Читать книгу "Два врага - Владимир Кривоногов"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Давай, Митрофаныч! Чтоб им пусто в океане своем было!
– Давай!
Выпили с удовольствием. Пошли разговоры. Панкратов захмелел от водки и чистого воздуха. А егерь Афанасьев радовался новой встрече и пил наравне, и все равно, было незаметно, опьянел он или нет. Вставать завтра рано и дел запланировали много, и маршрут не самый простой выбрали, но решили вторую бутылку водки достать. Душой отдохнуть хотелось, а то эти ужасные события на Земле держали людей в напряжении, даже здесь в глубинке. Уж вроде бы сколько лет прошло после Пришествия, но страх не пропал. Он просто закостенел и провалился вглубь души, но не исчез.
Темнело в апреле все еще рано. Запалили костерок. Дымком подышать, да ладони к огню подставить – погреться.
– Нет теперь туристов, – продолжая очередную тему, сказал Панкратов. – Боятся люди на природу выходить. Мало ли что!
– И не говори! – подхватил Афанасьев. – Знаешь, как раньше бывало? Приедут к нам студенты на береговые плеса. Там летом красотища! Палатки поставят. Шумят! Подойдешь к ним, а там сидят барды, мать их ити! Дождище, дымище, комарище! А они на гитаре бренькают и рады-радехоньки. Свитеры на шею натянут, водки дрябнут, в штормовки укутаются и песни до утра в тумане поют. И бабы у них всегда в самого бородатого туриста влюблены. И турист этот всегда самый остроумный и в походе опытный. Бывало и по-другому. Наорутся песен, а потом палатки ходуном. Туристки визжат – хохотушки. Все зверье в округе распугают, всю птицу на болоте.
Панкратов засмеялся.
Егерь Афанасьев подхватил, хмыкнул пару раз и подвел итог:
– Много годов уж туристов не видали. Повывелись все. Нет сейчас таких чудиков. Но я их понимал, шибко у нас тут места красивые. И грибов ближе к осени видимо-невидимо! Если бы не мусорили и потише себя вели – милости просим. А теперь где их взять, туристов тех? То-то – нет никого.
После этих слов начали готовиться к ночлегу. Убрали остатки обеда. Афанасьев, как рачительный хозяин, объедки в пакетик сгреб – собаке.
В хижине на нарах разместились с удобством. Сухо, тепло. Зажгли фонарь. Расположились. В центре помещения, между двумя стеллажами-нарами разместилась хорошая печь с запасом сухих дров. Не дымит. Сергей еще час назад растопил. Весенние ночи прохладные, а бывает и ледок к утру ненадолго встанет. С печью – красота! Уютно! Тут и окошко имелось, небольшое. Но за ним ночь. Вроде бы дождик собрался капать, но передумал. Тучи низкие пришли – заволокло горизонт, не видать звезд.
– Зорьку бы не проспать! – сказал Панкратов. – Будильник на какое время ставить?
Егерь Афанасьев, ворочаясь под большой теплой шкурой, заменяющей одеяло – они с сыном ей одной накрылись – ответил:
– Мало спать осталось! Ставь, Геннадьич, на полвторого и свет выключай. Можешь храпеть, нам с Серьгой не помешаешь. Ну, спокойной ночи. Завтра охота!
Прикрыл глаза Кирилл Геннадьевич и сразу в сон провалился. А тут и будильник запиликал. Как будто бы и не спал вовсе. Тяжело. Но впереди день ярких событий. Вскинулся, как на боевом задании, не позволил себе даже минутки поваляться. Сел на нарах, свесил ноги – светильник горит. Присмотрелся. Сын егеря, Сережка, мелодично посапывает – ему так рано вставать нет надобности, а Василия Митрофановича уже и нет в доме. Прислушался. Точно. На улице уже гремит чем-то.
На улицу вышел, скрипя болотниками. Положил на стол оружие и патроны. Открыл рюкзак, проверил снедь и фляжку с водой. Сунул руку в боковой кармашек – спички завернуты в целлофан. Фонарик на месте, нож в ножнах, бинокль. Порядок! Посмотрел по сторонам. Темень хоть глаз выколи, зорьки нет и в ближайшие часы не предвидится.
Из темноты вынырнул егерь.
– Ну, как ты, Геннадьич? Оклемался? Нако, чайку попей.
С этими словами Афанасьев протянул гостю закопченную кружку – успел уже и костерок подпалить и чай подогреть.
– Бутерброд съешь? А то через пять минут выходим.
Панкратов взял горячую кружку и поблагодарил:
– Спасибо, Василий Митрофанович, в скрадке перекусим.
Аккуратно хлебнул горячего напитка, прочистил горло.
– Докладываю, оружие, патроны, еду проверил. Готов к выходу.
– Ну, вот и славно, – егерь закурил. – Сейчас подымим и тронемся потихоньку. А Сережка до восьми часов продрыхнет, а может, на рассвете с ружьишком на грязь и сходит. Любит он охоту – весь в меня.
Снарядились. Закинули на спины рюкзаки, двустволки на ремень, одели перчатки. Все вроде удобно, ничего не колет. Панкратов взял в левую руку старую тычку. Древко почернело уже, но до чего же удобное! Древесина от многократного употребления отлакировалась, как будто специально шлифовали, а Афанасьев на тропе уже зашевелился, весло из камыша вытащил, для опоры. Второе весло там осталось, на болоте, в лодке. К ней и пошли. Только бы до старой гати добраться – время на вес золота. А то выпорхнет зорька из-за горизонта, оглянуться не успеешь. А утка, она не дура, ждать не будет! По темноте еще на крыло встанет – размяться! А там и в поля уйдет. Не хотелось бы профукать первую зорьку.
Шли молча. Афанасьев впереди – своим фонариком тропку подсвечивает, Панкратов в арьергарде – своим. Без света бы очень тяжело пришлось. Вода по щиколотку, грязь чавкает, но изредка попадались кочки почти по колено. Их обходить надо, а то запнешься, упадешь. В темноте из-за камыша их не видать, хоть тропа вроде проторенная. Нет-нет да и кусты какие-то сухие цепляются за одежду, корни в черной воде прячутся. С непривычки все пальцы на ногах собьешь, хоть в носках шерстяных и в сапогах болотных, а ощутимо.
Так и шли. Даже ритм набрали. Через час к гати вышли. Старожилы рассказывали, что здесь в незапамятные времена артель на Кривом острове работала – ондатру била да карася лавливала. Вот артельщики гать и сложили через топкие места. Правда, есть версия, что красные от Колчака здесь прятались, но сейчас уже никто ничего не докажет. Разве что мумифицированного болотом красноармейца с винтовкой если вдруг найти, вот тогда – да!
Через гать пробирались особо. Бревна давно сгнили и на них вторым или третьим слоем доски навалом брошены. Медленно, но прошли через топкие грязи, опасаясь провалиться между досок. Но тут не страшно – места-то хоженые вдоль и поперек. Главное, осторожность не терять, а так – ничего особенного. В конце до островка добрались, по крайней мере, нога не проваливается и кусты гуще. А за ними и к лодке вышли. Афанасьев перекур объявил. К сетям подошел – они у него на крепких стволах ракитника висели. Много, штук двадцать. Но Василий Митрофанович достал мешок и пару всего в него затолкал. «Нам и двух хватит. Не за рыбой идем». Погрузились в «казанку». Панкратов на переднюю скамейку сел, ружье рядом положил – стволами вперед, а рюкзак – на дно лодки. Афанасьев весла с левого борта сложил, достал длинный шест, встал на корму, оттолкнулся – и вышли на воду протоки.
Панкратов фонарем подсвечивал, но настроение поднялось! Вот она водичка! Ходить по болотине больше не надо, пускай ноги отдохнут. Сиди, наслаждайся природой в первозданной ее красоте. Тут нет человека! Это не его мир. Здесь обитает утка! Ну, и прочие водоплавающие. Красотища!
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Два врага - Владимир Кривоногов», после закрытия браузера.