Читать книгу "Орудия тьмы. Железный шип - Кэтлин Киттредж"

Губы Деврана изогнулись в улыбке, вся его значительность исчезла, и он вмиг стал походить на обычного мальчишку из Академии — одного из тех, кто не прочь сыграть злую шутку с кем-то вроде меня.

— Так-так, маленькая отличница? — проговорил он. — Держу пари, парни в классе от тебя волками воют. Для таких всезнаек, как ты, законы статистики не писаны. — Девран ухмыльнулся, и мне с трудом удалось сдержаться. По крайней мере его насмешки были не худшими по сравнению с тем, что мне приходилось выслушивать прежде.

— Нет, я со всеми в классе в ладу, — соврала я. — Сироте особенно задирать нос не приходится.

— Верно. — Девран затушил свою сигарету. — Но, думаю, сохранять на лице даже такую вымученную улыбку в твоем положении непросто. Сумасшедшая мать, сумасшедший братец, сама — незаконнорожденная дочь богача. Шпильки, наверное, так и летают.

— Откуда вы знаете о моем отце? — по-настоящему удивленная, спросила я, осторожно пробуя наручники, но те не поддались ни на волосок, как и в предыдущие десяток попыток.

— Ну что ты, Аойфе Эйлин Грейсон, — проговорил Девран. — Мы, прокторы, — глаза, уши и крылья всей нации. Нет ничего, что укрылось бы от нас.

Я была практически уверена, что одна вещь все же неизвестна Деврану, но оставила эту мысль при себе.

Самодовольную ухмылочку с лица Деврана стер стук в дверь.

— Да?

— Суперинтендант Девран. — Вошедший проктор в униформе протягивал мой саквояж. — Вещи задержанной.

— Оставьте на столе, офицер Квинн.

— Да, сэр. — Квинн поставил саквояж и отступил на шаг.

Девран поднял одну бровь:

— Что-то еще, офицер?

— Не можем справиться с одним из мальчишек, — проговорил тот. — С тощим.

— Кэл!.. — подавила я вскрик, но Девран все же удовлетворенно прищурился. По крайней мере я знала, что Кэл хотя бы жив.

— Отведите его в отдельную комнату для допроса и примените все необходимые методы, — распорядился Девран. — Мне нужно знать, что им с девчонкой понадобилось в Аркхеме. Он быстро все расскажет, когда поймет, что к чему.

— Нет! — воскликнула я, когда Квинн, отсалютовав, попятился назад. — Кэл здесь ни при чем!

Я вскочила с места, чтобы броситься к двери, хоть как-то остановить их, не дать причинить Кэлу вред…

— Сядь! — Окрик Деврана пригвоздил меня к месту, его угрожающий палец завис перед моим лицом. — Я не собираюсь потакать твоей лжи, Аойфе, — теперь, когда мне известно, что ты собой представляешь.

— Я… ничего особенного… — пролепетала я, с ужасом осознавая, что, кажется, Девран знает мою тайну. — Я сбежала, это правда. — Может быть, если я признаюсь в том, чего от меня ждут, Кэл получит снисхождение, поэтому я продолжила: — Я сообщалась с еретиками и являюсь латентной носительницей некровируса, так что можете делать со мной все, что хотите, но Кэл ни в чем не виноват.

— Так уверена в своем друге? Весьма похвально, — проговорил Девран, вставая и подходя к единственному окну, не закрытому заслонкой. Из него открывался вид на холм, реку с мостом и литейную на другом берегу. — Я хочу, чтобы ты поразмыслила вот о чем, Аойфе. Вспомни день, когда твою мать признали сумасшедшей. Что ждало ее детей? Казенный приют, причем два разных приюта — для девочек и мальчиков. Ты никогда бы не увидела брата снова и знала это. Возможно, ты даже плакала прямо в зале суда. — Он обернулся ко мне, руки его были сложены на груди. — Куда ты попала на самом деле, Аойфе?

— В… в семейный приют, — ответила я, не понимая, к чему он ведет. Дом, где я оказалась, был тесным и шумным, с кучей других детей, которые дергали меня за волосы и изводили насмешками, пока Конрад не отвадил их.

— И твой брат тоже. — Девран, чей темный силуэт вырисовывался на фоне бесконечно серого неба за окном, принялся загибать пальцы. — Вы остались вместе. Получили все необходимое. И он, и ты пошли в лучшую школу, и оба поступили в Академию. — Он взглянул на свою ладонь. — Какой-нибудь еретик мог бы сказать, что у тебя есть ангел-хранитель, Аойфе. Но мы-то с тобой знаем истинную причину, не так ли?

— Я хочу видеть своих друзей. Немедленно, — бросила я. — Какое отношение все это имеет к ним?

— Не притворяйся, будто ты не знала, — проговорил Девран. — Арчибальд Грейсон, хоть и оставил своих детей незаконнорожденными, сделал все, чтобы они выросли такими же умными, как он сам. Он был достаточно хитер и отыскал способ позаботиться о них.

— Мой… мой отец? — Я моргнула, по-настоящему изумленная тем, насколько сильно Деврана заботило мое детство. На мой взгляд, все оно было лишь цепочкой невзгод с того самого момента, как Нериссу упекли в сумасшедший дом.

Девран ударил кулаком по оконной раме.

— Не притворяйся, будто ты не знала! — прорычал он вновь. — Арчибальд Грейсон — еретик и предатель Железного Мира! И ты будешь той приманкой, что заставит его вернуться домой. — Он наклонился ко мне и втянул воздух через нос. — Весьма привлекательной приманкой.

Я отпрянула. «Железный Мир» — откуда он взял это название?

— Я никогда не знала отца. Ему до меня и дела нет. Он никуда не отправится из-за меня. — Насколько мне было известно, все именно так и обстояло.

Девран покачал головой, рассмеявшись. Что-то почудилось мне в его жестком, красивом лице, что-то, неуловимо портившее его.

— Ты не знала его, Аойфе, это верно. Зато я знал. И знал его отношение к порожденным им ублюдкам.

Слезы подступили к моим глазам. Чтобы удержать их, я на секунду прикрыла веки:

— Отец ни разу в жизни даже не говорил со мной. Все, что у меня есть от него, — такие же глаза и текущая в жилах кровь.

Девран оскалился, и с его губ сорвалось рычание.

— Ты думаешь, только у Арчи и его присных в крови бушует магия? Думаешь, одни Грейсоны остались особенными после Бури и возведения Врат?

Я понятия не имела, о чем он, но весь этот поток слов и внезапная ярость — такое я уже видела раньше и высказала вслух то, о чем говорили мне мои глаза:

— Вы сошли с ума, мистер Девран. — Дело было не в том, что он признался в вере в магию, — меня это удивило, но и только. Безумие не заметишь на фотографиях или светопленке, но вот так, один на один, для того, кто видел его проявления почти каждую неделю на протяжении доброго десятка лет, диагноз становился ясным как день.

— Нет, если я чем и одержим, то лишь правдой, Аойфе, и имя безумца — та цена, которую я за это плачу. А правда в том, что жалкая искорка внутри тебя, дающая тебе столь же жалкую частичку силы, в конце концов приводит лишь к гибели.

Без сомнения, так было бы проще — признайся я сейчас в ереси, как ее понимали прокторы, и мне удастся избежать сожжения. Но я не хотела идти этим простым путем после всех попыток доказать себе, что я не схожу с ума. Я твердо встретила взгляд Деврана.