Читать книгу "Французская волчица — королева Англии. Изабелла - Элисон Уэйр"

В Глостере она также получила, явно не дрогнув, голову Стэплдона, которую преподнесли ей, «как жертвоприношение для умилостивления Дианы». Согласно одному источнику XVI века, она подавила свое недовольство и отвращение, поскольку не могла одобрить столь кощунственное убийство,[103] и выразила благодарность мэру за «недавнее пролитие крови», назвав его «превосходным примером правосудия». Затем она выступила в поход на замок Беркли, отданный Деспенсеру с 1322 года, и возвратила его законному владельцу, сэру Томасу Беркли.

В отсутствие твердой централизованной власти королевство быстро погружалось в хаос.

«Воры, убийцы, преступники всех сортов причиняли великий вред, зная, что никто не помешает им и не предаст суду. Алчность разбушевалась, так что любой друг короля, будучи найден, немедленно лишался имущества или жизни, и виновные в этом оставались безнаказанными. Для заговорщиков было достаточно, если их жертва принадлежала когда-то к партии короля».

К 18 октября Изабелла уже стояла под Бристолем[104] с войском численностью 2 000 человек. Бристоль был в те времена «хорошим городом, большим, богатым и хорошо укрепленным, с удобным морским портом. И еще там имеется очень крепкий и мощный замок, подножие коего окружено морем». Войско королевы под командованием Мортимера немедленно приступило к осаде города и замка, которые держал Деспенсер-старший.[105]

Тем временем попытки короля в Чепстоу обеспечить военную помощь оказались безуспешными. 21 октября они с Деспенсером, «видя, в какое ужасное положение попали, и не зная, где найти облегчение», отплыли из Чепстоу «на утлом челноке». Они, вероятно, направлялись на принадлежащий Деспенсеру остров Ланди в Бристольском канале, где могли обрести надежное убежище за естественными укреплениями — «очень крутыми и острыми утесами», которые возвышались вдоль береговой линии и «делали всякое нападение невозможным»; они могли также надеяться достичь Ирландии, откуда могли обратиться к шотландцам, заплатив им за подкрепление, чего Изабелла очень боялась. Но сложилось иначе: шторм четыре дня трепал их в Бристольском канале[106] и в конце концов загнал в Кардифф 25 октября.

По дороге в Бристоль Изабелла получила встревожившие ее сообщения о ситуации в Лондоне. Зная, что принц Джон там, и опасаясь за его безопасность, она сперва написала горожанам, прося, чтобы сына прислали к ней, но те решительно отказались, так как хотели видеть его в Лондоне в качестве своего номинального вождя. Тогда Изабелла написала архиепископу Рейнольдсу, прося его поехать в столицу и присмотреть за принцем. Но, как доложил Рейнольде Истри 21 октября, он был слишком устрашен, чтобы возвращаться в Лондон. Потому королеве пришлось пока положиться на жителей Лондона, надеясь, что обеспечат ее младшему сыну безопасность, так как у нее было слишком много неотложных дел, и она никак не могла сама отправиться в Лондон — да и не была уверена, что это безопасно. Горожане, всегда неустойчивые, пребывали в раздражении, и когда королева попыталась заступиться за одного немецкого купца, который попал к ним в руки, ей прямо заявили, что ни один враг Лондона не может быть ей другом и что ей не следует вмешиваться в дела Сити.

25 октября Изабелла приказала Роджеру Мартивалю, епископу Солсбери, передать ей ряд ценностей, которые Деспенсер ранее оставил ему на хранение. Она была решительно настроена не дать Деспенсеру попользоваться незаконно приобретенными благами.

26 октября Эдуард еще оставался в Кардиффе. В этот день Бристоль сдался Изабелле. По словам Фруассара, «когда население города увидело, как возросло могущество королевы и почти вся Англия стала на ее сторону, они поняли ясно, какая опасность им угрожает, и решили сдаться, дабы спасти город, свои жизни и достояние». На самом деле общественное мнение в Бристоле столь основательно склонилось на сторону Изабеллы, что Деспенсер, «сраженный отчаянием», был вынужден сдаться — не только не сопротивляясь, но даже не попытавшись выторговать благоприятные условия для себя. Затем горожане радостно «открыли ворота, королева, сэр Джон и все бароны, рыцари и сквайры вступили в город и поселились на квартирах.[107] Те, кому не хватило места, стали лагерем под стенами. Сэра Хьюго-старшего схватили и привели к королеве, чтобы она поступила с ним, как ей заблагорассудится» Изабелла, по замечанию Бейкера, который презрительно называет ее «эта карга» или «эта ведьма», «теперь достигла большой власти».

В Бристоле королеву ждали «две ее маленькие дочки» — восьмилетняя Элинор и пятилетняя Джоан, жившие там под опекой Деспенсера-старшего. Когда принцесс привели к матери, «королева была вне себя от счастья, ведь она не видела их уже так давно».

Теперь Изабелла узнала об отъезде короля из Чепстоу, что и ей, и ее советникам показалось равносильным оставлению им королевства на произвол судьбы. Это был идеальный повод для создания альтернативного правительства, и во второй половине того же дня, 26 октября, королева председательствовала на совете, в котором участвовали Мортимер, Кент, Норфолк, Ланкастер, Уэйк, Бомонт, лорд Уильям Зуш, Роберт Монтальт, Роберт Уэйтвил, архиепископ Бикнор, Стратфорд, Хотэм, Бергерш и Орлитон. Было объявлено, что совет действует с согласия сообщества страны, и он провозгласил принца Эдуарда хранителем («custos») державы в отсутствие короля на том основании, что Эдуард бросил свой народ.

Один из служащих Изабеллы, Роберт Уайвил, был назначен хранителем личной печати принца, что позволило королеве контролировать действия сына. Совет также признал право Лестера на наследование после брата, и с этого дня он начал подписываться и называться графом Ланкастером. Примечательно, что Мортимер держался на этом совете незаметно — такую тактику он избрал на будущее. Он явно предпочитал пользоваться своей огромной властью за кулисами, действуя через Изабеллу. В последующие месяцы и годы Мортимер избегал официальных ролей, и это позволяло ему легко откреститься от непопулярных решений и избежать прямого вызова. Но при всем том власть его была весьма реальной.