Читать книгу "Победа вопреки Сталину. Фронтовик против сталинистов - Борис Горбачевский"

В новых учебниках истории присутствует тема сталинизма как системного явления. Казалось бы, достижение. Но террор выступает там в качестве исторически детерминированного и безальтернативного инструмента решения государственных задач. Эта концепция не исключает сочувствия к жертвам Молоха истории, но категорически не допускает постановки вопроса о преступном характере террора и о субъекте этого преступления.

Это не результат установки на идеализацию Сталина. Это естественное побочное следствие решения совсем другой задачи — утверждения идеи заведомой правоты государственной власти. Власть выше любых нравственных и юридических оценок. Она неподсудна по определению, ибо руководствуется государственными интересами, которые выше интересов человека и общества, выше морали и права. Государство право всегда — по крайней мере, до тех пор, пока справляется со своими врагами. Эта мысль пронизывает новые учебные пособия от начала и до конца, а не только там, где речь идет о репрессиях.

Итого: как видно из всего сказанного выше, мы можем говорить о памяти раздробленной, фрагментарной, уходящей, вытесненной на периферию массового сознания. Носителей памяти о сталинизме в том смысле, который мы вкладываем в эти слова, сегодня очевидное меньшинство. Остается ли еще у этой памяти шанс стать общенациональной, какие знания и какие ценности должны быть для этого усвоены массовым сознанием, что здесь надо делать — это предмет отдельного разговора. Ясно, что необходимы совместные усилия и общества, и государства.

Глава семнадцатая КОГДА БУДЕТ ПОХОРОНЕН ПОСЛЕДНИЙ СОЛДАТ?

Неоконченная война

Поначалу познакомим читателя с официальными данными о потерях Красной Армии в Великой Отечественной войне.

Общие безвозвратные потери Советских Вооруженных Сил составили 11 000 444 100 человек. При определении демографических потерь военнослужащих число безвозвратных потерь списочного состава уменьшено на количество оказавшихся живыми после войны — 1 836 000 человек, вернувшихся из плена — 939 700 человек, вторично призванных на освобожденной территории, ранее числившихся пропавшими без вести. Таким образом, потери армии определены в 8 668 400 человек.

Большую часть занимают без вести пропавшие. По документам — 5 059 000 пропало без вести. Не все они попали в плен. Результаты исследования архивных документов немецкого военного командования подтверждают, что около 450 500 000 военнослужащих из этого числа — погибли, остались на оккупированной территории, попали к партизанам, а 4 599 000 оказались в немецком плену, из которых только 1 836 000 вернулись после войны на родину. Остальные погибли, а около 200 000 эмигрировали».[118]

Войну закончили 12,5 миллиона солдат и офицеров. К 64-й годовщине Победы, в 2009 году, в живых осталось всего 900 000 — по всем республикам бывшего Советского Союза. Из них 450 000 проживает в России. В Москве — находится 274 000 ветеранов. Но среди них лишь 47 000 бывших фронтовиков. О чем свидетельствуют приведенные цифры? С каждым годом уменьшается количество фронтовиков. К 70-летию Победы в России их останется, к сожалению, совсем мало. А кто же остальные, так называемые ветераны, которые не вошли в 47 000 бывших фронтовиков? Мне было странно видеть 9 мая в телепередаче о военном параде в Омске далеко не пожилых людей, идущих в колонне ветеранов. Между тем средний возраст истинных фронтовиков уже достиг 85 лет.[119]

Хотя после окончания Великой Отечественной войны прошло почти 65 лет, больше одного миллиона погибших солдат и офицеров до сих пор не погребено.[120]Государство не выполнило своего прямого долга перед защитниками Отечества — не захоронило их по-людски. И это стало трагедией не только миллионов их матерей и отцов, братьев и сестер, детей, внуков и правнуков, но и трагедией всей Красной Армии.

Издавна известно, что, «пока не похоронен последний солдат, война считается не законченной». Однако такого позора история России не знала.

Останки погибших и незахороненных воинов лежат в лесных массивах, у речушек и ручьев, в низменных болотах, на месте исчезнувших деревень. Ищут и находят простреленные каски, полусгнившие пулеметные ленты, ржавые саперные лопатки, консервные банки и рядом человеческие кости, прикрытые землей и листвой. Множество патронов, гильзы, винтовочные штыки, солдатские останки находят в заброшенных и полузасыпанных блиндажах и окопах, в огромных бомбовых воронках, на просеках и у большаков, они валяются в придорожных канавах. Их находят на местах былых сражений, в лесистых оврагах и у озер, в предгорных лощинах. Так просто и долго лежат под небольшим слоем земли черепа и кости. Еще в первые послевоенные годы по рукам ходило четверостишье Ивана Переверзева:

О, Родина, не на погосте,

В высоком граде или рядом с ним,

Народа праведные кости,

Валяются по всей земле.

Во время войны, как правило, хоронили в плащ-палатках, присыпали хорошими ветками и небольшим слоем земли. В землю втыкали дощечку или невысокий деревянный столбик и записывали на дощечке химическим карандашом фамилию, имя и отчество погибшего воина, год его рождения, домашний адрес, указывали место и день гибели, район, где находится могила.

Многие места прошлых боев до настоящего времени так и не приведены в полной мере в порядок, не очищены от снарядов и мин, что нередко приводит к человеческим жертвам.

По сведениям Военно-мемориального центра Министерства обороны России насчитывается около 30 тыс. воинских захоронений на российской земле, где покоится более семи миллионов солдат и офицеров Красной Армии. Из них известны имена только двух с половиной миллионов человек,[121]остальные похоронены безымянными.[122]

Память о павших — это земное человеческое чувство. Оно всегда благородно и свято. Как не может понять страна, что ее долг состоит не только в том, чтобы отметить День Победы и в чествовании ветеранов — 9 мая, но и еще и в том, чтобы по-человечески предать земле всех павших воинов. Часто становится не по себе, когда после ежегодной помпезности и сказанных по случаю Дня Победы громких слов думаешь о том, что до сих пор по лесам, степям и полям валяются кости моих современников.

И еще один печальный факт:

«Большинство воинских захоронений, мемориалов, памятников находится на западе страны, в так называемых отдаленных регионах, — говорит начальник управления по увековечению памяти генерал-майор Александр Кирилин, — поэтому средств на их восстановление нет».