Читать книгу "Дом за порогом. Время призраков - Диана Уинн Джонс"

– Превосходно, – сказал он. – Нам нужно убедиться, насколько закоснело это невежество. Я не выпускаю мальчиков из школы без знания основ грамматики. Откройте учебники на странице сорок пять и напишите мне перевод предложений с первого по пятое.

– Сэр, но скоро звонок с урока! – возразил кто-то особенно храбрый.

– Да неужели? – Голова Самого хищно дернулась в сторону храбреца. – Вот досада. Тогда придется работать побыстрее, поскольку ни один мальчик не выйдет из класса, пока не сдаст мне перевод этих пяти предложений.

Воздух в классе сгустился от вздохов и стонов, которые так и не прозвучали, поскольку никто не отважился стонать вслух. Застучали переплеты, зашуршали страницы: все искали страницу сорок пять. Как странно, подумалось призраку, что учителя всегда велят открыть учебник так, словно ты можешь мгновенно найти нужную страницу. Это же невозможно. Раскрывались тетради, извлекались ручки, склонялись головы. Призрачная сестра посмотрела сверху вниз на приглаженный склоненный затылок Говарда. Нет, ничего не выйдет. Желтая шариковая ручка Говарда замерла в воздухе и раздраженно дергалась, будто чирикала что-то неразборчивое: Говард пытался понять, что, собственно, означает предложение номер один. Мысли Говарда занимали исключительно латынь и большая перемена – там уж точно не было места ни призракам, ни даже сестрам Мелфорд, как бы он с ними ни дружил. Вот ручка опустилась. Говард принялся писать.

«1. Мы показываем на слонов…»

Точно! Можно сделать, как на сеансе! Призрачная сестра ринулась на руку Говарда, елозившую по бумаге, и на стиснутую в ней ручку.

«…Подступающих к Риму», – невозмутимо дописал Говард. Призраку не удалось сдвинуть его руку ни на миллиметр. Вот ручка снова поднялась над страницей, зачирикала в воздухе: Говард вникал в предложение номер два. Призрачная сестра ждала в смятении. Вот-вот он снова примется писать, и тогда она толкнет ручку. Ручка опустилась. Призрачная сестра навалилась на нее, надавила изо всех сил.

«2. Многочисленное войско приближается к высокому храму», – написал непрошибаемый Говард. Желтая ручка снова взмыла вверх. Призрачная сестра на грани отчаяния взмыла вместе с ней. Только одно придавало ей сил, чтобы парить над Говардом и ждать следующей попытки. Говард прислал телеграмму. А значит, призраку удалось как-то достучаться до него. Но над третьим предложением он задумался надолго. Должно быть, оно было трудное.

По другую сторону от нее что-то шевельнулось – это красная ручка в левой руке Неда Дженкинса медленно, нерешительно двинулась вниз, к чистой странице.

– Не знала, что ты левша, – сказала Неду призрачная сестра. – Эй!

Желтая ручка Говарда все еще чирикала по воздуху. Может, раз все равно приходится ждать, попробовать подтолкнуть руку Неда?

Призрачная сестра ринулась на красную ручку Неда в тот самый миг, когда стержень коснулся бумаги. Нед держал ручку вяло, небрежно – похоже, ему хотелось только одного: чтобы урок поскорее кончился. И ручка поддалась. Под натиском призрака она дернулась вбок и прочертила длинную волнистую линию. Нед пробормотал что-то в сердцах. Поднял ручку, и жизненное поле его руки электрически затрещало от прикосновения к призраку. Но призрачная сестра не отпустила руку Неда. Навалилась изо всех сил. Жизненное поле затрещало снова – Нед сопротивлялся, хотел поднять руку и убрать ручку с бумаги – оно раскалилось от электричества – лицо Неда сначала залилось нездоровой густой краской, потом кровь отхлынула, и оно стало изжелта-белым, все в крупных веснушках цвета кукурузных хлопьев. Призрачная сестра придавила его руку к тетради. Рука вдруг обмякла. Нед держал ручку еле-еле и глядел на нее не мигая, весь белый. Призрачная сестра испугалась, что у него обморок. Зато ручку удалось сдвинуть с места.

Это по-прежнему было неимоверно трудно. Рука Неда была как мертвый груз – белая, веснушчатая, костлявая. И эта рука привыкла писать почерком Неда. Чужой почерк давался ей плохо. Призраку пришлось налегать, напирать, пихать – и все равно не получалось выводить обычные маленькие буквы. У нее буквы получались большие, нескладные, разлапистые. Поэтому – и еще потому, что писать было так трудно, – пришлось быть краткой.

«Я ОДНА ИЗ МЕЛФОРД НЕ ЗНАЮ КТО ЧЕРЕЗ 7 ЛЕТ ПОМОГИ МОНИГАН ПОМОГИ»

Послание закончилось резким росчерком, поскольку Нед, все такой же белый и ошарашенный, видимо, думал, что она напишет еще что-нибудь. Пришлось выкрутиться из его обмякшей руки и пихнуть ее в другую сторону, чтобы показать, что послание окончено. Нед подскочил. На его щеки вернулся слабый румянец. Призрачная сестра увидела, как он торопливо заозирался. Кто-то из мальчиков уже выходил к учительскому столу и сдавал тетрадки Самому. Почти сразу же раздался оглушительный трезвон: началась большая перемена. От этого Нед снова подскочил и принялся действовать, словно гальванизированный. Ловко – так ловко и проворно, что стало ясно, что он проделывал такое сплошь и рядом, – он вырвал страницу из тетради. То есть не вырвал: он разогнул скрепки в середине и вынул двойной листок целиком – страницу в начале тетради и страницу в конце – и одним молниеносным движением сложил его и убрал в карман. Затем он снова загнул скрепки и застрочил на следующей чистой странице так быстро, словно промедление грозило ему смертью.

«1. Чудовищные слоны наступают на нас в Риме, – прочитала призрачная сестра. – 2. Большой храм уходит вверх на много миль».

– Ой! – воскликнула она. – Пальцем в небо! Ну вот, теперь тебе влетит из-за меня.

Зависнув над Недом, она смотрела, как он чудом дописывает пять совершенно безумных фраз одновременно с Говардом, у которого пять фраз получились тщательно выверенные.

Они вместе встали и пошли к столу Самого сдавать тетради.

Тетрадь Говарда Сам взял равнодушно, просто крякнув. Но на Дженкинса он посмотрел пристально – несомненно, заметив, как выступили у того на пепельно-бледном лице ярко-желтые веснушки.

– Вам нехорошо, Дженкинс?

– Нет, сэр.

– Хм, – сказал Сам. – Значит, ваша бледность вызвана вдохновением. Несомненно, ваш перевод отражает обычный для вас полет творческой фантазии. – И собрался было открыть тетрадь.

– Не надо! – вырвалось у призрака.

Говард схватил Дженкинса за локоть и с лукавой, веселой усмешкой наклонился к Самому:

– Ему нужно на воздух, сэр. По-моему, он не переваривает латынь.

– Или школьный завтрак, – отозвался Сам. И ко всеобщему облегчению, положил тетрадь Неда на растущую стопку и протянул руку за следующей тетрадкой, которую протягивал ему кто-то из-за спины Дженкинса.

Говард вытолкал Дженкинса в открытую дверь, в круговорот беготни в коридоре. Призрачная сестра последовала за ними. В трескучей толкотне ей было проще висеть в воздухе над двумя головами – прилизанной и русой.

Она услышала, как Говард говорит:

– Ну правда, Дженк, ты чего? Ты как будто призрака увидел.