Читать книгу "Тайны Темплтона - Лорен Грофф"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подобно киту Глимми имел разделенные ушные косточки. Сложное строение внутреннего уха подтолкнуло ученых к гипотезе, что животное обладало редчайшим и чистейшим слухом, несопоставимым со слуховой системой ни одного живого существа на планете. Именно такой чуткий слух позволил пугливому и осторожному Глимми долгое время оставаться незамеченным — человека он чуял на огромном расстоянии, выныривая только по ночам или в туманную погоду.
Вот такой образ сложился в моем воображении, когда я читала статью о Глимми. Я сидела впотьмах в окружении собранных сумок, привидение нависало надо мной заботливым фиолетовым пятном, и из головы у меня никак не шла грустная картина — холодная бездыханная туша чудовища, распростертая на цементном полу дока. Я представляла себе краны, ворочающие эту мертвую тушу, человечков, копошащихся вокруг нее подобно лилипутам вокруг бедолаги Гулливера, свесившуюся набок голову несчастного Глимми с тремя рядами блестящих черных зубов, извлеченные из туши внутренности, над которыми суетились репортеры с камерами, и гладкую светло-кремовую шкуру, почерневшую вокруг ран.
Эта ужасная картина так не вязалась с моим представлением о чудовище — бороздящем черные глубины озера Глиммерглас, радующемся родной стихии, чудовище с озорными умненькими пытливыми глазками и ручками, хватающими рыбу, — что я отложила журнал в сторону, побоявшись расплакаться.
ОТЪЕЗД
В день моего отъезда из Темплтона я пригласила моего отца пообедать. Пока еще не зная, что он мой отец, он был слегка удивлен, когда я позвонила ему накануне. Я ждала в прохладном сумраке кафе Картрайта, потягивая чай со льдом и пытаясь прогнать с щек предательский злобный румянец.
Сол Фолкнер пришел нарядный, как на свидание: в дорогой рубашке, хороших брюках, — как будто считал, что девушка вдвое младше его не преминет приударить за ним, а потому разоделся как мог. Видимо, не впервые. Я встала ему навстречу, одергивая подол, и протянула руку. Он посмотрел на мою руку и улыбнулся. Пожимая ее, он сказал:
— Ой, Вилли, разбиваешь ты старику сердце. Мне бы в голову никогда не пришло, что у тебя может быть ко мне дело. — Он уронил свою долговязую фигуру на стул и улыбнулся.
— Дело? Смотря что ты называешь делом.
Над нами уже нависла официантка — постукивая ластиком карандаша по блокноту, она нетерпеливо вздыхала.
Я помнила ее еще со времен школы (она училась на пару классов младше) и сейчас узнала по этим вульгарным зеленым теням на веках и огромным кольцам в ушах, достававшим до плеч. Она сделала вид, что не признала меня.
— Абнер-сандвич, пожалуйста, — сказала я, не глядя на нее. — Овощной салат без заправки и чай со льдом и лимоном.
Сол заморгал и слегка нахмурился.
— Мне то же самое, кивнул он официантке и отдал ей меню, в которые мы даже не заглянули. — Я всегда беру это, — пояснил он.
— Что ж, все сходится.
— Что сходится?
— Увидишь.
Он развернул салфетку, расстелил на коленях и нагнулся ко мне через стол:
— Ладно, Вилли, хватит этого театрального напряжения. Ты можешь объяснить, что ты там скрываешь? Если ты про деньги за колледж, то об этом можешь не беспокоиться, ты же знаешь.
Я огляделась по сторонам, не подслушивает ли нас кто-нибудь, но обеденный наплыв посетителей должен был наступить через час, поэтому народу почти не было — лишь семейка туристов да школьник-прогульщик, присосавшийся к коктейлю. Поймав на себе его взгляд, я подмигнула. Он подмигнул в ответ, и изо рта его выпал кусочек гамбургера.
— Тогда слушай, — сказала я Солу Фолкнеру. — У меня есть что тебе рассказать.
— Ну так рассказывай!
— Давным-давно, — начала я, — жила-была девушка. И была она круглая сирота. И вот приехала эта девушка жить в родной город. И в один прекрасный день явился к ней юный красавец принц, и выпили они вместе вина, а потом дело дошло до того, до чего оно обычно всегда и доходит, когда двое пьяны и молоды. Прошло время, и родилось у девушки дитя, только принц об этом ничего не знал. А дитя это выросло и в один прекрасный день решило разыскать своего ни о чем не подозревающего отца. — Я умолкла и выжидательно смотрела на Сола.
Он, вконец смутившись, озадаченно заморгал.
— Какой еще принц, какое дитя? Кто это? — Он оглянулся на официантку, принимавшую заказ у туристов. — Официантка, что ли? Она тайная наследница? Какая у тебя странная история. Зачем ты мне ее рассказываешь, Вилли?
— А вот и не странная. Не странная она, Сол. То есть папочка.
Он вытаращил глаза и уставился на меня, разглядывая мою физиономию. Затем провел рукой по лицу и судорожно вздохнул.
— Нет, Вилли, я что-то не понимаю… Как такое может быть?
— Это ты мне расскажи!
— Но я не могу иметь детей! — воскликнул он. — Я с тремя женами расстался как раз из-за того, что не могу иметь детей! Нет, это просто невозможно!
— Но это случилось, — возразила я. — И я тому живое свидетельство. Можешь даже меня ущипнуть.
Это была шутка, но он и вправду ущипнул — целую неделю потом у меня на руке пониже плеча красовались два параллельных синячка.
— Как же так?! — недоумевал он. — Мне никто ничего не говорил! Я ходил болеть за тебя на все школьные матчи и ничего не знал?..
— Я и сама не знала. До вчерашнего вечера. А вчера вечером мать рассказала мне.
— Но я никогда ничего такого не делал с твоей матерью, клянусь!
— Да? Но мы же с тобой не какие-то призраки!
— Но я ничего такого не делал!
— Нет, делал. Напряги память и вспомни. Погожий денек ранней-ранней весной… почки распускаются на деревьях… Салат из помидорок… Вино…
Я наблюдала и видела, как лицо его (мое лицо) покраснело и его точеный нос (мой нос) уловил что-то глубокое и волнующее. Он растерянно заморгал и откинулся на спинку стула.
— Подожди, что-то вроде припоминается…
— Ты не спеши, папочка. Времени у меня впереди уйма — вся жизнь. — Я улыбнулась. Так широко, что даже испугалась, как бы лицо не треснуло.
Соломон Фолкнер вытер вспотевший лоб и задумчиво сложил губы трубочкой.
— Бог ты мой, точно! Но это так… извини меня… странно! Я ведь тогда вообще не помнил, что мы делали с Вивьен. С твоей мамой. Я проснулся наутро в ее доме — полуголый, голова раскалывается от похмелья. Ну и испугался. Испугался, что моя невеста обо всем узнает и тогда точно убьет меня. Поэтому я очень долго избегал твоей матери. Просто выбросил ее из головы. Вот черт, я даже не знал, что такое произошло! Как дерьмово-то все получилось!
— Да уж, и впрямь дерьмово, — согласилась я.
Он снова выпрямился и заложил руки за голову. Волосы его заметно поредели и поседели с тех пор, как я была школьницей, а он ходил с пышной кудрявой шевелюрой. Сейчас волосы были коротко подстрижены, и ему это шло.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Тайны Темплтона - Лорен Грофф», после закрытия браузера.