Читать книгу "Время злых чудес - Марина Крамер"

– Права – не понимаю. Ты зачем из прокуратуры ушла, если теперь, сидя в теплом адвокатском бюро, выискиваешь там следы преступлений? Твое дело теперь опровергать в суде то, что я накопаю по делу, а не расследовать эти самые дела.

– Мы уголовным правом не занимаемся.

– Ну, вот я и вижу, что ты заскучала, – съязвил Паровозников. – Кстати, Петька Крашенинников оказался весьма толковым парнем, начальство не нарадуется.

Молодого следователя Петю Крашенинникова Лена фактически переманила из Москвы, когда ездила туда в командировку, и теперь ее протеже довольно успешно трудился в местной прокуратуре, охотно попрощавшись со столичной жизнью.

– Это прекрасно, но от темы не уходи, пожалуйста, – быстро разгадала хитрость Андрея Лена.

– Чего ты хочешь? – сдался он, махнув рукой.

– Чтобы ты под видом клиента сходил к этому экстрасенсу и посмотрел, не пахнет ли там какими-то аферами.

– Сдурела? Ты знаешь, сколько стоит прием у таких товарищей? Моей «зряплаты» явно не хватит, – пошутил Паровозников.

– Ты свою не зря получаешь, ты ее отрабатываешь по полной. И я не рассчитывала, что ты сам будешь платить, я помогу. Да и первый прием там не так дорог, как последующие, – простой рекламный трюк, чтобы заманить клиента, посадить на крючок, а затем уж выпотрошить основательно.

– Ты, смотрю, подготовилась, – ехидно заметил Паровозников, принимаясь за большой кусок торта, поставленный перед ним официанткой.

– Ну, я тоже не на облаке живу, кое-что слышу. Так вот – первый прием там копеечный, я тебе денег дам, это не проблема. Надо только придумать повод, по которому ты явился к волшебнику.

– А чего там думать? Я – бизнесмен, хочу поставить код на успешный бизнес… – Но Лена покачала головой:

– Нет, дорогой мой бизнесмен Андрей Александрович, твое оперативно-разыскное нутро так слилось с внешним обликом, что любой мало-мальски подкованный в плане психологии человек расколет твою легенду прямо на пороге. Ты не забывай, мы имеем дело с тем, кто манипулирует людским сознанием, и уж что-что, а физиогномику с психологией он знает получше нас с тобой.

Паровозников помолчал, видимо, раздумывая – обидеться или не стоит, потом вздохнул:

– Вот ты всегда так. Даже помечтать не дашь. Что мне – рогоносцем прикинуться?

– Тоже не годится, – улыбнулась Лена. – И тут тебя снова подводит внешность.

Она была совершенно права – по-мужски красивое лицо Андрея, чем-то напоминавшее лица скандинавских викингов с картин, никак не могло принадлежать человеку, которому изменяет жена.

– Золотое правило: отвергаешь – предлагай, – пожал плечами Паровозников.

– Тут надо подумать… не хочется связываться с болезнями, я какая-то суеверная стала… может, предположить, что у тебя пропало что-то ценное?

– У меня ценного – машина, и не дай бог… – начал Андрей, но Лена перебила:

– Это же для легенды. Давай придумаем что-то, ну, скажем, какое-нибудь кольцо фамильное…

– «Фамильное»! – передразнил он и не удержался, конечно: – Это у твоего дворянина Кольцова могло пропасть что-то там фамильное, а мои пролетарские родственники ничего такого отродясь не имели.

Лена помрачнела. Всякий раз, когда в разговорах всплывала фамилия Никиты, она чувствовала где-то глубоко в душе обиду и тоску. С этим непременно нужно было как-то бороться, чтобы не повторить собственную ошибку и не попытаться в очередной раз его вернуть.

«Нет, этого я уже не переживу – снова унижаться», – решительно отогнала она от себя печальные мысли и, помотав головой, сказала:

– Хорошо, пусть так. Документы? Можем особенно не уточнять, какие именно – просто важные.

– Но он же спросит, кем я работаю. Версию с бизнесом ты отвергла. Не могу же я ему сказать, что пропали отчеты об оперативных мероприятиях, – фыркнул Андрей, доедая торт. – То-то он обрадуется.

– Ну, понятное дело, что это не годится. Можно сказать, что ты, скажем, оценщиком работаешь на авторынке, – вдруг сказала Лена. – Уж это сыграть большого ума не надо, ты ж с подобными кадрами часто сталкиваешься. Скажешь, что пропал договор с клиентом, а сделка вот-вот.

– Не очень правдоподобно, но может проскочить. Как-то не хочется что-то личное выворачивать, – вдруг признался Паровозников, откладывая ложечку. – Вдруг на самом деле есть что-то такое… ну, понимаешь, мало ли… не смейся только.

– И в мыслях не было. Я сама в последнее время стала за собой замечать, что верю в какую-то чепуху типа черных кошек и вещих снов, – абсолютно серьезно сказала Лена. – Хотя, скорее всего, это тлетворное влияние Ирины Витальевны. Она ни с кем, кроме меня, особенно не общается в бюро, хотя работает там уже давно. Знаешь, мне иногда кажется, что она во мне почувствовала родственную душу – старую деву и сорок кошек в перспективе.

Паровозников изумленно посмотрел на нее:

– Ты это серьезно, что ли?

– Вполне. Личной жизни нет, времени на нее – тоже. Да и желания уже никакого, если честно. Дело за кошками.

Андрей покачал головой. В то, что Лена Крошина останется одна, он не особенно верил. Те месяцы, что он прожил с ней, убедили Паровозникова в том, что такая жена вполне могла бы приглянуться множеству мужчин, ищущих в отношениях материнской заботы. Ленка умела организовать быт так, что мужчине оставалось только благодарно пользоваться свалившимся на него счастьем. Если бы не один весьма существенный недостаток. Крошина бывала, что называется, душноватой – ее забота порой принимала какой-то карательный характер, ее было чересчур много, от этого хотелось убежать. И именно эти Ленкины черты Андрей сейчас угадывал в своей Наденьке. Но если Крошина рассталась с ним по собственной инициативе, то от Надежды ему придется избавляться, а это всегда чревато скандалами, слезами и истериками.

– Может, прогуляемся? – предложил он, подзывая официантку и вытягивая из кармана бумажник.

– Можно, – скорее по привычке бросив взгляд на часы, отозвалась Лена. Дома никто не ждал, но этот жест прочно въелся и никак не уходил.

Она сняла со спинки стула сумку, но Андрей укоризненно покачал головой:

– Крошина, ну, ты совсем уже. Я не безработный и за ужин с подругой могу сам заплатить, в одно, так сказать, лицо.

Лена рассмеялась:

– Прости, Андрюша, я по привычке.

«Если он сейчас снова упомянет Кольцова, я заору на все кафе», – вдруг подумала она со страхом, но Паровозников ничего не сказал, вложил деньги в кожаную папку и поднялся из-за стола.

– Ты машину когда покупать собираешься? – спросил он, когда они вышли из кафе на улицу и оказались в теплых сумерках большого бульвара, тянущегося на несколько километров вниз по склону. С обеих сторон пролегали рельсы, по которым то и дело проносился, гремя железом, трамвай.