Читать книгу "Брат мой, Каин - Сандра Браун"

— Вы боитесь, мэм? Сэйри подняла на него глаза.

— Боюсь?

— Уоткинс ведь угрожал вам.

— Но он же меня не тронул.

— И все-таки, только чтобы подстраховаться, я поставлю патрульную машину возле мотеля, — решил шериф.

— Нет, Ред, прошу вас, не надо.

— Если Хафф об этом узнает, держу пари…

— Я уверена, что вы обо всем ему расскажете, — заметила Сэйри. — Но мне не нужны сторожевые псы под дверью.

— Что ж… Тогда будь осторожна, — отступился Харпер.

— Буду, — Сэйри встала. — Это все?

— На данный момент да.

Она кивнула на прощание Реду и помощнику шерифа Скотту, но Бека проигнорировала. Сэйри уже подходила к своей красной машине с откидным верхом, когда Мерчент окликнул ее. Она не остановилась. Бек догнал ее, когда она открывала дверцу.

Когда он положил руку ей на плечо, Сэйри повернулась к нему. Прежде чем она успела сказать хотя бы слово, Мерчент заговорил сам:

— Я знаю, что ты на меня злишься.

— Это слишком мягко сказано.

— И я знаю почему. Но сейчас не о том речь, Сэйри. Не отказывайся от охраны!

Сэйри горько усмехнулась.

— Ты, значит, поверил в мою историю и не считаешь, что мой рассказ о встрече с Уоткинсом выдумка от начала до конца?

— Разумеется, я тебе верю.

— Понятно, тебе просто нравится выставлять меня дурой.

— Я адвокат Криса.

— Ты ясно дал это понять.

Сэйри открыла дверцу машины, села за руль, но Бек не дал ей закрыть ее. Наклонившись к Сэйри, он заговорил быстро и горячо:

— Крис доверил мне действовать от его имени. Я не могу предать его точно так же, как ты не можешь предать невесту Дэнни. Ты легко можешь предъявить улику в пользу того, что Дэнни убили, но ты этого не делаешь, потому что дала этой женщине слово ничего не рассказывать. Так почему же закон сохранения конфиденциальности распространяется только на тебя?

Теоретически Мерчент был прав. Он бы нарушил профессиональную этику, если бы не стал защищать интересы своего клиента. Но на Сэйри этот аргумент не подействовал.

— Отпусти дверь!

— Куда ты едешь?

— Туда, куда хочу, черт побери! — Сэйри потянула на себя дверцу, но Бек не отпускал ее.

— Послушай меня, Сэйри. Забудь о том, что сердишься на меня, думай только об Уоткинсе. Ты не должна забывать о его угрозах. Он не слишком умен, и это делает его еще более опасным. Возможно, Шлепа не хотел причинять тебе боль сегодня утром, но теперь, когда ты передала его послание Реду, ты ему больше не нужна. Он может вернуться и расправиться с тобой. Уоткинс ненавидит Хойлов. А ты носишь эту фамилию, Сэйри, нравится тебе это или нет. И ты, — он оглядел ее с головы до ног, — слишком бросаешься в глаза.

— Отлично! Значит, меня сразу заметят среди пикетчиков.

Второй раз за один день Бек свернул на своем пикапе на стоянку возле офиса шерифа и остановил его рядом с «Порше» Криса. Они договорились встретиться после того, как Хойл — младший пообедает дома с Хаффом.

Мерчент не стал закрывать окна в кабине, хотя и понимал, что грузовичок все равно превратится в душегубку на раскаленном солнце за то время, пока он пробудет у Харпера. От удушливой жары некуда было спрятаться. Даже в кабинете шерифа, где работал кондиционер, воздух оставался влажным и липким.

— Хойл в последнем кабинете справа, — проинформировал его дежурный.

— Спасибо.

Бек постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь в комнатушку, где с трудом помещались стол и два стула с пластиковыми сиденьями. Крис сидел на одном из них.

— Привет, — поздоровался он.

— Привет. Ты видел Реда? — спросил Бек.

— Нет, только этого неандертальца-дежурного. Он отвел меня сюда, сообщил, что Харпер и Скотт еще обедают, и предложил мне чувствовать себя как дома.

Мерчент сразу почувствовал перемену в поведении своего друга. Куда-то пропал присущий Крису насмешливый сарказм. Бек сел напротив.

— Не хочешь рассказать мне, что случилось? Крис невесело улыбнулся:

— Если я тебе расскажу, мне придется тебя убить. Сердце Бека ухнуло в груди.

Кривая усмешка Криса стала шире.

— Нет, я не собираюсь признаваться. Во всяком случае, в убийстве моего брата.

— А что тогда?

Наклонившись вперед, Крис положил локти на стол и принялся массировать лоб пальцами обеих рук.

— Я боюсь. Вот так-то. Это и есть мое признание, Бек. Эта комната ужасно на меня действует, как тюремная камера, и меня это пугает до потери сознания.

Тяжесть в груди Бека прошла.

— Этого следовало ожидать. Для этого и создают комнаты для допроса. Ты должен был испугаться, Крис, запаниковать, начать сомневаться в собственной невиновности. Когда я работал в офисе окружного прокурора, — продолжал Бек, — я провел немало времени в подобных комнатах с настоящими мерзавцами. Это были гангстеры, насильники, убийцы, воры. Но неважно, насколько крутыми были эти ребята. Стоило им посидеть в одиночестве в комнате для допроса, и они начинали звать мамочку. Крис улыбнулся и тут же снова сник.

— Я начинаю опасаться, что они попросту повесят на меня убийство брата.

— У них есть только косвенные улики, ничего серьезного. Я сомневаюсь, чтобы окружной прокурор отправился в суд с тем, что они накопали. Особенно в этом округе.

— Согласен, но косвенных улик становится все больше. Я забыл юридический термин…

— Преимущество?

— Верно. Преимущества улик будет достаточно. Шлепа Уоткинс и его библейская история, — презрительно скривился Крис. — Наверняка он только ее и знает. Черт, даже такие неверующие люди, как я, и то слышали о Каине и Авеле. Дэнни убили. Он был моим братом. И это тоже, оказывается, говорит за то, что убийца именно я.

Хойл встал, медленно обошел вокруг стола.

— Почему даже моя сестра купилась на бред сумасшедшего уголовника и поделилась услышанным с ретивым детективом, которому не терпится нарыть что-то против меня?

Бек не стал рассказывать Крису о том, что Дэнни пытался поговорить с Сэйри по телефону накануне гибели. Не упомянул он и о том, что младший брат Криса был помолвлен. И то и другое могло оказаться очень важным. Но пока сохраняется вероятность того, что эти сведения не играют никакой роли, Бек собирался держать их при себе.

— Когда я в последний раз видел Сэйри, она не сияла от радости и не хлопала в ладоши, — сказал Бек. Потом задумчиво добавил: — Кто знает, что этот червяк делал с ней, о чем она нам не рассказала.