Читать книгу "Больше, чем я просила - Екатерина Шерив"

заставил снова встать.

– Тата, я тебя предупреждаю, если ты не перестанешь упрямиться, то я на руках донесу тебя до кровати.

Она впервые видела, как в нём зарождалась злость: его брови сползли почти до уровня верхнего века, губы поджались, а глаза потемнели. Это зрелище заставило её застыть на месте.

– Матвей, что ты…

– Тогда поднимайся сама, а я пока подниму наверх дрова.

Он, не дожидаясь её слов, быстро собрал брёвна и понёс вверх по лестнице. Тата пожалела о своём упрямстве. Кому и что она пытается доказать? Матвей так помогает ей, а она строит из себя не пойми кого, а всё из-за того, что никак не может пережить… она не знала, как назвать то, о чём просил её Артём в своём последнем письме. Ей казалось, что её жизнь стала ещё непонятнее, чем раньше.

Тата медленно поднялась по лестнице, а когда оказалась в своей комнате, Матвей уже перетаскал туда все дрова и затапливал печку. Она опустилась на край кровати, наблюдая за ним.

– Через пару часов тебе придётся встать и подбросить ещё дров, – сказал он, наблюдая за тем, как огонь захватывает дрова. – У тебя тут прохладно, а мороз навряд ли спадёт… если не усилится к ночи. А вообще тебе лучше переехать к нам хотя бы на время сильных морозов.

– Не нужно, Матвей. Я справлюсь. Спасибо, что перетащил сюда дрова. И… извини меня. Мне просто так… – она расстегнула пуховик, а потом, поморщившись, резко вытащила заколку из волос. – Я хочу уехать отсюда. Мне надоело это выживание.

– Надоело выживание?.. – он подошёл к ней и присел рядом. – Из-за того, что в нём пропал смысл?

– Пропал, – дрожащим голосом произнесла она. – Матвей, не обращай, пожалуйста, внимания на мои странности. На самом деле я ценю твою помощь и очень в ней нуждаюсь. Ты мне как брат и я…

– Тата, мне бы хотелось быть для тебя больше чем братом.

Она почувствовала, как от этих слов её бросило в жар, а вся кровь оказалась на щеках.

– Что?..

Он опустил голову вниз, а потом стал говорить, изредка поглядывая на неё. Тата ещё никогда не видела, чтобы его голубые глаза так ярко горели.

– Мне давно надо было сказать тебе об этом, но я… Ты же понимаешь, что очень сильно мне нравишься. Никогда не думал, что мне повезёт познакомиться с такой девушкой как ты. Тата – ты сама женственность, сама нежность… ты – сам свет. Скажи мне, только честно, у меня есть шанс?

От таких неожиданных слов Тата почувствовала, что у неё в горле что-то сжалось, и она стала поглаживать шею.

– Матвей, ты поставил меня в очень неловкое положение. Я не знаю, что сказать. Да и вообще… ты же знаешь, что я замужем.

– Тата, давай посмотрим правде в глаза. Твой брак висит на волоске и, по сути, ты такой же свободный человек, как и я.

Эти слова надавали на её лёгкие, и Тата часто задышала через рот.

– Нет, Матвей, не говори так. Мы с Артёмом не просто женаты, а венчаны в церкви. Это для меня гораздо больше, чем регистрация в ЗАГСе. Наш с ним брак на всю жизнь.

– Тата, не обманывай себя. На что ты ещё надеешься? Он же написал, что не хочет, чтобы ты страдала. Его вины в том, что с его бывшей женой и сыном такое случилось, нет. Но у него есть обязательства перед ними, и он правильно делает, что выполняет их. Но какой смысл ломать жизнь тебе? Ты ему этим не поможешь. Из двух несчастных людей у тебя есть шанс прожить полноценную жизнь. Ты должна использовать этот шанс.

– Нет, Матвей, не говори мне этого! – она вскочила с кровати и, резко сняв с себя пуховик, бросила его на пол. Её кулаки сжались, а на голове она почувствовала странный разряд, от чего её волосы как будто приподнялись.

– Ты намекаешь на то, что у нас с Артёмом всё закончилось? Но пока я не поговорю с ним, то никогда не поверю в то, что в его письме было именно то, что он на самом деле думает.

– Ты же сама мне сказала, что тебе всё равно, потому что уверенного в себе человека невозможно сбить с толку. Скажи мне честно, на что именно ты надеешься?

Тата приложила руки к своей бешено вздымающейся груди.

– Матвей, у меня такое чувство, что ты сейчас заставляешь меня поверить в то, что солнце больше никогда не взойдёт. Я не могу в это поверить!

– Вот в чём дело… – он встал с кровати, разглядывая пол, и подошёл к ней. – Тата, я понимаю, у вас было много планов, и ваш союз с ним выглядел многообещающе. Вы и подумать не могли, что придёте к такому краху. Но рано или поздно тебе придётся это принять…

– Нечего мне принимать, Матвей! – выкрикнула она. – Примерно ещё на полгода я останусь здесь и буду верить, не смотря ни на что. И не смей отнимать у меня эту веру! Я тебе не позволю! И Артёму я этого не позволю!

Она дёрнулась и, подбежав к своему письменному столу, стала рыться в выдвижном ящике.

– Что ты делаешь? – услышала Тата голос Матвея за спиной.

Она вытащила конверт с последним письмом Артёма и смяла в руках.

– Вот оно…

Тата смотрела на письмо и не могла понять, каким образом исписанные и сложенные определённым образом листки бумаги причиняли ей такую боль: её рука, держащая конверт, дрожала, из глаз текли слёзы, а лицо наверняка исказилось до неузнаваемости, потому что она с трудом сдерживала рёв.

– Тата, что ты хочешь с ним сделать? – спросил Матвей, оказавшись напротив неё. – Пойми, если ты его сожжёшь или разорвёшь, ничего не изменится. Это письмо уже сделало своё дело. Я знаю, как тебе тяжело. Но тебе нужно поверить в то, что Артём отпустил тебя… Он сделал это ради твоего же блага. Сейчас тебе трудно это принять, но когда-нибудь ты поймёшь, что его решение самое правильное. Он действительно любит тебя, если даёт шанс устроить свою жизнь, когда его разбита…

– Ничего не разбита… – она посмотрела на него, опустив руку с конвертом. – Лиза встанет… Он сможет сделать это.

– А если нет?

– Я не знаю, но пока я хочу верить. Почему ты пытаешься убедить меня, что я должна смириться с тем, что в любой момент может измениться?

– Это эгоистический инстинкт, Тата, – произнёс он, придав своим словам мягкости. – Ты очень мне