Читать книгу "Сотворение света - Виктория Шваб"

На голове он носил что-то среднее между чалмой и шлемом. Убор покрывал его голову и часть лица, оставляя свободной полосу для глаз, а рос, рот и уши тоже были скрыты. Глаза у него были светло-карие, опушенные длинными черными ресницами. Он был красавцем… всегда им оставался.

При виде Алукарда человек в белом покачал головой.

– Снова ты? Разве я не только что от тебя избавился?

– И я тебя рад видеть, Катрос, – весело отозвался капитан.

Взгляд Катроса метнулся от Алукарда к остальным, наскоро оценивая их. Потом он протянул руку ладонью вверх.

– Ваша плата.

Каждый отдал ему приготовленный дар – у Джасты это была металлическая сфера, испещренная отверстиями, которая свистела и шептала сама собой; у Лайлы – серебряные часы; у Келла – монетка из Серого Лондона, а у Алукарда – флакон сонного зелья, который он специально купил в Розенале. Катрос исчез за дверью, и они несколько минут тревожно топтались на платформе в ожидании, пока привратник не появился снова и сделал приглашающий жест.

Келл вошел первым и сразу растворился в сумраке. За ним быстрым беззвучным шагом прошла Бард, потом Джаста – но Катрос преградил ей путь.

– Не в этот раз, – без всякого выражения сообщил он.

Капитанша помрачнела.

– Это еще почему?

Катрос пожал плечами.

– Решение Маризо.

– Но мой дар был хорош!

– Может, и так, – только и ответил он.

Джаста невнятно выругалась – так тихо, что Алукард не разобрал слов. Капитанша и Катрос были примерно одинакового роста, даже с учетом шлема, и Алукард не знал, что будет, если она решит пробить себе путь силой. Однако не сомневался, что ничего хорошего в таком случае их всех не ждет, и вздохнул с облегчением, когда Джаста сердито махнула рукой и отправилась обратно на «Призрак».

Катрос повернулся к нему, и в его глазах отразилась недобрая улыбка.

– И, наконец, Алукард, – он окинул его оценивающим взглядом и наконец позволил: – Можешь войти.

VI

Келл шагнул через порог – и резко остановился.

Он думал, что внутренние помещения корабля будут такими же поразительными, как вид рынка снаружи, а вместо того оказался в каюте не больше той, что была у Алукарда на «Ночном шпиле», только гораздо более захламленной. Шкафы у стен ломились от безделушек, полки – от книг, у стен громоздились огромные сундуки – одни закрытые, другие – нет, а один даже подрагивал, как будто что-то живое пыталось выбраться наружу. Окон тут не было, и можно было ожидать, что тут будет пахнуть затхлостью и плесенью – но нет, воздух был чистым и свежим, и единственным запахом оставался приятный аромат старых книг.

В центре стоял широкий стол, под которым спала, тихо похрапывая, большая белая гончая. Келл даже сперва принял собаку за груду сваленных в беспорядке книг.

А за столом он увидел Маризо.

Короля плавучего рынка, который оказался королевой.

Маризо была старой – старее всех, кого Келл встречал в своей жизни, с кожей темной даже по арнезийским меркам и морщинистой, как кора столетнего дерева. Ее одежда – белоснежная туника с кружевным воротником под горло – была такой же безукоризненно чистой, как и у ее привратника. Длинные серебристые волосы были зачесаны назад, открывая сухое старушечье лицо, и спадали на спину, скрепленные металлической застежкой. Серебро блестело у нее в мочках ушей и на запястьях обеих рук, в одной из которых она держала дары пришедших. Другая ее костлявая рука лежала на серебряном набалдашнике трости.

А на шее у Маризо – вместе с парой-тройкой других серебряных талисманов – висел на цепочке передатчик. Как и говорил Тирен, он был размером с маленький свиток, а по форме – не совсем цилиндр: у него было шесть или восемь граней, точнее с порога Келл не мог разглядеть. В общем, получалось что-то вроде маленькой граненой колонны. Каждая грань была покрыта причудливым орнаментом, а основа суживалась, как у веретена.

Когда все гости, кроме не допущенной до посещения Джасты, один за другим собрались, Маризо прочистила горло.

– Карманные часы. Монетка. И пузырек сахара. – Голос ее ничем не выдавал возраста, он был полнозвучный, низкий и полон сарказма. – Должна признать, я разочарована.

Она подняла взгляд, так что стали видны желтоватые белки глаз.

– Часы даже не заколдованы, хотя какие-то чары на них ощущаются. Что это, кровь? Ага, должно быть, чары связаны с ней. Я люблю предметы с интересной историей. Что до монетки, я вижу, что она из другого мира, только что-то она слишком истертая. А ваше сонное зелье, капитан Эмери, уже два года как никому не нужно. Должна сказать, я большего ожидала от двух волшебников-антари и от победителя Эссен Таш. Да, я об этом знаю, слухи быстро распространяются. Пожалуй, Алукард, тебя следует поздравить, хотя вряд ли ты успел как следует отпраздновать победу, со всей этой историей с тенью над Лондоном.

Все это она проговорила без малейших пауз, ни разу не переводя дыхание. Но взволновало его другое:

– Откуда вы знаете о событиях в Лондоне?

Марио посмотрела на него, хотела ответить, но осеклась.

– А, вижу, ты нашел мой старый плащ! – Рука Келла метнулась к вороту плаща, словно желая его защитить и не отдавать, но Маризо отмахнулась. – Не бойся, если бы он был мне нужен, я бы его не потеряла. У этой штуки слишком много собственного ума, но, думаю, чары должны были уже износиться. Он все еще глотает монетки и выплевывает обратно вату? Нет? Значит, ты ему нравишься.

Келлу не удавалось вставить ни слова – похоже, Маризо не особенно нуждалась в собеседнике. Ей больше был нужен слушатель. Он подумал, а не двинулась ли она немного рассудком, но бледные глаза старухи сверкали умом, их взгляд, перебегавший от одного предмета к другому, был острым, как нож.

Теперь она переключила внимание на Лайлу.

– Ты цыпочка, – сообщила Маризо, – но я бы самому черту не посоветовала с тобой связываться. Тебе говорили, что у тебя что-то не то с глазом? – Ее костлявые пальцы перебирали подарки на столе. – Часы, должно быть, принесла ты, милочка. Они пахнут пеплом и кровью вместо цветов.

– Это самое дорогое, что у меня есть, – сквозь зубы процедила Лайла.

– Что у тебя было, – поправила Маризо. – И не надо на меня так смотреть, сладенькая. Ты же сама решила их отдать.

Она сжала набалдашник трости, пробежала пальцами по перемычке между металлом и костью.

– Всем вам, очевидно, что-то здесь нужно. Что привело на мой рынок принца, дворянина и чужеземку? Ищете что-то конкретное или просто хотите покопаться?

– Мы хотим только… – начал было Келл, но Алукард ткнул его в бок, заставив замолчать, и закончил сам:

– …помочь нашему городу.

Келл бросил на него непонимающий взгляд, но ему хватило ума промолчать.