Читать книгу "Ритм-секция - Марк Бернелл"

Было видно, что Серра принял ее отказ близко к сердцу, что Петре было даже приятно. Стоял прекрасный морозный день, и они воспользовались им, чтобы прогуляться вдоль Сены и вокруг острова Ситэ. Серра был в кашемировом пальто, надетом поверх костюма от Пьера Кардена. Петра – в коротком кожаном, надетом поверх толстовки с наполовину выцветшей физиономией Игги Попа и слоганом «Хочу всю жизнь».

– Халил огорчен твоими финансовыми требованиями, – сказал Серра. – Он понимает, что ты знаешь, что он заплатит тебе, но полмиллиона долларов для «контролера» – это слишком, независимо от того, что от него требуется.

– Мне казалось, у Камаля Ибрагима Карима больше ста миллионов долларов.

– Так и есть, но от пятисот тысяч «зеленых» он ждет большей прибыли.

– Ты пока не сказал мне, что от меня требуется, – сказала Петра, зевая. – Не говоря о том, что мне наплевать, нравится ему это или нет. Как наемника меня это не должно волновать. Так что вопрос стоит так: полмиллиона или ничего.

Серра обнял ее за плечи. Петра невольно съежилась, однако тотчас поспешила исправить эту свою реакцию, подвинувшись к нему ближе и обняв за талию. Они молча прошли мимо группы туристов.

– Знаю, ты хранишь всё в тайне; и все же, могу я задать тебе один вопрос? – спросила Петра.

– Какой?

– Мне любопытно. Почему именно Мальта?

– Халил считает ее мусульманской.

– Но почему?

– В сердце ислама лежит понятие Города Войны и Города Веры.

Петра покачала головой.

– Это как?

– Любой город, где правит ислам, – это Дар-аль-Имам, или Город Веры. Все остальное – Дар-аль-Харб, или Город Войны. Ислам пребывает в вечной войне между ними. Между Городом Веры и Городом Войны никогда не может быть мира. Рано или поздно один из них победит, и каждый мусульманин должен приложить все усилия к тому, чтобы победа досталась Городу Веры. По крайней мере, таков взгляд Халила на ислам. То, что Мальта лежит посередине Средиземного моря, на полпути между Африкой и Европой, Востоком и Западом, – это не просто географическое совпадение. Не просто торговый и культурный перекресток. Ее положение глубоко символично. Мы привыкли воспринимать Мальту частью рыхлой группы вестернизированных стран, в то время как мусульмане считают ее своей, а значит, частью Города Веры. И это притом что девяносто процентов населения страны составляют католики.

Роль Мальты начала проясняться.

– И Халил намерен предъявить на нее права?

– Он намерен сделать нечто большее. Есть чисто практические причины тому, почему самолет должен сесть на Мальте. Его люди свободно расхаживают среди местных жителей, а значит, там он чувствует себя в большей безопасности. Но остается также вопрос требований. Успешное завершение операции угона самолета в стране, которая считается вестернизированной и католической, придаст историческим требованиям мусульман дополнительный вес, укрепит легитимность ислама на острове. Вернее, сам остров не так важен – важно его положение.

* * *

Вторая поездка Петры в Париж состоялась через пять дней. Прибыв туда во второй половине дня, она взяла такси до рю де Риволи. Серра встретил ее настороженно, не зная, что от нее ожидать. Она решила сыграть роль шлюхи. Позднее, ближе к вечеру он отвел ее в ресторанчик в квартале Марэ. Петра подумала, что с удовольствием побывала бы здесь с Фрэнком. Она представила, как они сидят с ним, склонившись над столиком: пальцы переплелись, лица освещает пламя свечей, глаза посылают сигналы, в желудках разлито приятное тепло от съеденного ужина, выпитого вина и предвкушения ночи любви.

Пока же она была вынуждена притворяться. Увы. Она ела рыбу в винно-чесночном соусе. Серра заказал стейк из ягнятины, почти сырой. Розовое мясо внутри даже не успело прогреться. Словно любовники, они наклонились друг к другу, но разговор их был не про будущее и не про чувства, а про Халила и чудовищные схемы в его голове.

– Халил может созвать добровольцев откуда угодно, – сообщил Серра. – С Филиппин, Малайзии, из Ирана и Пакистана. Достаточно бросить клич, и они тотчас слетятся на его зов. Его имя действует словно магнит.

– И куда они отправятся?

– Это зависит от поставленной задачи. Первая база находится в долине Бекаа в Ливане, в лагере «Хезболлы». Последние десять лет Халил время от времени работал на «Хезболлу», а те в обмен на его услуги предоставляли ему свои лагеря. Как и Мальта, Ливан считается исламской вотчиной. Исламские фундаменталисты давно точат зуб на тамошних христиан, желая изгнать их из страны. Халил разделяет их взгляды.

– Скажи, Камаль Ибрагим Карим когда-нибудь бывает в этих лагерях?

Серра покачал головой:

– Нет, он ведет кочевую жизнь вдоль пакистано-афганской границы, предпочитая не покидать этот регион. По крайней мере, теперь. Однако не прочь распространить свое влияние как можно шире.

Затем Серра рассказал Петре, как проверяют каждого добровольца перед отправкой в следующий лагерь.

– И где он? – поинтересовалась Петра.

– В Ливии.

– А как они туда попадают?

– Ливийским военным самолетом, прямой рейс до Триполи – это обычная процедура. Из аэропорта рекрутов грузовиком везут на расположенную в пустыне базу LV-двести сорок один. Это новый лагерь, расходы на его содержание оплачивает Камаль Ибрагим Карим. Именно здесь происходит настоящая подготовка.

– И в чем она состоит?

– Прежде всего закалка и тренировки. Хорошая физическая форма и дисциплина считаются залогом успеха. Не менее важны идеологическая и религиозная убежденность. Позднее их учат обращению с оружием. И, наконец, они получают технические навыки. Там есть старый ангар. Используя фрагменты списанных самолетов – «Ту», «Боингов», «Локхидов», «Илов» и так далее, – они воссоздают интерьер самолета, который им предстоит угнать, чтобы команда могла попрактиковаться в условиях, приближенных к «реальным». По словам Халила, он доволен успехами этой команды.

– Еще бы! А что думаешь ты?

– Не знаю, я их не видел.

Петра ему не поверила.

– Но ведь ты там был? Или твой январский загар – всего лишь результат месяца в солярии?

* * *

Дни между двумя поездками в Париж дались ей нелегко. Было легче лгать Серра, говорить ему то, что она предпочла бы говорить Фрэнку. Это вгоняло в уныние, и даже когда Петра была с Фрэнком, оно давало о себе знать. Невозможность рассказать все, о чем она думает, тому единственному человеку, кому ей хотелось излить душу, давила на нее тяжким бременем. «Как такое может быть?» – спрашивала она себя. Почему ей так легко притворяться перед Серра – и так трудно говорить Фрэнку, что ей приятно с ним, что он нравится ей так, как не нравился ни один другой мужчина, что он первый и единственный в ее жизни, кому она способна доверять?