чем я работал сейчас, было в тысячу раз хуже. Мало того – я просто не знал, возможно ли вообще достать такое устройство. Понятно, что подобный девайс в принципе должен существовать. Ну, например, для питания импульсной лампы накачки мощного лазера. Но, вот, сколько он может стоить и будет ли в открытом доступе? Нет, здесь без Профессора не обойтись. Я взял телефон и набрал его номер. Как назло, до конца дня занят, но обещал приехать завтра. Особого энтузиазма в его голосе не расслышал.

Профессор сдержал слово – с утра пораньше зашел ко мне в лабораторию. Я заметил, что вид у него был измученный. Дело даже не в выражении лица. Обычно Профессор был очень аккуратен в одежде, чисто брился и благоухал одеколоном. Сегодня пиджак его был измят, щеки синели щетиной.

Я решил не обращать на это внимания и обстоятельно пересказал сначала содержание того, что почерпнул из материалов, найденных вчера в библиотеке, а затем изложил свои мысли относительно предполагаемых экспериментов. Он выслушал меня внимательно, ни разу не перебив. Уже неплохо. Затем с минуту задумчиво пожевал кончик авторучки.

– Наверное, что-то в этом есть, – пробормотал он себе под нос.

Я, честно говоря, боялся, что он отмахнется от этих новых сведений, как от назойливой мухи. Но реакция Профессора порадовала. Видимо, он тоже уже строил определенные планы в надежде на положительный результат. Но еще через некоторое время он задал вполне логичный вопрос.

– А вы вообще представляете себе – что такое наносекундный фронт в сто килоампер?

Я кивнул головой.

– Да, представляю. Это проблема.

Он еще помолчал пару минут, затем взял со стола стопку листов со вчерашними статьями, полистал.

– Любая техническая проблема разрешима, нужно только перевести ее из разряда проблемы в разряд задачи. Мне нужно несколько дней, чтобы связаться кое с кем. А вы за это время подготовьте методики экспериментов и все необходимое для проведения. Всё, за работу.

Лучшего и представить было нельзя. Я не сомневался, что Профессор свяжется с кем надо и добьется своего. Слов на ветер он не бросал.

Вся следующая неделя ушла на разработку методик и подготовку образцов для взрывов. Наконец, все было готово. Осталось дождаться новой взрывной камеры. Пару раз за эту неделю заезжал Профессор – интересовался ходом подготовки к эксперименту.

И вот взрывная камера пришла. Еще день заняла сборка установки и испытания. Испытывали старым источником импульсов на разных уровнях энергии. Профессор сам непосредственно участвовал во всех действиях. Все работало, как часы. На один из ближайших дней назначили перевозку установки в некий секретный НИИ, где должны будут проходить дальнейшие исследования.

С утра погрузили все в профессорский внедорожник, благо необъятная пещера его багажника позволяла запихнуть туда все, что было необходимо и еще столько же.

Ехали долго – сначала два часа добирались по пробкам до Москвы, потом еще столько же через весь город. Пункт назначения оказался почти на самом юге столицы, у станции метро «Царицыно». Профессор притормозил напротив фасада типичного строения позднесоветского периода – шесть этажей стекла, металла и бетона. Вражескому шпиону было бы достаточно одного взгляда, чтобы понять, что здесь куется ядерный щит страны. Ну, или, может, ракетный меч, разница не принципиальная. Приткнуть машину напротив стеклянного вестибюля оказалось нереально. Пришлось огибать угол здания, где и обнаружилось свободное местечко прямо около ворот с колючей проволокой над створками.

– Здесь поставим. Все равно в эти ворота потом заезжать, – с этими словами Профессор припарковался у невысокой металлической загородки, открыл дверь и начал вылезать из машины. Я последовал его примеру.

В вестибюле нас встретил невысокий молодой человек. Своим щуплым телосложением, залысиной на лбу и очками он производил какое-то комичное впечатление типичного ученого из голливудских фильмов. Он подошел к нам и протянул руку сначала Профессору, затем мне.

– Денис Геннадьевич, – представился он.

К имени Денис у меня с некоторых пор сложилось некоторое предубеждение. И вообще, когда человек, которому едва за тридцать, представляется по отчеству, больше смахивает на манию величия. Скорее всего, товарища совсем недавно повысили, и он еще к этому не привык. Вот и прорывается наружу осознание собственной значимости. В большинстве случаев, если, конечно, человек не психопат, он привыкает к своему положению, и его отношение к окружающим постепенно входит в нормальное русло. Так что, не буду к новому знакомому с самого начала относиться предвзято. Но представиться решил в том же духе. Чтобы сразу отбить охоту ставить меня в подчиненное положение.

– Олег Николаевич, – отрапортовал я после Профессора. Заметил удивленно-враждебный взгляд Ботаника, как я его уже про себя окрестил. Чему, интересно, ты удивляешься? Я всего-то года на два-три моложе тебя. Ты, наверное, думаешь, что у нас разные весовые категории? Может, они и разные, только еще неизвестно – у кого круче.