Читать книгу "Первая Мировая. Война между Реальностями - Сергей Переслегин"

Конечно, поставил! Конечно, получил!

Сушон ведь и от пьяного вдрызг капитана английского угольщика получил официальное разрешение…

Вильгельм Сушон

Родился 2 июня 1864 года в Лейпциге. Уже в 17 лет он стал офицером, вскоре командовал канонерской лодкой «Адлер» и участвовал при захвате Германией островов Самоа. Окончил Морскую академию в Киле. В 1896–1900 гг. служил в Главном командовании ВМФ, в 1902–1904 гг. – в Адмирал-штабе. Во время Русско-японской войны – начальник штаба крейсерской эскадры в Восточной Азии. В 1906–1907 гг. – в Имперском морском управлении, затем командовал броненосцем «Веттин». В 1909–1912 гг. начальник штаба ВМС на Балтике. С 23.10.1913 командующий эскадрой Средиземного моря.

С 16 августа 1914 года командующий германо-турецким флотом, впоследствии – также и болгарским флотом. Вице-адмирал турецкого флота.

29.10.1916 награжден орденом Pour le Mérite.

В сентябре 1917 года Сушона перевели командующим 4-й эскадрой Флота Открытого Моря, с которой он участвовал в захвате Рижского залива и Моонзундских островов, а 12 апреля вошел в Гельсингфорс.

Адмирал Сушон в марте 1919 года ушел в отставку. Он тихо жил в провинции, время от времени наезжал в Берлин в честь какой-нибудь очередной годовщины событий мировой войны на море. В 1938 году его торжественно встречали в Стамбуле с почестями, полагающимися главе государства. Скончался Сушон 13 января 1946 года в Бремене.

Решения В. Сушона во время прорыва в Константинополь иногда подвергают критике: слишком рисковал с обстрелом алжирских портов, слишком долго выжидал в Эгейском море… Рискну утверждать, что германский адмирал действовал идеально.

«Гебен» должен был прийти в Константинополь вовремя. Четвертого августа Великобритания вступила в войну, вызвав в турецком правительстве растерянность, если не панику. На следующий день Энвер-паша начал что-то говорить о союзе с Россией. Реакцию испуганных людей нельзя предсказать, им надо дать время успокоиться. Сушон выжидал, сколько мог.

Что же касается рейда к Алжиру, то он привел к задержке переброски 30 000 человек (усиленного корпуса) на три дня. Это выигрыш темпа как минимум в оперативном масштабе.

Колоссальное стратегическое значение прорыва «Гебена» породило легенду, весьма распространенную в советское время, что английское адмиралтейство сознательно пропустило Сушона в Константинополь, имея в виду послевоенные интересы Великобритании.

Определенный резон в этом как будто есть: «Большую игру» между Англией и Россией создание Антанты не отменяло. Сэр У. Черчилль умел строить далекие многоходовые планы и мог додуматься до такого способа послевоенной нейтрализации России.

Однако примем во внимание, что адмиралтейство никак не могло рассчитывать, что к началу войны «Гебен» будет находиться в Средиземном море. У германского линейного крейсера было достаточно времени, чтобы укрыться хоть в Поле, хоть в Вильгельмсгафене. Кроме того, адмиралтейство не могло быть уверено в нейтралитете Италии.

Поэтому заранее составить план использования «Гебена» в интересах Британской империи не мог ни Черчилль, ни Фишер. А «за доской» находить такие слишком уж далекие планы, просто невозможно. К тому же в первых числах августа у Черчилля и Фишера было слишком много проблем вне Средиземного моря (которое, напомню, находилось во французской зоне ответственности). Готовилась переброска Экспедиционного корпуса. Гранд Флит срочно перебазировался на Скапа-Флоу. С часу на час ожидали внезапной атаки германских эсминцев. Резко росли фрахтовые ставки в связи с угрозой крейсерской войны.

Кроме того, Фишер и Черчилль находились очень далеко от Средиземного моря и неизбежно могли давать только очень общие и неизбежно запаздывающие приказы…

Наконец, в рамках макиавеллиевского плана «Большой игры» проще всего было просто передать туркам «Султана Османа» и «Решедие», на что было и время, и возможность…

Не удивлюсь, если источником этой красивой легенды являются сами англичане. Все-таки лучше прослыть иезуитами, чем идиотами.

Мобилизация и развертывание. Театр военных действий

Турция начала мобилизацию 4 августа и, в первом приближении, закончила ее в конце сентября. Данные по составу и численности турецкой армии довольно противоречивы: начнем с того, что даже численность населения Оттоманской империи в разных источниках «плавает» от 17 до 27 миллионов человек – цитируя светлейшего князя Потемкина: кто ж этих турок считает?

Армия мирного времени насчитывала, по германским данным, 200 000 солдат и 8 тысяч офицеров, после мобилизации – 477 868 солдат и 12 469 офицеров (такая точность более чем сомнительна). Но можно с определенной долей уверенности сказать, что турки мобилизовали 13 армейских корпусов, 2 отдельные пехотные и кавалерийскую дивизии.

Турецкий корпус трехдивизионный: 33 батальона, 10 эскадронов, 60–72 орудия. Дивизия – 10 батальонов, 16 орудий. Впрочем, далеко не все части были укомплектованы по штату (хотя какие-то дивизии могли иметь и сверхштатную организацию).

Всего империя развернула 40 пехотных, 57 резервных дивизий, 40 полков регулярной и 24 полка иррегулярной (курдской) конницы, около 1000 орудий калибрами 75 и 105 мм.

Вступление в войну Турции создавало сразу 4 новых театра военных действий:

Корсун. Эрземская операция

Малая Азия и зона Проливов. Там были сосредоточены 1-я армия (1-й – 4-й корпуса), 2-я армия (7-й – 8-й корпуса), впоследствии 5-я армия;

Кавказский фронт. Против России выделена 3-я армия (9, 10, 11-й корпуса, кавалерийская дивизия, 4,5 курдской дивизии, всего 100 батальонов, 165 эскадронов и сотен, 244 орудия).

Палестина и Сирия. Обороняется 4-я армия (2, 7, 8-й корпуса, отдельные полки)

Месопотамия. Действуют отдельные части.

Сарыкамыш

Русский посол Гирс покинул Константинополь 31 октября, война была объявлена 1 ноября, но на сосредоточение войск требовалось время, поэтому первые столкновения между русскими и турецкими полевыми войсками произошли только в начале декабря. Сложилась парадоксальная ситуация: и на Западном ТВД, и на Восточном, и на Южном войска уже очень устали, понесли огромные потери и давно лишились большей части военного энтузиазма, а на вновь образовавшихся турецких фронтах война была еще в новинку, сулила подвиги и приключения.

В результате на Кавказе был сыгран еще один такт генерального сражения.