Читать книгу "Львиный мальчик - Зизу Кордер"

Мальчику не хотелось вспоминать о доме. Он чувствовал холодный кирпичик маминого телефона в кармане. И вдруг… Да, у мамы нет с собой телефона! А у папы?

Чарли вытащил свой мобильник и набрал отцовский номер. Сердце бешено стучало в груди, руки тряслись. Папа ответит. Папа подойдет к телефону. Обязательно.

В трубке раздавались неспешные гудки. Долго. Очень долго. А потом… Чарли услышал папин голос.

На автоответчике. «Привет, говорит Анеба Ашанти. Оставьте свое сообщение, и я с вами свяжусь».

Папин голос… На глаза навернулись непрошеные слезы.

Если бы он только знал, что сказать… Надо бы придумать заранее. Что-нибудь простое, что не вызвало бы подозрений у тех, кто это будет слушать. А ведь похитители будут слушать, будут! Надо оставить сообщение прямо сейчас, следующего раза может не быть. Мобильная связь ведь такая ненадежная штука.

И тут Чарли понял, что делать. Надо оставить что-то вроде маминого письма — послание, ясное посвященным, но абсолютно невинное для посторонних.

— Привет, папочка, — начал мальчик как можно жизнерадостнее, — это я, Чарльз. Веду себя хорошо, как и просила мамочка. Живу у Рафи с Мартой, но часто хожу гулять. Надеюсь, скоро увидимся. Сегодня я плавал в море. Завтра снова поплыву. Звоните. Телефон всегда включен. Большой привет мамочке. Пока!

Чарли повесил трубку и довольно улыбнулся. Если папа прослушает сообщение, он все прекрасно поймет. Во-первых, сын никогда не называл родителей «мамочка» и «папочка», поэтому они поймут, что он прочитал письмо и все правильно понял. Во-вторых, он никогда не называл себя Чарльзом. Мальчик надеялся, что родители поймут и намек про море. Но главная, самая блестящая мысль — сказать про телефон. На уроках у брата Жерома Чарли неизменно выключал его. А если телефон всегда включен, значит, на уроки мальчик не ходит. И еще: он сказал «скоро увидимся». Наверняка родители догадаются, что он плывет за ними.

Надо было сказать и про кошек. Если бы мама с папой знали, что за ними следят кошки, они бы могли прислать письмо… Да нет же, что это он? Ни мама, ни папа не понимают языка четвероногих.

Когда Чарли был маленьким и жил с родителями в Африке, Анеба Ашанти часто уходил на несколько дней в джунгли. Он собирал образцы для исследований. Папа Чарли забирался в самые дикие уголки леса, поднимался на величественные деревья, даже корни которых столь огромны, что под ними запросто можно выстроить десяток домов. Иногда Анеба жил прямо на дереве. В сотнях футах над землей он изучал жизнь обезьян, птиц и бабочек. Ночевал он тоже на дереве, свивая в ветвях подобие гнезда. Иногда ученый брал с собой и крошечного сына. Он сажал Чарли за спину и уносил в чудесный и опасный мир джунглей.

Однажды, удушливо жарким утром, Анеба собирал очередные образцы, а Чарли дремал у него на спине. Ашанти так увлекся работой и так внимательно следил за тем, чтобы не пораниться (нож он наточил только вчера), что не заметил, как внизу показалась самка леопарда. Она грациозно кралась к роднику. Не заметил Анеба и упитанного детеныша, который следовал за матерью. И уж конечно, он не заметил изумрудно-зеленую змею, на которую случайно наступил маленький леопард.

Ничего этого Анеба, разумеется, не видел. Зато он услышал крик детеныша, когда змея впилась в его лапку. Яд ринулся в кровь. Самка поняла, что произошло, но было уже поздно. И она замерла, не зная, как помочь малышу. Ни секунды не раздумывая, Анеба зажал нож в зубах и спрыгнул на землю — прямо перед леопардами. Змея уже растворилась в лесу. Самка перевела взгляд на Анебу, и тот ощутил острый приступ страха. Конечно, звери в джунглях привыкли к ученому. Они знали, что этот мужчина не охотник, он просто собирает цветы, листья и коренья. Поэтому леопард не бросился на него. Самка просто смотрела на человека, а человек смотрел на нее.

Детеныш плакал — совсем как ребенок, и Чарли тоже расплакался.

Дети плакали. Родители смотрели друг на друга.

Сердце Анебы разрывалось от жалости. Он очень хотел спасти крошку-леопарда. В рюкзаке лежало противоядие, Ашанти всегда носил шприц с собой на случай, если его или сына укусит змея. Но для того, чтобы вколоть лекарство, надо подойти к детенышу. Позволит ли мать?

Самка стояла, не сводя глаз с лица человека. Анеба смотрел зверю прямо в глаза.

Был только один выход.

Мужчина медленно снял рюкзачок с ребенком со спины и опустил сына на землю. Потом он вытащил из рюкзака шприц с противоядием. Все это время Анеба в упор смотрел на самку.

— Я помогу твоему малышу, — сказал он, четко выговаривая слова.

Самка оставалась недвижима.

Маленький Чарли довольно заагукал.

Детеныш леопарда тихо скулил. Анеба медленно, очень медленно двинулся к нему.

Самка моргнула. Шерсть на ее загривке встала дыбом, усы угрожающе топорщились. Потом она повернулась и отошла — от Анебы, от Чарли, от собственного детеныша. На десять шагов. И снова замерла, неотрывно глядя на человека.

Мужчина опустился на колени возле малыша и быстрым движением вколол противоядие в толстенькую лапку. И в этот момент…

— Малыш! — выкрикнул Чарли и быстро подполз прямо к крохе-леопарду.

Тот дернулся, игла ушла в сторону, и на пятнистой шерстке выступило несколько капель крови. Детеныш взвизгнул от боли, выпустил когти и слегка оцарапал Чарли. Теперь вопили уже оба ребенка. Кровь маленького леопарда смешалась с кровью человеческого детеныша.

Самка и Анеба тревожно переглянулись. Дети орали хором.

Родители подхватили своих детенышей и понеслись в разные стороны. Леопард свисал у самки из пасти. Чарли болтался под мышкой у отца.

— Малыш! — снова выкрикнул Чарли.

— Мяу-у-у! — отозвался маленький леопард.

— Мяу-у-у! — восторженно крикнул маленький человек.

С тех самых пор Чарли говорил с кошками так же часто, как с людьми. Он был зачарован их жизнью — охотой, схватками… Мальчик понимал кошачий язык, но никак не мог понять поведения. И все же он любил кошек. Они всегда были его друзьями — верными и неизменными.

Родители восприняли способность сына как очередной предмет для изучения. Они понимали, отчего так случилось, но объяснить это не могли.

— Он преобразовал свой организм, — говорила Магдалина. — Вокруг столько кривотолков о генной инженерии, а Чарли просто взял и преобразовал свои структуры.

— Интересно, а леопард теперь умеет говорить по-английски? — спрашивал Анеба.

И еще: у мальчика не было аллергии на кошек, в то время как остальные дети на дух не переносили кошачью шерсть.

— Невероятно! — заявляли родители Чарли в один голос.

Правда, все эти разговоры велись уже после того, как Анебе не на шутку влетело от жены за то, что он подверг опасности жизнь ребенка.

Конечно, порой Чарли был рад, что знает что-то, чего не знают его родители. Но как бы сейчас им пригодилось это умение…