Читать книгу "Последний мятеж - Сергей Щепетов"

Еще одна пауза: Свен смотрит на слушателей. Кто-то из стариков хрипло выдавливает:

– Пожжет, посечет Рутич всех. Быть сему месту пусту…

Воевода раздвигает улыбкой усы:

– Видать, не разумеете! Не достанет нас Рутич! Пока дружину нову не соберу, поживем мы в спокое – на вашем селище новом. Негоже вам там без руки княжьей быть! Иль не рады? Иль думать будете? Ну-ну… Пошустрей тока!

Деды, подталкивая друг друга и оглядываясь, подались в сторону к кустам. Спрятаться там нельзя, но хоть речи не слышно будет. Свен отошел от кумира и опустился на корточки рядом с Вар-ка:

– Ну, чо, волхв, любы те дела таки? С нами пойдешь, сказки сказывать будешь. Про бога незримого.

– Сдается мне, что слыхал ты уже сказки эти. От кого, коли не тайна?

Усмехнулся воевода, бороду почесал. Вар-ка только сейчас заметил, что снизу на подбородке у него волос нет – от нижней челюсти через шею, на прикрытую одеждой грудь, переходит широкий бугристый шрам.

– Много мы тогда сказочников наловили: кого мечами посекли, кого с луков постреляли, а то и гвозди в башку заколачивали. Микланд, вестимо, так и не взяли, но страху нагнали, покуда войско их не навалилось.

– А шрам…

– Да вот, приласкал их боженька. Мы уж на воде были, так они с галер огонь пускать зачали – насилу ушли, кто остался.

– Слушай, Свен, а почему ты ничего не сказал про Лютю? Вдруг он не захочет нарушать клятву и останется верным Рутичу?

Воевода как-то грустно хмыкнул и сунул в рот кончик уса:

– Лютя-то?.. Вишь, тут какo… Сынок он ведь мой. Тока о том не ведает.

– Однако! Значит, если ты будешь князем, то он – твоим наследником? И от такого здесь не отказываются?

– Се – верно. Клятву-то я порушил, а он-то чего?

– Ну, не знаю, как у вас тут водится… Слушай, а… Вопросить хочу, да боюсь, прогневишься.

– Невелика и беда – кровь те пущу. Коли изреченное слово – зло, то утаенное пуще того будет. Вопрошай!

– А ты и в самом деле… князь?

Собственно говоря, Вар-ка почти не рисковал: он был уверен, что Свен его резать не станет. По крайней мере – сейчас.

– Экий ты… Князь – не князь… Али мнишь, будто Рутич иль Домлат от конинга Райта род свой ведут?

– Ну, наверное…

– Тогда и я от того конинга! Жребий-то мог и мне в руку лечь.

– Какой жребий?

– Вестимо какой – камушки черные да белые. Как нашли мы с Фрастеном селище ничейное, стали жребий тянуть: кто из нас князем тут будет, а кто воеводой. Давно то содеялось – молоды были, глупы.

– Фрастен – это князь, у которого ты раньше служил?

– Се – родитель Домлатов. Немало медов да бражки на тризне по нем было выпито.

– Он умер?

– Знамо дело, согреешься, коли сын торопить станет.

– Я чувствую, что это очень опасные тайны. Скажи лучше, Свен, а чем вы раньше-то занимались? Ну, до того, как Фрастен стал князем?

– То – весело было. Слыхал про реку великую? Что на полдень течет да Диром зовется? Вот мы там, на перевoлоке, купцам да гостям помогали. А раз как-то обидели нас. Так крепко обидели, что от всей ватаги только двое нас и осталось. Пришлось в леса подаваться, – взгляд Свена затуманился воспоминанием. – Зрим как-то: гонят гости к порогам караван немалый, и, считай, без охраны совсем. В лодьях мед, рухлядь мягкая, а больше все челядь в цепях на продажу. Поскупились, думаем, купчишки воев нанять – на авось надеются. Вот и пусть надеются – се нам в радость! Взяли их у порогов без бою – сами дались. Собрались мы уж добро дуванить, да неладно вышло: скинула челядь цепи, мечи из-под лавок достала и давай нас пластать. То-то дивились мы, больно баб везут мало. Не купчишки то оказались, се градский князь по души наши воев послал.

– Это что же… Так вы… разбойниками были?!

– Коли Игвар-князь нас в викинге бросил, – усмехнулся воевода, – коли домой на Конугард без нас ушел, не князь он нам более. Потому его гости – не наши, что осилим, то и возьмем.

– В викинге?! Не разумею что-то…

– Чо разуметь-то? Пришел я по младости лет с Алдейгьюборга и в Конугарде у Игвара в дружине остался. Повел он нас как-то за море – Микланд воевать. Ушла-то сила великая, а вернулись с Игваром десяток лодий. Нас-то он, считай, бросил в сече морской – огня испугался. А мы на трех лодьях от галеры отбились да на мелкую воду ушли. После того Игвару по клятве воинской не бывать князем, потому и сказал он, будто сгинули все. Мы-то не сгинули, да вернуться уж некуда стало – пришлось самим кормиться.

– А скажи, Свен… Что это Лютя тебя так странно вопрошал? Там, в доме, помнишь? Ведь почти грозил даже?

– То и вопрошал: уж срок в полюдье с Домлатом идти, а я от доли отказался и увел воев своих. Пошел от греха подальше – рано мне, кажись, на костер-то. Только Люте тот грех неведом пока.

– Великий грех?

– Да так, с маково зернышко. Уговорил-таки меня Домлат-наследник поторопить родителя своего владычливого. И то сказать: зажился Фрастен-то.

– И ты… убил князя, которому дал клятву верно служить?

– А что клятва? Видал я, как людишки Микланда живут – ни богов наших не ведают, ни клятв.

– Ты ушел потому, что Домлат мог тебя убить? Убить за то, что ты знаешь причину смерти его отца?

– А на что я ему живой-то? – кивнул воевода. – Ладно, вон деды идут – далее толковать будем.

– Слушай, Свен, зачем тебе это? Ты же и так можешь делать с ними, что хочешь!

– Экий ты! Не разумеешь? Уйти нам надо отсель подалее. Только не поднять нам смердов поперек их воли. Их, сиволапых, хоть пори, хоть живьем вари, а с места не тронутся.

– Конечно! Они же… – Вар-ка прикусил язык, боясь сболтнуть лишнее, но воевода его уже не слушал. Он поднялся и пошел к деревянному кумиру, где боязливо топтались старики.

– Ну, деды, чо удумали?

– Не гневись, Свенушка, все по воле твоей сполним! Не гневись, а?

– Толком сказывай: чо хотите?

– Эта, Свенушка… Не гневись тока… Спытать бы, а? Перун-то батюшка не осерчал бы, а?

– Во-о-на чо… Хитры же, старые! А и ладно: ща спытаем! Э! э! вы кудай-то? Тута стойте!

– Не неволь, Свенушка: шибко боязно!

– Чо, старые, портки замарали от страху? Не боись, по зиме-то батюшка громы-молни не мечет!

– Вестимо, не мечет… Тока все одно боязно: коли не громом, так молотом али топором приласкает – грозен Перун-батюшка!

– Вам-то чо? Меня ж приласкает – не вас! А и ладно, стойте там!

Воевода поправил шлем, проверил, в порядке ли оружие, расправил усы, глубоко вздохнул и опустился на колени перед кумиром. Выдержал паузу и: