Читать книгу "Лирелии – цветы заката - Екатерина Евгеньевна Алешина"

на ее лице, пока мы шли по городу. Иногда мне казалось, что она оглядывается по сторонам, словно ища кого-то или что-то. Пару раз я все же спрашивал у нее, в чем дело, на что она с искренне удивленным видом уверяла меня, что все в порядке. Никаких предположений насчет этого у меня не возникло. И почему она не хочет мне говорить об этом? Что могло смутить ее в чужом, незнакомом ей городе на другой планете? Я решил пока что больше ни о чем не спрашивать, думая, что через время вернусь к этому вопросу. Внутреннее чутье подсказывало мне, что все это неспроста.

Когда мы вернулись в мои апартаменты, на Петербург плотным пологом опустился вечерний сумрак, окутав город на Неве своим бархатом. Почти сразу мы перенеслись на Эсфир – из-за разницы во времени здесь была уже глубокая ночь, но мы не спешили ложиться спать. Мы говорили о нашей свадьбе, назначенной на апрель, выбирали распорядителя, которому доверим организацию, пока моя невеста с горящими глазами перебирала в гардеробной комнате свои драгоценные украшения, заботливо разложенные мной в просторном комоде для ювелирных изделий и прочих аксессуаров. Это были те самые украшения, которые я делал для нее год за годом, бережно храня под чарами от пыли и потемнения. Герда решила не забирать домой весь комод на каких-то несколько месяцев до замужества, а просто выбрала некоторые комплекты и одиночные аксессуары, которые захотела надеть в ближайшее время.

– Жаль, что из-за комендантского часа придется сильно ограничить список гостей, – вздохнула Герда. – Времена на Эсфире нынче неспокойные…

– Что поделать, таковы нынешние реалии, и мы вынуждены под них подстраиваться. Но в любом случае этот день все равно будет особенным для нас с тобой. Я жду его с невероятным воодушевлением.

– И я тоже. Ой, а что это? – спросила она, достав из комода очень необычное украшение, идею которого я подсмотрел однажды на каком-то из модных показов, на который меня затащили Стефан и Оля.

Украшение представляло собой переплетение тонких цепей из белого золота с вкраплениями мелких бриллиантов и походило на сияющую сеть.

– Условно это можно считать нечто средним между ожерельем и накидкой поверх платья, – объяснил я Герде. – Только платье должно быть из гладкой однотонной ткани. И больше никаких украшений, только миниатюрные «гвоздики» в ушах.

– Как интересно! Никогда еще не видела таких оригинальных ожерелий, – ответила она, снимая с себя платье. – Сейчас я его с нижним платьем посмотрю.

Сгорая от любопытства, Герда торопливо избавилась от лишней одежды, оставшись в полупрозрачном платье-комбинации алого цвета, сквозь которое просвечивало такое же ярко-алое дерзкое нижнее белье. Как же чертовски соблазнительно она выглядит! Мое тело моментально откликнулось на эту картину. Я ощутил мгновенный прилив вожделения, занявшего все мое существо в этот момент, и тут же с горечью осознал всю глубину моей многолетней тоски по ней. Я настолько истосковался по ее ласковым объятиям, что даже те несколько шагов, что разделяли нас сейчас, показались мне вдруг целой пропастью.

Герда, увлеченная любованием красотой ожерелья, совершенно не подозревала, какие эмоции обуревают меня. Пока она крутилась перед большим зеркалом, не ведая, какие мысли и желания сейчас владели мной, я с жадностью ловил каждое ее движение и не мог уже думать больше ни о чем. Через полупрозрачную ткань просвечивал ее силуэт, вновь и вновь приковывая мой взгляд. Нахлынувшие воспоминания о той страсти, что случилась между нами в моей петербургской квартире, превратили вспыхнувшую искру вожделения в пылающие языки пламени, поглотившие мое сознание и тело.

Сейчас бы содрать с нее это платье и вместе с ним белье, да взять ее прямо там у комода! Прикоснуться к этой нежной, благоухающей коже да забыться вновь, держа ее в объятиях и срывая громкие стоны наслаждения с ее губ. Не выдержав соблазнительного зрелища, которое предстало передо мной, я с молниеносной скоростью приблизился к ней.

– Ой! – воскликнула Герда, подскочив от неожиданности, но ничего больше не успела сказать.

Я развернул ее к себе и с несдержанным пылом впился в ее приоткрытые губы.

Этот поцелуй был тягучим и долгим, откровенно-интимным и невероятно пьянящим. Я облизывал ее рот с жадностью одержимого. Устоять сейчас перед ней стало уже нереальным, да и к чему это?

– Ты такая привлекательная, – шептал я, попутно снимая с нее ожерелье. – И до невозможности соблазнительная. – Торопливо спустил с ее плеч тонкие лямки комбинации, и платье соскользнуло по телу на пол. – Я безумно по тебе соскучился, – признался я и усадил девушку на тот самый комод, в котором хранились ее украшения.

– Но я же еще никуда не ушла, – удивленно ответила Герда, при этом чуть откинувшись назад и охотно подставляя шею моим ласкам.

Моя рука, скользнув вверх по ее ноге, проникла между ее бедер под белье. Герда издала приглушенный поцелуем стон. Ее грудь волнующе вздымалась, дыхание стало учащенным.

– Я говорю о тех годах, что провел без тебя.

Я нащупал застежку бюстгальтера, расстегнул и отбросил его, не глядя. Погладил ее бедра и потянул вниз трусики.

Ее лицо озарила улыбка порочного ангела, и Герда принялась избавлять меня от одежды. На пол полетели рубашка, штаны, белье. Мои руки блуждали по ее телу, ее руки трогали меня, шумное дыхание звучало в ритме страсти. Мы оба дрожали и сгорали от напряжения. Тело окатывало волнами сладкой истомы в предвкушении соединения. Я лизнул ее губы и развернул девушку задом к себе, чуть нажал рукой ей на поясницу, побуждая прогнуться, и Герда уперлась руками в комод. Я с нетерпением вжал бедра в ее ягодицы и толкнулся в нее. Герда выгнулась еще сильнее, и наши стоны слились в один. Удар, удар, еще удар! Тесное девичье лоно сжимает меня, и я двигаюсь сильнее и резче, растворяюсь в этих восхитительных ощущениях, позабыв обо всем. Удовольствие закручивает тело огненной спиралью, лишает рассудка, мыслей, тревог. Я двигаюсь и двигаюсь в ней, вбиваюсь в нежное тело, мои руки тянутся к ее грудкам, ласкают навершия, перекатывают в пальцах.

Герда так сладко и возбуждающе стонет! Глаза! Я хочу видеть ее глаза, когда вхожу в нее.

Я с легкостью подхватил Герду на руки и вышел из гардеробной, уложив свою драгоценную ношу на постель. Окинув меня затуманенным взором, моя невеста подалась вперед бедрами и обхватила меня ногами. Я снова ворвался в ее тело, из глотки вырвался хрип, и запредельное наслаждение выбило воздух из легких.

– Не останавливайся, прошу тебя, – прошептала Герда.

– С удовольствием, – ответил я и накрыл ее своим телом, вжимая в матрас, впился в приоткрытый рот, желая завладеть ей полностью.

Моя невеста металась на смятой простыне, с небывалым исступлением встречая мои ласки и движения, каждое мое прикосновение рождало в ней нарастающее томление.

Как же обманчива ее нордическая наружность! Она скрывает под собой жаркий любовный темперамент и испепеляющую страсть, отчего я каждый раз легко теряю голову, поддавшись взаимному притяжению, с которым невозможно совладать. Прерывистое дыхание, откровенные поцелуи, когда сплетаются языки и на двоих одно дыхание, обоюдные бесстыдные касания там, где больше не дозволено никому. Ласки и мои сильные, глубокие движения, постепенно нарастающие. Мне кажется, что я волна морского прибоя и она – мой желанный берег.

Часто задышав, Герда снова выгнулась мне навстречу, приподняв бедра, и спустя несколько секунд расслабленно, с довольной улыбкой откинулась на подушки. Я же снова ускорился, чтобы догнать ее на пути к абсолютному экстазу, и вскоре с хриплым стоном присоединился к ней, воспаряя к звездам.

– Как же хорошо с тобой, Герда, – сказал я, лежа с ней в обнимку. – Моя услада…

Я коснулся губами ее виска. Утомленная насыщенным днем и нашей взаимной страстью, моя невеста почти сразу уснула.

Утром я провожал ее, и около ворот Академии вдруг ощутил укол тревоги, наблюдая за тем, как Герда удаляется в глубь двора. Сердце словно сжало холодной рукой, вытеснив оттуда всю радость. Как же не хочется дурных вестей!

Глава 24

Цунами

Герда