Читать книгу "Расеянство - Братья Швальнеры"

Анатолий Петрович.

–Ты какими судьбами?

–Да вот, дрова привез, надо бы разгрузить, один не справлюсь.

–А и не надо, я тебе сейчас старшеклассников пришлю. Они вон какие здоровые лбы.

–Вот и отлично.

–А ты заходи, чайку попьем.

–Что ж, это можно.

Спустя пару минут Мисима с удовлетворением наблюдал, как старшеклассники разгружают его машину из окна директорского кабинета, потягивая чаек. Думал ли он двадцать лет назад, что с самим директором чаи гонять будет?..

–Как живешь, Николай?

–Да как… По-разному.

–Трудно?

–Бывает и трудно. Мы ведь, сами знаете, народ темный, многого не понимаем, не знаем, оттого часто подвох видится там, где его и в помине нет.

–Ну так просвещаться надо, книжки читать.

–Так я уж и читаю. Уж я один только и читаю.

–Что ж ты читаешь?

–А вот, – Мисима извлек из внутреннего кармана фуфайки книгу и протянул ее директору.

–О! – с уважением протянул Анатолий Петрович. – Юкио Мисима, «Исповедь маски». Славная вещь! Что же ты из нее понял?

–А чего там не понять? Философию он интересную проповедует, с ней жить легче.

–Какую же именно?

–Философию самурая.

–В чем же она, на твой взгляд, заключается?

–Ну как… Чтобы поступки совершать только благовидные, слабых защищать, сражаться всю жизнь с внешними обстоятельствами, не прогибаться, и все это будет … как бы способствовать раскрытию внутреннего мира.

–Так. Правильно. Ну а что конкретно надо делать?

–Преодолевать.

–Что же?

–Да все. Нас ведь как учили да учат – мол, чуть что случись, так лапки вверх и не чирикай. Пасовать учат перед жизнью и посылаемыми ею трудностями. А этого делать как раз нельзя! Их надо преодолевать. Меняться самому если надо, менять других. Все преобразовывать вокруг себя. Правильно же?

–Правильно конечно, но…

–Что? – Мисима насторожился. Анатолий Петрович с юности был для него непререкаемым авторитетом, а потому его мнение в данной ситуации было особенно важно.

–Видишь ли, чтобы стойко воспринять на себя эту философию надо иметь какой-то внутренний стимул, наполненность какую-то внутреннюю этими идеями, этим духом… Русскому человеку это трудно, у нас исторически другие идеалы сформировались.

–Какие это?

–Ну богатыри там, князья…

–Фи, тоже мне, идеалы! Один на печке тридцать лет пролежал пока жареный петух не клюнул, другие только и делали, что добро народное по карманам рассовывали. А народу-то в это время как жить? За счет чего?

–А ты считаешь, что за счет идеалов самурайской культуры.

–А почему нет? Чем она плоха?

–Я не сказал, что она плоха, скорее несвойственна… Хорошо. Что ты знаешь о Мисиме и его жизненному пути?

Николай задумался.

–Ну пока мало знаю. Вон, что из предисловия успел прочитать… Немного, правда.

–Почему, по-твоему, в нынешней Японии идеалы самурайства уступили место идеалам технократии?

–Да кто ж их знает. У них жизнь другая. Они вон как живут. Мы может когда так заживем, тоже будем о микросхемах одних думать.

–То есть исторически Япония пережила этот этап?

–Получается так.

–А когда это произошло, ты не знаешь?

–Да черт его знает.

–После войны. Главное дело самурая – война. Подвиги, которые во имя своей Родины совершали японские камикадзе, были сравнимы с чудом Господним. Но их боевой дух был подорван атомными бомбами, сброшенными американцами на Хиросиму и Нагасаки. Технотронным ударом такой силы, который даже самураи не в силах были преодолеть. Вывод – на любую силу в наши дни найдется другая сила, превосходящая ту по величине. Боевой дух самураев подорвался и началось их вымирание. После капитуляции Японии по стране прокатилась волна самоубийств. В числе покончивших с собой был лейтенант Дзэммэй Хасуда, наставник и учитель Мисимы.

–А отчего он покончил с собой?

–Все просто. Идеалы рухнули. Так вот Мисима и стремился всю свою жизнь доказать, что возрождение духа самураев возможно даже несмотря на унизительное поражение в войне, которого могло и не быть, если бы трусливые правители не приняли решение о капитуляции, а поручили ведение боевых действий радикальным националистам – самураям. И что в итоге?

–А что в итоге?

–Общество не принимало его воинственного духа. Оно устало от войны, истощилось ею, и потому всю жизнь отвергало писателя с его реакционными представлениями о жизни и смерти.

–И что потом?

–Да ничего. Он также совершил ритуальное самоубийство.

–Ну вот! – возликовал Мисима. – Значит, был верен своим идеалам.

–Он-то может и был им верен, только принесли ли они ему счастье?

–Что Вы имеете в виду?

–А то, что жить надо в гармонии с обществом. Человек – существо социальное, и в отрыве от социума не может жить и развиваться полноценно. Понимаешь?

–А то. Это как же только, Вы мне скажите, с ним жить, когда оно почти целиком состоит из придурков да негодяев? Самому таким стать?

–Необязательно.

–А как тогда?

–Обогащай свой внутренний мир но так, чтоб это обогащение не вредило твоему окружению и чтобы окружение, в конечном итоге, не начало вредить тебе!

–Как это?

–Чем тебе созидательный характер русской истории и культуры не нравится?

–А что там может нравиться?

–Ну не все же ее герои были такими пассивными конформистами, как ты говоришь.

–А кто был не таким?

–Дмитрий Донской, Вещий Олег, Александр Невский. Просветители наши – Герцен, Карамзин, Соловьев. Поэты в конце концов – Пушкин, Горький, ученые – Ломоносов, Циолковский. В основе любой их деятельности, как и в основе всей русской культуры, доброта и созидание. В основе же культуры самураев – война и разрушение, подавление любой личности, кроме самого самурая, оканчивающееся неизменным подавлением им себя самого. Так?

–Но в благих же целях…

–Какая разница в каких целях? Народ и без того у нас изможден шатаниями и разбродом, насаждаемым отовсюду и со всех сторон, а ты нет бы его пожалеть и в благое, доброе русло направить, предлагаешь ему за священную секиру взяться и начать, как ты говоришь, преодолевать обстоятельства! Ну вот смотри. К чему тебя привело следование этой философии? Ты, подобно самураю, стал читать, это благо. А спортом занялся?

–Да накой! Вон Мисима занимался и что толку? Сами же говорите – с собой покончил.

–Так. В выходные чем занимаешься?

–По-разному. То пью, то на рыбалку хожу.

–А пьешь зачем?

–Самураи саке уважали…

–А пил ли ты до того, как стал придерживаться восточных тенденций в саморазвитии?

–Ну, бывало.

–Так значит, ты просто подогнал эту философию под свой привычный образ жизни. Так?

–Ну… Куда повели…

–Ну хорошо. Рыбалка. Рыбу, говоришь, ловишь?

–А зачем мне ловить, когда