Читать книгу "Боярышня Дуняша 2 - Юлия Викторовна Меллер"

дельные записи, между прочим, — буркнула она, понимая, что косвенно признаётся в своем участии.

— Это понятно, что дельные, но почему он пришёл к Борису Лукичу?

— А, так либо к тебе, дед, либо к Борису Лукичу.

— Что и требовалось доказать! — воскликнул Репешок. — Еремей, я ж сразу руку твоей внучки учуял! Он как сказал мне, что принёс заметки по итогам своей поездки и это будет его ре-зю-ме*, так меня и осенило: твоей внучки ухватки.

(*есть мнение, что первое резюме составил Леонардо да Винчи примерно в этот же промежуток времени при поиске работы у герцога)

— Ну и что? — насупилась Дуня. — Толково же! Немного о себе, потом о лучших своих деяниях и на что претендует.

— Это да. Я зачитался. Всего-то на роль ловца претендует, а заметки об обустройстве всего княжества принес.

Дуня удивилась. Она думала, что Семён претендует на что-то новое и важное. Он с таким придыханием говорил о работе в разбойной избе и так старался подготовиться к разговору с Лукичом!

— Ну и чего тогда? — буркнула она, расстроившись за приятеля. — Ведь удобно, когда так… Сразу видно, чем боярич дышит и что от него ожидать.

— Не поспоришь, да только это как-то… — Репешок пошевелил пальцами, потом развёл руки, пытаясь объять необъятное, и не найдя объяснения, хлопнул ладонью по столу.

Дуня решила помочь ему:

— Борис Лукич, надо было сказать, что ты всё посмотришь, обдумаешь и на днях дашь знать, подходит он тебе или нет.

— Дожили, Потапыч, яйцо нас учит, — воскликнул дьяк.

Дуняша укоризненно посмотрела на деда и его приятеля, но сказала лишь:

— Пойду я, дел полно.

Старики поперхнулись, но покивали, и Дуня быстренько выбежала, забыв, зачем приходила. А Борис Лукич ещё долго обсуждал с Еремеем Потапычем заметки Семёна.

Интересным бояричем оказался молоденький Волк! Столько всего разузнал и, главное, никого не подслушивал, не пытал. Вся информация лежала на поверхности, а он всё собрал воедино и сделал такие выводы, что закачаешься. Он, конечно, не первый такой умелец, но у других уже бороды седые, а Сенька в возрасте новика. Не зря Гришка Волчара выделял его среди других сыновей и беспокоился о его судьбе. Даже не постеснялся пойти за советом пойти к прославившемуся мудростью отцу Кириллу.

— Так что, возьмёшь его к себе? — спросил Еремей.

— Ты же знаешь, что я его приметил ещё до всех этих бумажек.

— А твой сын не обидится?

— Устал я его уговаривать, — с досадой воскликнул Репешок. — Хочет землями владеть и в походы ходить, пусть. А Сенька сумеет поднять мой приказ высоко. Я чую это.

— Молод он.

— Так и я на покой не сейчас ухожу. Пяток лет ещё поруковожу, а там видно будет.

Дуня же спешила домой. Её как громом среди ясного неба осенило, зачем иноземцы закупают огромнейшее количество рыбьего клея. Вот как речь зашла о Семёне, так и громыхнуло у неё в голове. Он же разузнавал, что в принципе иноземные гости закупают на Руси и оказалось, что не так уж много чего. Точнее, список не велик, а объемы торговли растут год от года.

Про карлук же (рыбий клей) он узнал, что купцы потом продают его мастерам-мебельщикам, художникам, кондитерам и изготовителям бумаги. Вот последнее удивило Дуню.

В монастыре карлук наливали в чан с сырьем, но качественной бумаги все одно не получили. Казалось бы, вот они, все основные ингредиенты для маленькой мастерской — а желаемой бумаги нет. И главное, непонятно, почему чужеземцы берут именно карлук? Он для них дорог и проще бы сварить самим клей из сырья попроще. Там есть умельцы.

И только сейчас до неё дошло, что карлук нужен бумажным мануфактурам не для склеивания массы. Она же сама видела, что крошечные частички целлюлозы без клея хорошо сплетаются между собой под прессом, а его добавляют больше для подстраховки, чем из надобности. В монастыре до таких тонкостей дошли опытным путем.

Так для чего же иноземные мастерские по изготовлению бумаги закупают карлук?

А для придания глянцевости!

Свойства карлука меняются от степени его разбавления водой. Если его развести до состояния желе и как-то обмазать поверхность листа тонким слоем…

Дуня остановилась, чтобы подумать. Кистью нанести? Нет, долго. Брызгалкой? Нет-нет. До пульверизатора ещё никто не додумался. Она хлопнула себя по лбу. Окунают листы в раствор и быстро вытаскивают. Причем листы должны быть уже спрессованы и высушены, чтобы желейная масса лишь скользнула по уплотненной поверхности, создав тончайшую пленку. Потом повторить процесс сушки, развешивая листы на веревках. И что получается? А то, что на Руси производство бумаги всего лишь не доводят до конца!

— Надо попробовать.

— Чего попробовать? — не поняла стоявшая рядом Светланка.

— Да так, идейка у меня появилась.<br> Дуня поморщился и яростно почесала кончик носа, ворча, что какая-то пылинка щекочет его.

— Ох, боярышня, богата ты на идеи! Даст бог, и у меня такие же детки будут, как ты.

— Будут, ещё лучше будут! — воскликнула Дуня, разворачиваясь к этой спокойной и доброй женщине. — Ты у нас умница и сумеешь воспитать их.

— Мы с Афанасием, — поправила её Светланка.

Дуня согласно кивнула, хотя твердо знала, что как только приедет князь, то Афанасий попросится на поиски рудника. Надо бы поторопить их со свадьбой, а то не успеют пожениться, а жизнь их раскидает и будут оба до старости кручиниться, да жалеть, что упустили момент.

Дуня уже изучила боярина Афанасия. Он из тех, кто не может усидеть на месте. А рудник этот он выстрадал и найти его — для него дело чести. А когда найдёт, то вновь куда-нибудь поедет. Очень уж он любопытный, а другого дела кроме, как по миру с поручениями ездить, не знает.

Дуня посмотрела на Машину наставницу. Подозревает ли она, какого непоседу выбрала себе в мужья? А, впрочем, кто знает, может, так лучше будет для обоих. Всё-таки Светлана привыкла к определенному образу жизни и ей сложно будет подлаживаться под привычки мужа. А так намилуются, насытятся друг другом — и расстанутся на несколько месяцев, а