Читать книгу "Подменыш - Виктор Лаваль"

Аполлон вернулся к лестнице, ведущей в парк, где вчера вечером Йорген оставлял пакеты с едой, поднялся наверх и поставил поднос, все еще накрытый крышкой. Он решил, что ему не стоит переходить улицу, и попытался спрятаться в тени. Тот, кто однажды уже вызвал полицию, может сделать это еще раз, и Аполлон решил, что лучше войти в парк.

Он поднял чемодан и выставил его перед собой, чтобы преодолеть стену из кустарника. Всего три фута в сторону леса, и улицы Куинса исчезли. Внезапное спокойствие накрыло его, как случайная волна. Не молчание, но спокойствие. Под сильными порывами ветра гнулись и потрескивали ветви деревьев, сухая листва шуршала под ногами, словно кто-то жевал крекеры, от острого запаха зимнего воздуха у него трепетали ноздри. Аполлон прикоснулся к красной нитке, как католик к четкам, снова и снова поворачивая ее вокруг безымянного пальца.

И тут он обратил внимание на звук, который все время оставался фоном, и он принимал его за шум бегущей воды, журчание ручья. Но это были слова. Казалось, сам лес что-то шепчет. Не ему, не для него, но шепот доносился со всех сторон. Аполлон вошел в лес ведьмы и сделал подношение.

И ведьма пришла.

Глава 92

У Аполлона появилось ощущение, будто он оказался в самом средоточии грозы. Он прикрыл глаза, и перед ним, между рядами зимних деревьев, вдруг открылась голубая вселенная. Он увидел свою жену – она шла в пульсирующем свете, клубах дыма цвета кобальта, но расстояние между ними казалось непреодолимым. Ледяной ветер тянул Аполлона за куртку, в ушах звенело сильнее, чем когда Кэл стреляла из пистолета. В воздухе пахло гарью, вспышки молний слепили – Эмма Валентайн носила эту ужасную погоду, точно плащ.

Она направилась в сторону лестничной площадки, и перед ней расступались деревья, она не поднимала рук и не отодвигала ветви; они сами открывали ей путь. Аполлон видел это собственными глазами. Блюдо, на котором все еще лежала крышка, поднялось в воздух и опустилось на ее протянутую руку.

И тут он услышал слова из детской книжки. Они танцевали на ее губах, но, казалось, произносила их не она. Их будто напевало эхо, звук отражался от земли и ветвей деревьев, и даже гальки на бетонной лестнице, уносясь в ночное небо.

Эмма остановилась между деревьями и повернулась в направлении, из которого появилась, спиной к Аполлону. Металлическая крышка негромко заскрипела и пришла в движение. Эмма Валентайн удалялась от него. Она уходила. Она его даже не заметила.

– Эм, – позвал Аполлон.

У него пересохло в горле, он испытывал боль. Рот наполнился горячим воздухом.

– Эмма, – попытался он еще раз. – Это я.

Она уходила. Без малейших колебаний. Тропинка удалялась все дальше в Нортерн-Форест, и казалось, будто Эмма скользит. Он последовал за ней, пытаясь придумать, что еще сказать. Единственная причина, по которой он удерживал чемодан – тащил за собой по земле, – состояла в том, что его правая рука так затекла, что он просто не мог ее разжать.

Тропа извивалась между желтыми тополями, красными дубами и черными ореховыми деревьями, медленно, но верно, взбираясь вверх по невысокому склону. Постепенно подъем становился круче, холмы выше, появились черные дубы, черные березы и гикори. От черных берез пахло винтергреном. Ведьма все глубже и глубже заводила его в свой лес, и он следовал за ее голубым светом.

Тропинка становилась все менее заметной, утоптанная земля уступила место траве, мху и грибам. Земляные черви и мокрицы жили где-то на глубине, и Аполлон их почти чувствовал где-то далеко под ногами. Нортерн-Форест был домом для кротов и землероек, серых белок и американских жесткошерстных кроликов, бурундуков и енотов. Кроты и землеройки переживали зиму в подземных туннелях, проходивших по всему парку. Там прятались миры внутри миров, внутри миров.

Когда Эмма добралась до вершины высокого холма, Аполлон снова ее позвал.

– Ты была права с самого начала, Эмма.

Никакой реакции. Никакого подтверждения, что она его услышала.

– Это не было ребенком.

И тут она повернулась к нему в первый раз и посмотрела вниз вдоль склона холма. Ее глаза показались ему совсем темными, точно она ослепла, была ослеплена. Эмма не открывала рта, но вокруг них закричал весь Нортерн-Форест.

– Гоблины были настоящими! – крикнул Аполлон. – Но я не мог их видеть.

В этот момент туча энергии, электричества, окружавшая Эмму, рассеялась, и она превратилась в худую женщину с подносом в руках, одетую в поношенный красно-коричневый пуховик. В лунном свете он разглядел потрескавшиеся губы и опухшие желтоватые глаза. Эмма стала олицетворением страдания.

Лес погрузился в глубокое молчание.

– Эмма.

Она посмотрела на свои руки, восхищаясь подносом, который держала, словно только сейчас его заметила, присела на корточки и поставила поднос на землю, покрытую тонким слоем снега. Потом она похлопала ладонями по земле, касаясь пальцами листьев.

– Это Аполлон.

Эмма Валентайн встала, и Аполлон увидел, что она что-то держит в правой руке. Потом она отвела руку назад, крякнула и швырнула камень размером с мяч для бейсбола. Он ударил Аполлона в ногу выше колена, и холодная острая боль пронзила его бедро. Он рухнул на землю, как срубленное дерево.

Эмма подняла поднос.

Отвернулась.

И стала спускаться по противоположному склону холма.

Аполлон лежал на земле и смотрел снизу вверх на полог леса. Нога пульсировала от боли так сильно, что у него появилось ощущение, будто она раздувается и скоро разорвет брюки. Он лежал и тяжело дышал, а потом перевернулся на живот. Он не мог встать, во всяком случае, пока, но ему было по силам ползти, и он стал медленно двигаться вперед через подлесок и снег. Чемодан Аполлон оставил там, где упал, он поднялся на вершину холма без него.

Другой склон оказался еще более крутым, а лес гуще. Аполлон полз, пока к нему не вернулась способность ходить. Тогда он поднялся на ноги. В Нортерн-Форест росло два вида деревьев, самые высокие и старые, а под ними тянулись вверх более молодые. И, хотя их ветви оставались голыми, они стояли очень плотно и закрывали лунный свет. Аполлон стоял на тропинке, пусть и едва заметной, но у него не было ни малейшей уверенности, что он сможет оставаться на ней в темноте. Решение находилось в кармане куртки. Сотовый телефон. Он был полностью заряжен. Маленький экран сиял. Сигнал отсутствовал, но какое это имело значение? Единственный человек, которого он хотел найти, находился здесь. Аполлон выставил телефон перед собой, как факел, и сразу увидел следы Эммы на снегу.

Аполлон направился за ней по тропинке.

Глава 93

Земля снова выровнялась, деревья слегка расступились, и подлесок стал не таким густым. Аполлон вышел на поляну, здесь земля была так сильно утоптана, что стала гладкой. Деревья, окружавшие поляну, склонились в сторону, словно в них врезалось нечто большое, вроде грузовика или танка.