Читать книгу "Третье откровение - Ральф Макинерни"

— Я все устроил.

По дороге Джон сказал:

— Когда я уезжал, там был Трэгер, он разговаривал с неким Дортмундом.

— Кто такой этот Дортмунд?

— По-видимому, бывший коллега.

III

«Нет человека безжалостнее, чем фанатик»

— У меня остались планы, которые вы для меня нарисовали, — сказал Анатолий, еще больше изумив Реми Пувуара, и так пораженного его неожиданным появлением.

— Как вы сюда попали? — пробормотал маленький священник.

— Просто следовал вашим указаниям.

Оглянувшись по сторонам, Пувуар взял Анатолия за руку и быстро увлек его за ряд стеллажей.

— Того, что вы ищете, здесь нет, — прошептал он.

— Вы уверены?

— Конечно уверен. — Пувуар задумался. — Я могу показать вам место, где должны лежать отчеты.

— Чтобы я поверил, будто вы не лжете.

Страх весьма неплохой помощник. Анатолий буквально увидел мысли, проносящиеся в голове маленького священника: «Передо мной тот самый человек, который убил государственного секретаря, его помощника Буффони и кардинала Магуайра. Можно ли ждать пощады от того, кто оставил столь жирный кровавый след?» Анатолий вспомнил, с каким рвением Пувуар рисовал поэтажные планы и давал указания. Неужели тот полагал, что после операции Анатолий сожжет их?

— Я знаю, что отчетов здесь нет. Я договорился об их передаче.

— Знаю, знаю, — кивнул Пувуар. — Обмен будет для вас связан с риском для жизни.

— Объяснитесь.

Пувуар снова жаждал помочь Анатолию.

— Во-первых, есть Родригес и его люди. Они будут наблюдать за встречей с очень выгодной позиции.

— Вы полагаете, они попытаются меня взять?

— Есть и другие, — напомнил Пувуар.

Другие — это римское отделение ЦРУ, чьей задачей являлся захват Трэгера.

— Он разыскивается за убийство, совершенное в Штатах.

Анатолий усмехнулся. Он гордился тем, как обезвредил Трэгера, поиграв с ним в кошки-мышки в Нью-Гемпшире. Разумеется, охота на Трэгера продолжилась, как только стало известно о его бегстве в Рим. Но значит, рисковать будет Трэгер, а не он.

— А вы подвернетесь им под руку.

Но Пувуар произнес это просто, ничего не подчеркивая.

— Братство Пия Девятого пойдет на все, чтобы получить третью тайну Фатимы. — Он пристально посмотрел на Анатолия. — Документ у вас?

— У меня.

Отступив назад, Пувуар оглядел Анатолия с ног до головы. Страх полностью оставил маленького сотрудника архива. Ведь они с Анатолием союзники? Разве не этого он ждал долгие годы — возможности по первому зову прийти на помощь? Разумеется, Пувуар полагал, что Анатолий действует в официальном качестве, что Чековский, потеряв терпение получить отчеты дипломатическим путем, перешел к прямым действиям. И Анатолий поддерживал его заблуждение; так он получил поэтажные планы, которые теперь превратились в улики против архивариуса.

— А Чековский?

— Тут уж вам лучше знать, — удивился Пувуар.

Анатолий не настаивал.

— Что насчет братства?

— Я знаю, что у них на уме. Эти люди готовы на все ради документа. Нет человека безжалостнее, чем фанатик. Жан Жак Трепанье прибыл в Рим, чтобы объединить усилия с Катеной. Из всех он самый истовый. Сами подумайте. Вы похитили послание Богоматери. Какие моральные заповеди могут вас теперь защитить?

Анатолию это совсем не понравилось.

— Этим людям известно, где состоится встреча?

— До них дошли слухи. — Пувуар провел тощей рукой по впалым щекам. — Думаю, будут и другие. Компьютерный магнат Игнатий Ханнан только что прилетел в Рим вместе со своей свитой.

Анатолия нисколько не удивляло то, что предстоящий обмен привлек к себе такое внимание. Одна из причин, по которой он вызвал Трэгера на крышу и устроил генеральную репетицию встречи, о чем тот даже не подозревал, заключалась в том, чтобы известить как можно больше людей. Интересуются этим делом слишком многие, и глупо надеяться на сохранение секретности. Анатолий хотел привлечь представителей всех заинтересованных сторон. Трэгеру он доверял. Трэгер вряд ли раскрыл кому-либо план обмена. Очевидно, Анатолий не был единственным, кто наблюдал, как Трэгер поднимался на крышу Североамериканского колледжа. Родригес-то уж точно следил за всеми его действиями.

Однако, на взгляд Анатолия, опасность исходила не от этих людей. Чековский подбирался к отчетам о покушении на Иоанна Павла II слишком настойчиво, слишком упорно и явно не из соображений дипломата, представляющего свою страну. Свою страну! Правительство которой возглавляет это животное Путин! Всех остальных, упомянутых Пувуаром, интересует документ, находившийся у него в руках. Только ему самому и Чековскому нужно то, что он получит взамен. Нет, если уж и опасаться кого-то, то Чековского.

— Я признателен вам за помощь, — сказал Анатолий. — Как всегда.

— Вы ради этого сюда пришли?

— Отчасти. Но также для того, чтобы напомнить о вашем содействии в составлении поэтажных планов.

— В таком случае вы знаете, как отсюда выйти.

— Но сначала еще одно одолжение. Где квартира, которую Родригес использует в качестве наблюдательного пункта?

Пувуар объяснил.

— Не думаю, что вам следует его опасаться.

— Может быть, у вас возникнет желание предупредить их, чтоб сегодня днем были начеку.

Анатолий легко двигался сквозь беснующиеся толпы. Эти люди, вероятно, считали его своим. Анатолий перешел на противоположный берег Тибра, сел на парапет и позвонил Трэгеру.

— Два тридцать.

— Завтра ночью?

— Сегодня днем. Приходи один.

IV

«Это какой-то священник»

Только Нил Адмирари собрался вздремнуть, как ему позвонила Донна Куандо.

— Час икс приближается.

Нил не сразу сообразил, о чем речь.

— Когда?

— Буду ждать тебя в мансарде. — Она назвала адрес.

— Я уже в пути.

А в пути пришли непрошеные мысли. Осознание того, что разница в возрасте между ним и Анджелой исключала любой флирт, которым, плохо это или хорошо, характеризовалась его профессиональная жизнь, наводило на размышления о Донне. Тут такого препятствия не было, однако это казалось слишком расплывчатым обещанием амурных отношений. Не ошибается ли он, полагая, что ей приятно его общество? Первая встреча со своим источником в Ватикане стала для Нила приятным сюрпризом. Он страшился увидеть какую-нибудь монашку, считающую контакты с прессой способом выдачи лишь благоприятных сведений. Однако знакомство прошло чуть ли не как свидание.