Читать книгу "Особый отдел - Николай Чадович"

– Таких ясноглазых и фигуристых за одну секунду не убивают, – заверил её Цимбаларь. – Сначала потерзают.

– Будем надеяться… Ну пока! – она сделала коллегам ручкой.

Уже спустя десять минут от Людочки поступило телефонное сообщение:

– Поднимайтесь сюда. Всё нормально.

– В смысле, голый вассер? – переспросил Цимбаларь.

– Почти…

Инвалида звали Тарасом, а по батюшке – Степанычем. Будучи пятиклассником, он, по примеру своего любимого героя Ихтиандра, нырнул с плотины в пруд, следствием чего стал компрессионный перелом позвоночника и паралич трёх четвертей тела.

Тарас Степанович (прозванный близкими «Человек-амфибия») охотно поведал историю, недавно изложенную Людочке, которая покорила его не только красотой, но и неподдельным участием.

Всё началось лет десять назад, в слякотную осеннюю пору, когда демократы, едва-едва одолевшие коммуняк, уже начали выяснять отношения между собой.

Как только сестра с мужем ушли на работу, в квартиру номер тридцать пять позвонил неизвестный и, представившись сотрудником какого-то благотворительного фонда, предложил Тарасу Степановичу работу – непыльную и денежную, но, увы, временную.

Суть её заключалась в следующем. С двенадцати дня до двенадцати ночи надо было неотлучно находиться у телефона и реагировать на все звонки. Если звонивший назывался одной очень странной фамилией, не то Богодулов, не то Христофоров («Христодулов!» – поправил Кондаков, и Тарас Степанович благодарно кивнул), нужно было вежливо извиниться, положить трубку и задёрнуть шторы. Ненадолго задёрнуть, всего на полчаса.

За всё время таких звонков было пять или шесть, и спустя пару недель они прекратились. Что касается Тараса Степаныча, то одним прекрасным утром он нашёл под входной дверью конверт с сотней долларов, деньгами по тем временам немалыми.

Кто-то другой уже давно забыл бы про эту историю, но человек, замурованный в четырёх стенах, мысленно возвращался к ней вновь и вновь. Как-никак это был единственный случай, когда дыхание бурной, полной опасностей жизни коснулось и его.

– В общем-то, я знал, что вы придёте ко мне, – сказал в заключение Тарас Степаныч.

– Кто это – мы? – Кондаков по привычке прикинулся валенком.

– Охотники за людьми. Сыщики, комитетчики, иностранные шпионы, бандиты, частные детективы.

– Похоже, особой разницы между этими господами вы не видите?

– Представьте себе, вижу. Одни ищут свидетелей, другие, наоборот, стремятся избавиться от них. Но в любом случае для меня это незабываемое событие.

– Надеюсь, смысл всей этой затеи с телефонными звонками вам ясен? – желая расставить все точки над i, осведомился Цимбаларь.

– Конечно. Я служил семафором, сигнализирующим неизвестно кому, что с ними хотят выйти на связь. Впоследствии я читал о таких конспиративных уловках.

– Вы смогли бы описать мужчину, приходившего к вам?

– Нет, – Тарас Степанович как-то странно дернулся, что, вероятно, означало жест отрицания. – Он делал всё возможное, дабы скрыть свою истинную внешность. Носил широкополую шляпу, чёрные очки, плащ с поднятым воротником. Мне запомнились его усы, но они явно были накладными.

– Как бы вы оценили его возраст?

– Тогда ему было примерно столько же, сколько вам сейчас.

– Вы не ошибаетесь?

– Если и ошибаюсь, то ненамного. Это был ещё молодой, крепкий человек, пусть и прикидывавшийся кем-то другим. Представляете себе, он даже гундосил при разговоре.

– Не пора ли полюбоваться окрестными пейзажами, – сказал Кондаков, и вся компания, включая хозяина, переместилась к окну.

Любоваться, собственно говоря, было не на что. Внизу расстилался обычный московский дворик, засаженный чахлыми деревьями и заставленный автомобилями в соотношении два к одному в пользу последних. Напротив возвышался пятиэтажный дом, если и не близнец, то по меньшей мере двоюродный брат того, где они сейчас находились.

– За вашим окном могли наблюдать как со двора, так и от соседей, – сказал Кондаков.

– В тот период во дворе шли строительные работы, – сказал Тарас Степанович. – Прокладывали теплотрассу. Всё было разрыто и огорожено забором. Никто из посторонних не посмел бы сунуться туда.

– Тогда остаётся только соседний дом. А это квартир сто, если не больше. Найти там вашего работодателя будет не просто.

– А разве это обязательно? – удрученным тоном произнёс Тарас Степанович. – Пусть бы жил себе спокойно…

– Это обязательно. – Людочка, доселе хранившая дипломатичное молчание, положила ему руку на плечо. – Вам довелось общаться с очень опасным человеком, поверьте мне. Просто чудо, что вас пощадили тогда.

Цимбаларь в свойственной ему грубо-откровенной манере добавил:

– Лапы, отслюнившие вам эти сто долларов, по локоть в крови.

– Тем не менее мне они пришлись очень кстати, – Тарас Степанович печально усмехнулся. – Забыл сказать… Той осенью всё здесь было иначе. Слева и справа росли старые деревья. Тополя и липы. Потом их спилили. Следовательно, за моими окнами могли наблюдать только обитатели двух подъездов. Второго и третьего. Вот они, прямо перед нами.

Руки плохо слушались Тараса Степановича, и указательный жест он произвёл резким движением плеча, словно бы пытаясь сбросить с себя какой-то невидимый груз.

Теперь они заходили в квартиры по очереди.

Людочка по-прежнему представлялась сотрудницей собеса, Цимбаларь выдавал себя за инспектора горгаза, Кондаков – за санитарного врача. К счастью, вся троица успела запастись не только документами, подтверждавшими принадлежность к этим почтенным организациям, но и соответствующей амуницией.

Пока кто-то один вёл переговоры, двое других страховали его этажом выше и этажом ниже.

И опять повезло Людочке, что, похоже, становилось некоей традицией. Сигнал тревоги она подала уже из второй выпавшей на её долю квартиры.

Когда Кондаков и Цимбаларь, готовые к самому худшему, ворвались внутрь, их взорам представилась поистине идиллическая картина. Сидя на краю переполненной водой ванны, Людочка качала на руках Ваню Коршуна, похожего на мальчика Кая, до полусмерти заласканного Снежной Королевой.

– Привет! – выпалил ошарашенный Цимбаларь. – Ты что здесь делаешь?

– Купаюсь, – едва слышно просипел Ваня. – Водки! И немедленно!

Пока Цимбаларь бегал в ближайший магазин, а Людочка растирала окоченевшее тельце малыша, Кондаков осматривал труп Удушьева.

– Кто это? – спросил он.

– Случайный человек, – клацая зубами, ответил Ваня. – Но, если честно, я ему обязан жизнью…

Глава 15Проект «Гидра»

То, что опергруппа благополучно воссоединилась, было отрадно уже само по себе, даже без учёта реальных итогов её деятельности. Впрочем, можно было похвастаться и итогами, значимость которых, пусть и с известной натяжкой, позволяла говорить об успешном завершении операции.