Читать книгу "Буря времен года - Эль Косимано"

– В каньон ведет лишь одна государственная дорога. Хулио и Эмбер знают, что после Финикса мы планировали приехать сюда. Если они еще… – Она закрывает глаза, не позволяя себе произнести слово «живы» вслух. – Если они еще в Аризоне, то найдут нас.

Впрочем, как и все остальные.

– Одна ночь, – напоминаю я ей.

Это было обещание, которое я дал ей, когда мы уехали, оставив Хулио. Я обнимаю ее лицо ладонями, поглаживая засохшие дорожки слез – она плакала всю дорогу от Финикса. Мы дадим им одну ночь, чтобы добраться до каньона. Потом я отвезу Флёр в безопасное место.

Мы оставляем машину так, чтобы Эмбер и Хулио наверняка ее заметили – посередине кипящей жизнью парковки, рядом с информационным центром и средоточием сувенирных лавок. Флёр низко натягивает капюшон толстовки на голову, чтобы прикрыть волосы. Я прижимаю ее поближе к себе, и мы уходим в сторону от толпы, пешком шагая между деревьями по направлению к одной из путевых точек на Дороге Отшельника. Солнце пустыни палит немилосердно, и я с трудом переставляю ноги, которые как будто свинцом налились.

Деревья здесь низкорослые и скудные. Мне они не дают ни тени, ни облегчения, но Флёр сразу же оживает. Она идет сквозь заросли сосны, пихты и тополя, касаясь древесных ветвей можжевельника и мескита, чтобы Хулио и Эмбер, если они еще живы, смогли последовать за нами.

Я не могу не волноваться, наблюдая, как она оставляет свой запах по окрестностям, и представляю себе толпу Времен года и Стражей, идущих по этому следу.

Я снимаю рубашку и заправляю ее за пояс джинсов. Температура постепенно падает, и дующий над каньоном вечерний бриз охлаждает мою вспотевшую кожу. Через несколько часов на пустыню опустится ночь, и я переживаю, как Флёр справится с холодом, будет ли моих сил достаточно, чтобы поддерживать ее до утра, или мы оба слишком устанем и не сможем ничем помочь друг другу.

Из рощи тощих деревьев мы выходим на извилистую тропу, тянущуюся по краю каньона. Флёр благоговейно втягивает носом воздух, обозревая многомильную разверстую красную пасть. Над расщелинами и ущельями проплывают облака, заходящее солнце заливает многочисленные вершины бледно-оранжевым светом. Легкий ветерок шевелит волосы Флёр, будоража воспоминание…

Солнце, встающее за ее спиной на горе ранней весной. Я выключаю передатчик, чтобы побыть с ней наедине, а проснувшись через два месяца, узнаю, что она сделала то же самое. Что она обнимала меня, не давая рассеяться в воздухе.

Если изображение, которое я видел в оке посоха, правдиво и какой бы выбор я ни делал, он приведет к тому же самому исходу, и мне суждено утонуть во льду и захлебнуться кровью, значит, Кронос прав. У этой истории есть только один финал, о котором я никогда не пожалею. Надеюсь, что он лжет насчет всего остального.

Я обнимаю Флёр обеими руками. Может быть, просто для того, чтобы ощутить ее близость и гарантировать безопасность, пока она стоит на самом краю утеса. Я прижимаюсь щекой к ее теплому виску, вдыхая сладкий запах ее кожи и наслаждаясь мягкостью ее волос. Солнце тем временем сжимается до горячей золотой вспышки на горизонте. Когда небо почти лишается красок, я помогаю Флёр спуститься по крутому склону скалы, которого не видно с дороги.

– Куда мы поедем, если они не придут? Что, если они нас не найдут?

Мы лежим на выступе, нависающем над утесом, и она дрожит у меня на груди. Впервые ее вера в это место поколебалась.

– Куда-нибудь, где тепло. – Когда температура начинает падать, я укрываю ее своей толстовкой и теснее прижимаю к себе, вспоминая плакат на стене кабинета Лайона – пейзаж с деревьями и цветами, где царит вечная весна. – Куда-нибудь, где ты будешь в безопасности.

– А как насчет тебя?

Она прислоняется ко мне спиной, уютно устроившись между моих ног, так что каждый дюйм наших тел соприкасается.

– Что насчет меня?

Я не знаю, как сказать ей, что для меня нет безопасного места. Нет способа спрятаться от того, что меня ждет.

– Помнишь ту ночь на стройке в прошлом году? – говорит она. – Когда ты впервые сказал мне, что хочешь сбежать? Я тогда спросила, чего ты надеешься этим добиться, но ты мне так и не ответил.

Я вспоминаю день на горе, когда она обнимала меня, и записку, которую передала мне через Поппи, подписав ее «Твоя Флёр». Я думаю о Стражах, которых она уничтожила, чтобы защитить меня, о ночном поцелуе на пруду, о нашей последней ночи в мотеле. Я мысленно перебираю все те разы, когда она доверяла мне, верила в меня, выбирала меня. Все это время Лайон знал. Он знал, что это единственное, чего я в действительности хотел больше всего на свете. И чего не могу у нее просить. Даже сейчас, после всего, что мы пережили, я этого не сделаю.

Вместо этого я поворачиваю ее лицо к себе, откидываю ее голову назад и целую, легко касаясь губами.

– Я люблю тебя, – говорит она.

Мое сердце замирает, сжимается в ответ на эти слова. Флёр теснее прижимается ко мне, и ее теплое дыхание вырывается тонкими облачками, когда она засыпает в моих руках.

– Я выбираю тебя, – шепчу я ей в волосы. Я готов выбирать ее снова и снова, забыв обо всем остальном.

Какое-то время я бодрствую, продолжая наблюдать, прислушиваясь к шороху ветра в ветвях осины. Созерцая восход луны. Наконец я откидываю голову, упираюсь затылком в горную породу и закрываю глаза, не обращая внимания на твердый камень, врезающийся мне в спину, убаюканный шумом ночных насекомых, стрекотом сверчков и пением цикад. Вдруг из каньона доносится негромкое жужжание, пробуждающее меня ото сна. Это не мягкое завывание ветра, не приглушенное пение реки в низине. Этот гул кажется здесь неуместным.

Как будто поблизости пчелы.

Я высвобождаюсь из-под Флёр и подползаю к краю, прислушиваясь к нарастанию интенсивности гудения. С яркой вспышкой над стеной каньона поднимается зеленый свет, и я отползаю от дрона, который то поднимается, то опускается, паря в воздухе в нескольких дюймах от меня.

Прикрывая собой Флёр, я вытягиваю шею, обводя взглядом скалы над нами в поисках человека с пультом дистанционного управления. Белый свет заливает выступ, и я поднимаю руку, чтобы заслониться от его сияния. Дрон приближается, выхватывая своим прожектором наши фигуры. Я отчаянно брыкаюсь, рассекая ногой воздух. Со второй попытки мне удается попасть по дрону и оттолкнуть его.

– Флёр! Просыпайся! – Он гудит еще громче, пикируя вниз. Флёр шевелится и быстро садится, прикрывая глаза от яркого света прожектора. – Беги! Укройся среди деревьев!

Я подталкиваю ее к спуску. Она пытается нащупать ногой опору, осыпая меня пылью. Дрон стрекочет совсем близко от нас, когда она преодолевает оставшееся до дороги расстояние. Я спешу за ней по пятам. Она хватает меня за руку, и мы несемся, уклоняясь от света, и, наконец, ныряем под деревья. Они растут не скученно, и у них нет кроны, которая могла бы нас укрыть.

– Откуда взялся этот дрон? Кто им управляет?