Читать книгу "Когда зацветет сакура… - Алексей Воронков"

Мимо, слегка задев Алексея пустым подносом, прошмыгнула проводница.

– Одну минутку! – остановил ее капитан. – Скажите, тот тип не появлялся больше в вагоне?

Женщина посмотрела на него с недоумением.

– Какой тип? – спросила она и тут же: – А, тот, что в светлом пиджаке? Не-а, не было. Если бы приходил, я бы обязательно вам сообщила.

«Странно, – подумал Алексей, когда проводница ушла. – Очень странно. Если бы тот, что назвал себя корреспондентом, действительно хотел найти старых знакомых, он бы их искал. Но вот почему-то не ищет. А может, в ресторане загулял? Он ведь и Цоя хотел туда утянуть. Журналисты – народ ушлый. Всегда найдут причину, чтобы выпить». «Непьющий журналист подозрителен», – как-то сказал Алексею один его знакомый, работавший в отделе писем куйбышевской областной партийной газеты «Волжская коммуна». Тот и сам любил выпить, и эта любовь не раз подводила его. То, что он частенько просыпал с похмелья работу, – это одно, так ведь было нечто и похуже. Однажды, будучи дежурным по номеру, выпил втихаря и уснул прямо на рабочем месте, забыв подписать его. Так какой был скандал! Хотели даже с работы выгнать, однако пощадили. Молодой, решили, исправится. Но на вид поставили. Дескать, в следующий раз пулей вылетишь из редакции. Не умеешь пить – бросай. А то ведь так и под монастырь себя подведешь. А вдруг ты по пьяному делу политическую ошибку пропустишь в статье? Тогда все, тюрьма. А из-за тебя и другие пострадают.

Впрочем, что журналисты? Чекисты тоже любят побаловаться водочкой. Бывает, что и во время службы выпьют. Нет, не в своем рабочем кабинете – такое редко случается. Для этого существует много других мест. К примеру, явочная квартира. Там опера порой встречаются не только со своими информаторами, но и с любовницами. А в таких случаях без выпивки никак. А взять те же рестораны… Ведь это тоже рабочая площадка для чекистов. Густые винные пары и грохот оркестра – вот та дымовая завеса, за которой легко можно спрятаться и побеседовать с тем же источником или же заняться вербовкой агента. Благо пить приходится не на свои, на казенные. Для этого даже специальная статья расходов предусмотрена. Вот любители спиртного и пользовались этим. Бывали случаи, когда опера спивались, не в силах устоять против соблазнов…

Размышляя об этом, Алексей и не заметил, как поезд плавно сбавил ход, а потом вдруг скрипнул тормозами и замер. Когда до него дошло, что они стоят, он глянул в окно и удивился: остановились, как говорится, в чистом поле, где вокруг не видно было никакого жилья. Впрочем, что удивляться? Подобное нередко происходило и у них на родине, когда приходилось пропускать скорый поезд или военный эшелон. Тогда, бывало, стояли по часу, а иногда и того дольше. Пассажирам это не нравилось – все постоянно куда-то спешили. Но что поделаешь?..

– Что там у них еще случилось? – открыв дверь купе, спросил Бортник. – Уж не топливо ли кончилось?

– Скорее всего, – послышался голос Козырева. – В Гражданскую в таких случаях пассажиров выгоняли из вагонов собирать дрова. Но тут и дров-то нигде не видно.

– А может, черт возьми, какой маневровый нас подцепит? – с надеждой проговорил капитан. – В конце концов, не век же нам здесь куковать.

«А что ты хочешь?» – усмехнулся Алексей. Пока в этой стране не наладится жизнь, такое будет происходить постоянно. Но ничего, скоро все изменится. Вот сейчас доставим вождей до места, они и займутся наведением порядка. Хотя многое уже сделано – советская администрация постаралась. Было бы еще лучше, если бы наше правительство не стало торопиться с корейскими реформами и на какое-то время оставило все как есть. А то отобрали у богатых заводы и фабрики, закрыли частные компании, и началась полная неразбериха. Теперь неизвестно, кто чем должен заниматься. Тот же топливно-энергетический сектор экономики страдает. А все потому, что нет специалистов, – все сбежали за тридцать восьмую параллель. То же самое происходит и в промышленности, и в сельском хозяйстве. Люди запутались, не знают, как жить. Ну ничего, все со временем наладится. Ведь в России после Гражданской тоже был бардак, но потом даже в лидеры мировой индустрии вышли. И все это было сделано за очень короткий срок. Вот и здесь все будет хорошо. Корейцы – народ дисциплинированный и работящий. А еще толковый. А какая вкусная у них еда! – сглотнул слюну Алексей, вспомнив вкус кемдичи – картофеля с жареным мясом под соевым соусом.

«Эх, сейчас бы сюда Ким Ден Сана с его кухней», – мечтательно подумал он. Да, Ким – порядочная сволочь, однако как вкусно он готовил! И где, интересно, только научился? Ведь он выходец из богатой семьи, а эти, как правило, кухней не занимаются. Для этого у них слуги имеются. Хотя, что говорить, все азиаты готовят отменно. Притом это часто прерогатива мужчин. В какой дом ни придешь, везде встретишь главу семьи со сковородкой в руках. Такое Алексей наблюдал в Китае, то же самое теперь он видит в Корее. Наверное, в этом смысле и Япония от них не отстает, и Малайзия, и Индия…

Ну а узбеки? Разве там по-другому? Алексей вспомнил жирный плов из баранины, который в Ташкенте готовил их сосед Абдулла.

Бывало, разожжет огонь в небольшой печи, что стояла у них посреди двора, поставит на нее казан и давай колдовать. Вначале дождется, когда посудина раскалится чуть не докрасна, потом опустит в нее кусок бараньего бурдюка, в кипящий жир положит куски мяса и слегка поджарит его вместе с большим количеством лука и моркови. Покончив с этим, насыплет поверх жарева риса, зальет его холодной водой из арыка и займется приготовлением лепешки.

Учуяв запахи пищи, соседи потихоньку начинали выползать из своих нор. Разве усидишь дома, когда вокруг тебя витает такой аромат?

Лешка тоже не мог удержаться – выходил поглазеть. Садился в сторонке и неотрывно смотрел на то, как из-под крышки огромного казана тонкой змейкой выползал пар, наполняя двор изумительными запахами. И в голове рождалась тайная мысль: может, Абдулла сжалится, угостит пловом? Но какой там! У того детей полон дом и всех их кормить надо. Разве ему до этих беженцев, что прибыли сюда из голодного Поволжья? Нет, на всех еды у него не хватит. Пусть работают столько, сколько работает он, тоже будут есть плов.

А разве эти беженцы не работали? И родственники Лешкины работали, да и он сам научился копейку зашибать. Но то были гроши, на которые мясо не купишь. Абдулле хорошо, он пристроился рубщиком в мясные ряды на Алайском рынке, потому и плов каждый день готовит. «Ну ничего, – думал Лешка, – вот вырасту, каждый день буду этот плов жрать. До тех пор, пока он мне не надоест».

Но Абдулла не только плов – он и бишбармак отменно готовил. Изрубит порой реберную часть жирной баранины на куски и отварит их в воде, добавив соль со специями. Потом займется салмой. Когда тесто будет готово, он раскатает его тонким слоем, немного подсушит и нарежет полосками. Сделав из них ромбики, отварит их в мясном бульоне и откинет на дуршлаг, заправив после хлопковым маслом. Картофель отварит отдельно, нарезав кружочками. Перед подачей на стол положит в тарелку вареные салму, картофель, мясо, сверху все это обильно посыплет нашинкованным зеленым луком и зальет бульоном. Лешка никогда в жизни не пробовал этот самый бишбармак, но был уверен, что это что-то очень вкусное.