Читать книгу "Девятный Спас - Анатолий Брусникин"

Буду краток. Король Карл полностью одобрил Ваш план и дал слово выполнить все обязательства, буде замысел осуществится. Действуйте в любой удобный момент и помоги Вам Господь. В нынешних условиях от Вас может зависеть судьба великой войны, а также будущее нашего Отечества и всей Европы. Надеюсь, вы не забыли, как открывать и закрывать эту чёртову шкатулку, с которой я провозился битый час, хоть и имею инструкцию. Ответ перешлёте точно так же и с тем же курьером. Можете присовокупить необходимое на словах.

Ваш J.»

— Это рука самого Джеффрейса, — сказал Витворт, закончив чтение. — Я хорошо её знаю. Что ж, наш план полностью одобрен, можем приступать к его осуществлению. Да поможет нам Бог.

Штрозак почтительно спросил:

— Ваше превосходительство, я не совсем понимаю, в каком качестве сэр Ричард состоит при особе шведского короля?

— В своем собственном — как тайный советник и личный представитель ее величества королевы Анны.

— Не скрываясь? Неужто наши переговоры с Карлом продвинулись так далеко? Стало быть, выступление Швеции на нашей стороне — вопрос решённый?

Попов лежал затаив дыхание и не зная, чего ему надлежит бояться больше — выдать себя или же упустить хоть слово из этой беседы.

— Теперь, мистер Штрозак, всё зависит от нас с вами. Если мы удачно разыграем нашу партию, Швеция станет нашим союзником, и тогда французам конец.

— Подумать только! Судьбы Европы и всего мира решаются в этой забытой Богом дыре! — воскликнул ганноверец. — Великая честь и великая ответственность!

— М-да, вот именно, ответственность… — Голос резидента был не торжественным, скорее задумчивым. — Ну-ка, а если вот так…

Стук каблуков приблизился, и на щёки прапорщика одна за другой внезапно обрушились две звонкие оплеухи. От неожиданности Алёша вскинулся и захлопал глазами.

Перед ним, посмеиваясь, стоял тощий, крючконосый резидент ее британского величества.

— Дедовские способы — самые надежные, Штрозак! — сказал он толстяку в широком камзоле зелёной тафты. — Точно так же я вывожу из обмороков леди Витворт.

Это было произнесено по-английски, после чего посланник обратился непосредственно к Попову — по-немецки, с акцентом:

— Ну же, лейтенант, очнитесь! У швабов голова крепкая!

Делать нечего — пришлось Алексею изображать, будто он приходит в себя после долгого забытья. И разыграть сию драму надо было как можно убедительней, ибо публика была дотошная. Не поверит — ошикивать не станет. Отправит на тот свет, и дело с концом. Как же было не постараться?

Сначала очнувшийся схватился рукой за бок — мол, где моя шпага? Шпаги не было. Тогда сунул руку под мышку — нет и пистолета. Потянулся к сапогу за стилетом — вот тебе на, сапоги сняты!

— Где я, доннерветтер?! — вскричал мнимый лейтенант фон Мюльбах. — Кто вы такие?

Тут он якобы заметил на столе распотрошённую шкатулку и вскочил на ноги, да пошатнулся — вроде как закружилась голова. Толстый Штрозак подхватил его.

— Спокойно, герр лейтенант. Всё в порядке, вы у своих, письмо попало по назначению. Перед вами его превосходительство господин посланник, а я — первый секретарь посольства Рудольф Штрозак.

— Что со мной? — пробормотал Алексей, хватаясь за темя. — Меня стукнули по башке?

— Вы упали с лошади. Не припоминаете?

Попов наморщил лоб…

— Я поскакал во дворец кронпринца… Пре-бре-же… Пробро-жо… Эти варварские названия невозможно произнести! Помню. Ехал вдоль речки, потом слева показались огни. Ограда… Дальше не помню…

Штрозак сочувственно кивал. Кажется, театральное действо удалось, подумал Лёшка. И поторопился.

Небрежным тоном, будто делая какое-то несущественное замечание, Витворт обронил по-английски:

— Где ваши уши, Штрозак? Ведь это вы немец, не я. Неужели вы не слышите, что у этого субъекта австрийский выговор. А гонец-то шваб… — И вдруг спросил Алексея в лоб, на том же языке. — Вы сами-то, приятель, как это объясните?

«Проверяет, знаю ли по-английски», — сообразил Попов и заморгал.

— Прошу прощения, экселенц, но я ещё не успел выучить ваш язык. Я ведь совсем недавно на службе её величества.

Штрозак сладко улыбнулся:

— Его превосходительство спрашивает, откуда вы родом.

По-военному вытянувшись, Алёша отрапортовал:

— Я вырос в австрийском Тироле, экселенц. Мой покойный батюшка родом вюртембержский дворянин, но служил императору. Я тоже начинал в австрийской армии. Потом перешёл в баварскую, где жалованье получше. Потом в саксонскую. Потом в мекленбуржскую. Немножко послужил бранденбургскому курфюрсту, но приглянулся господину тайному советнику Джеффрейсу и получил патент британского лейтенанта…

Резидент и секретарь удовлетворенно переглянулись. Опасность миновала. Чёрт бы побрал немцев с их бесчисленными наречиями!

— Что в Могилёве? — спросил Витворт уже по-немецки.

— Шведский король готовится к выступлению. Мало фуража и продовольствия, но с севера идёт генерал Левенгаупт с подкреплениями и обозами. Как только войско объединится, можно будет гнать московитов хоть до Сиберии. — Всё это Попов пересказал уверенно, следуя донесениям из государевой ставки, а вот дальше рискнул. — Особенно если у царя Петра загорятся фалды на кафтане. — Он хохотнул. — Прошу прощения, экселенц. Это я позволил себе пошутить. Я имею в виду московский заговор.

Сказал — и внутренне замер. Что, если простому гонцу о том знать не положено?

Резидент и в самом деле выглядел несколько удивлённым. Но в пытливом взгляде, обращенном на посланца, подозрения, пожалуй, не было.

— Вам велено передать что-то на словах? — наконец спросил Витворт, и Алёша вздохнул с облегчением.

— Герр Джеффрейс поручил мне выяснить все подробности. Кто, когда, как. Вы понимаете, о чём я.

Посланник молчал, глядя на офицера с неудовольствием.

— «Когда» — теперь зависит от меня, — в конце концов сухо сказал англичанин. — «Как» и «кто» — не моё дело, не интересовался. Дипломату лучше не знать подробностей этого сорта.

Лёшка осмелел:

— И тем не менее я должен знать детали. Герр тайный советник сказал, что слишком многое зависит от московских событий.

— Например, моя жизнь, — проворчал резидент. — Любознательность Джеффрейса может обойтись мне слишком дорого… Но его тревога мне понятна.

Штрозак кашлянул и заметил по-английски:

— В депеше нет ни слова о детальном отчёте, сэр Чарльз. Там сказано лишь: «Можете присовокупить необходимое на словах».

— Это писал человек опытный и осторожный. Он знает, что бумаге, даже запрятанной в хитрую шкатулку, ничего лишнего доверять нельзя. Другое дело — устное донесение. Если наш усатый приятель попадётся людям князя-кесаря и его начнут пытать, то что бы он ни наболтал, это будут всего лишь слова. Никаких доказательств нашего участия в заговоре начальник русской контрразведки Зеркалов не получит.