Читать книгу "Протокол «Наследник» - Александра Лисина"

Однако, как выяснилось, списанный школой модуль сделал нечто гораздо большее. Поэтому буквально на следующий день после передачи первого пакета данных я почувствовал, что стал совсем другим человеком. Действительно прозрел. Прямо озарение какое-то на меня накатило.

Сам того не заметив, я стал гораздо более собранным. Целеустремленным. Каким-то чудом избавился от вездесущей информационной шелухи, научившись выделять для себя действительно важные вещи.

Я кардинальным образом перекроил свой распорядок дня. Прямо-таки почувствовал, что остро нуждаюсь именно в этом. В четком планировании своего времени. В точном понимании того, что и как следует делать, чтобы достичь того, что мне нужно.

Реклама, правда, обещала, что эти изменения коснутся только одной стороны моей жизни, а именно подготовки меня как спортсмена к турниру по кханто, но оказалось, что модуль повлиял на всего меня. Причем настолько радикально, всеобъемлюще и при этом так естественно, что мне поначалу даже в голову не пришло, что в этих переменах есть что-то неправильное.

Впрочем, поразмыслив, я пришел к выводу, что так даже лучше.

Пожалуй, как раз собранности, холодной расчетливости и умения сосредотачиваться мне и не хватило.

Тогда же, сидя на жесткой койке, я пришел к выводу, что мне пока рано уходить из школы.

Во-первых, потому что времени прошло слишком мало. Если даже предположить, что письмо дошло куда нужно, то пока получатель просмотрит файлы… пока поверит, что это не розыгрыш… пока соотнесет отпечаток присланной ауры с нужным именем в картотеке… пока доложит начальству… пока там соберут комиссию по этике… пока договорятся, какие по этому поводу принять меры, а потом организуют выездную проверку, чтобы подтвердить или опровергнуть факт вопиющего нарушения закона…

Навскидку я дал бы министерству три дня, чтобы там убедились, что видео — не подделка и что в школе Ганратаэ действительно творится сущая жуть. Но если учесть человеческий фактор и тот факт, что письмо может где-то задержаться, то сроки прибытия проверки следовало увеличить минимум вдвое.

Во-вторых, если проверка все-таки прибудет, то Моринэ, само собой, начнет категорически все отрицать. В этом случае до сути министерские крысы доберутся еще нескоро. А обо мне так вообще могут забыть до тех пор, пока кто-то не спохватится и не обнаружит, что в младшем классе не хватает ученика.

В-третьих, если я отсюда уйду, то обратного пути уже не будет. Поэтому, если я хотел уничтожить Моринэ не только физически, но и морально… если я хотел поступить с ним так, как он того заслуживал, то тогда мне точно следовало подождать.

С другой стороны, возникал вопрос: а сколько ждать-то?

Что, если проверка задержится на слишком большой промежуток времени? Или если письмо вообще не дошло? Еда скоро закончится. Эмма, конечно, какое-то время меня поддержит, но если дело затянется, то я или не выживу, или же выживу, но при этом мое возвращение из карцера будет выглядеть подозрительно: ребенку без воды и еды долго продержаться в таких условиях нереально.

При этом уйти тем способом, каким я планировал, означало гарантированно раскрыться и всему миру продемонстрировать, что у меня есть непонятная, потенциально опасная способность.

А я этого категорически не хотел. И пока оставалась возможность сохранить инкогнито, я предпочел бы никому не демонстрировать свой Талант.

Поэтому в итоге я решил для себя так: жду еще десять дней. И если после этого меня никто не спасет, значит, моя вера в справедливость и честное имперское правосудие была напрасной. Более того, страна, в которой чиновники и повелитель готовы пропустить мимо ушей тот материал, что я им отправил, себя изжили. Служить им я счел бы уроном для собственной чести. А значит, если империя окажется недостойна моего доверия, то вот тогда я со спокойной душой перейду на темную сторону и сделаю все, чтобы гнилой режим, при котором директорам позволено безнаказанно насиловать учеников, благополучно сдох и больше никогда не воскресал.

«Зафиксировано значимое снижение уровня содержания в крови питательных веществ, — обеспокоенно сообщила Эмма, когда я принял решение и вернулся к упражнениям. — Запасы зеленого мха исчерпаны. Рекомендовано перейти на резервный источник питания».

Я только хмыкнул.

И все-таки упражнения — великая штука. При правильном применении мозги прочищаются не хуже спортивно-обучающего модуля. Если бы не они, я бы, пожалуй, не рискнул ставить себе такие сроки и тем более не сообразил бы, за счет чего могу все это время адекватно поддерживать силы.

«Зафиксировано значимое снижение содержания уровня питательных веществ, — настойчиво повторила подруга. — Внимание! Директива номер один. Угроза носителю крови. Рекомендовано перейти на резервный источник питания».

«Не волнуйся, подруга, все под контролем. Резервный источник здесь уже есть».

«Информация не подтверждена. Значимых резервных источников питания в радиусе управляющего поля не обнаружено».

«Да ну? А ты подсчитай, сколько микробов, пригодных к поглощению, обитает в этом подземелье из расчета на один кубический райн?»

Услышав от меня столь странный вопрос, Эмма озадаченно замерла, но все-таки потратила несколько мэнов на расчеты и исправно доложила:

«В пределах найниитового поля из заданных параметров обнаружено порядка двух с половиной дэквионов[1] существ».

Хм. Неплохо.

«Узнай, какой мы сможем получить от каждого из них процент полезных веществ?»

Она на этот раз задумалась надолго, а потом выдала какие-то совсем уж микроскопические проценты с целой кучей нулей после точки.

Ну да, немного. Но это были цифры из расчета лишь на одну несчастную бактерию. А если учесть, что их тут триллионы, да еще то, что вентилятор каждый мэн гонит с улицы новых…

«Живем, подруга, — рассмеялся я, когда она послушно пересчитала данные и выдала уже намного более приличные цифры. — Воздуха в Норлаэне много, а микробов еще больше, так что иди, лови мелких паразитов. Хочу устроить тут масштабную стерилизацию…»

Конечно, нельзя сказать, что все прошло идеально, и я, найдя пусть неожиданное, но довольно эффективное решение большинства своих проблем, совсем не испытывал голода или жажды.

Испытывал.

Временами еще как. Потому что, как ни крути, даже такое огромное на первый взгляд количество существ, которых мы могли собирать лишь на строго определенной площади, по определению не могло покрыть моих потребностей.