Читать книгу "Свирепая справедливость - Уилбур Смит"

- Они охотились на тебя, - вмешался Питер.

- Кто, Питер? Кто охотился на меня?

- Русские. Они к этому времени уже знали, что ты двойной агент.

- Да, знали. - Она наклонила голову и сузила глаза. - Я думала об этом, конечно. До этого были две попытки, но не думаю, чтобы на дороге в Рамбуйе были русские.

- Ну, хорошо, тогда Калиф - но за тобой, не за мной, - предположил Питер.

- Может быть, но опять я так не думаю. Инстинкт говорит мне, что они правильно вышли на цель. Им нужен был ты.

- Должен с тобой согласиться, - сказал Питер. - Я думаю, тем вечером в Париже за мной следили... - Он рассказал ей о "ситроене"... - Они знали, что я один в "мазерати".

- Тогда мы должны признать, что это Калиф, - сказала она.

- ...Или "Моссад", - прошептал Питер, и глаза ее медленно расширились и потемнели, а Питер продолжал:

- "Моссад", возможно, не захотел, чтобы человек из "Атласа" был близок к их лучшему агенту, не хотел, чтобы у тебя был союзник в охоте на "Калифа". Не хотел, чтобы я спутал их тщательно разработанный сценарий.

- Питер, это слишком мутная вода...

- ...и в ней много акул.

- Оставим на время этот вечер в Рамбуйе, - предложила она. - Он просто усложняет историю, которую я хочу рассказать тебе.

- Хорошо, - согласился Питер. - Можем вернуться к этому, если захотим.

- Следующий серьезный шаг - похищение Мелиссы-Джейн, - сказала она, и выражение еголица изменилось, лицо застыло, стало каменным.

- Выбор жертвы сделан гениально, - продолжала она. - Но для этого не нужно особенно знать тебя и твое семейное положение. Не секрет, что у тебя единственный ребенок, и нужно лишь поверхностно познакомиться с твоим характером, чтобы понять, какой это мощный рычаг... - Магда опустила кончики пальцев в шампанское, потом задумчиво облизала их, поджав губы и чуть нахмурившись.

- Ты должен понять, что к тому времени я осознала, что влюблена в тебя. Подарок должен был подтвердить это... - Она чуть покраснела под загорелой кожей, и это показалось трогательным и детским. Он никогда не видел, как она краснеет, и что-то перевернулось в его груди.

- Книга, - вспомнил он. - Первое издание Корнуэлла Харриса.

- Мой первый любовный подарок. Я купила ее, когда окончательно созналась себе... но решила не признаваться тебе. Я достаточно старомодна, чтобы считать, что мужчина должен сказать первым.

- Я сказал.

- Боже, я этого никогда не забуду, - горячо сказала она, и оба подумали о свирепой схватке накануне, которая неожиданно кончилась признанием в любви.

- Я пытался быть нетрадиционным, - сказал он, и она с улыбкой покачала головой.

- Тебе это удалось, mon amour, о, как удалось. - Тут она снова стала серьезной. - Я была влюблена в тебя. Твое горе стало моим. Девочка прекрасный ребенок, она очаровала меня, когда мы встретились. Но прежде всего я чувствовала себя ответственной за ее беду. Я завлекла тебя в свою охоту на Калифа, и из-за этого ты потерял дочь.

Он слегка склонил голову, вспоминая, как поверил, что она организовала это. Она поняла его жест.

- Да, Питер. Для меня это было жестоким ударом. Что ты считаешь меня виновной. Не было ничего, что бы я не сделала, чтобы вернуть ее тебе, но я ничего не могла сделать. Контакты с французской разведкой ничего не дали. Там ничего не знали о ребенке, где его содержат и почему, а со своим руководителем из "Моссада" я почему-то не могла связаться. У меня почему-то было ощущение, что у "Моссада" есть ключи к похищению. И если он не прямо с этим связан, то знает больше других. Я уже говорила, что считаю: Аарон сообщил о том, кто такой на самом деле Калиф. Если это так, то в "Моссаде" должны знать что-нибудь, что помогло бы тебе вернуть ребенка. Но в Париже я была бессильна получить эту информацию. Мне пришлось самой лететь в Израиль и добиваться встречи со своим руководителем в "Моссаде". Это была единственная возможность убедить их помочь. Они могли счесть, что моя ценность как агента стоит того, чтобы дать мне нить к Мелиссе-Джейн...

- Ты пригрозила, что уйдешь из "Моссада"? - удивленно спросил Питер. - Ты хотела это для меня сделать?

- О, Питер, как ты не понимаешь, я тебя полюбила... а я никогда до этого не любила. Я бы все для тебя сделала.

- Ты заставляешь меня робеть, - сказал он.

Она не ответила, подумала немного, словно наслаждаясь его словами, довольно вздохнула и продолжала.

- Я все бросила в Париже. Пьер отвез меня в Рим на "лире"; оттуда я позвонила тебе, но не могла сказать, куда отправляюсь. Потом я сменила личность и коммерческим рейсом прилетела в Тель-Авив. Задача в Израиле оказалась трудной, гораздо труднее, чем я предполагала. Только через пять дней мой руководитель согласился встретиться со мной. Это мой старый друг. Нет! Скорее, не друг, но мы знаем друг друга очень давно. Он заместитель директора "Моссада". Вот как высоко там ценят мою работу. Дали мне такого высокопоставленного контролера, но все же потребовалось целых пять дней, чтобы он встретился со мной, и он был холоден. Сказал, что они ничем не могут мне помочь. Они ничего не знают. - Она усмехнулась. - Ты никогда не видел, какова я, когда чего-нибудь действительно хочу, Питер. Ха! Это была схватка! Я знаю многое, что могло бы поссорить "Моссад" с его влиятельными союзниками на Западе - с Францией, Великобританией, США. Я пригрозила, что созову прессконференцию в Нью-Йорке. Он стал сердечнее, сказал, что безопасность государства превыше личных чувств, а я сказала что-то очень грубое о безопасности государства, напомнила о некоторых невыполненных делах, которые так и останутся невыполеннными. Он стал еще теплее, но все это заняло дни, много дней. Я сходила с ума. Вспомнила, каким выдали тело Аарона, и не могла спать по ночам, думая о ребенке. А ты, Питер, ты никогда не узнаешь, как я молилась Богу, в существовании которого не уверена. Никогда не узнаешь, как хотела быть с тобой рядом, утешать тебя. Отчаянно хотела хотя бы услышать твой голос, но не могла выдать себя, звоня из Тель-Авива. Не могла ни позвонить, ни послать письмо... - Она помолчала. - ...Я надеялась, что ты не поверишь дурным словам обо мне. Не поверишь, что мне было все равно. Что я не готова помочь тебе. Надеялась раздобыть для тебя информацию, которая поможет тебе найти дочь. Но мне и в голову не могло прийти, что ты поверишь, будто я похитила твою дочь и пытала ее.

- Прости, - очень тихо сказал он.

- Нет, Питер, не нужно просить прощения. Мы оба стали игрушками в руках Калифа. Ты не виноват. - Она положила руку ему на руку и улыбнулась. - Не ты один поверил в дурное. Наконец я заставила своего контролера по "Моссаду" сообщить мне кое-какую информацию. Вначале он полностью отрицал, что им вообще известно о Калифе, но я рискнула и солгала ему. Я сказала, что Аарон не скрыл от меня свое сообщение о Калифе. И он сдался. Да, признался он. Они знают о Калифе, но не знают, кто он такой. Я продолжала требовать, ежедневно я продолжала бить в точку, сводила его с ума, как сама сходила с ума, пока он не пригрозил, что вышлет меня из страны. Но каждый раз как мы встречались, я получала от него еще кое-что.