Читать книгу "Призрак Сахары - Ирада Нури"

Признаюсь, мне уже было совершенно всё равно, что со мной будет. Я потеряла всё. Ничего не осталось. Даже слёз.

Представители американского комитета, который мы должны были представлять на предстоящих соревнованиях, были глубоко оскорблены и шокированы тем, как их провели. Но, даже они не решались поставить окончательную точку в моей судьбе. Все ждали «его». Да, именно от решения «Его превосходительства» шейха Харуна бин Халиля зависела моя дальнейшая судьба. Зная о его крутом нраве и весьма кровожадном характере, никто особо не ручался за то, что мне будет сохранена жизнь.

Несмотря на присутствие французского гарнизона, единственным фактическим правителем здесь являлся именно шейх. Прикажи он казнить меня, никто не смог бы оспорить его решение.

Всех интересовало только это. Убьёт, или нет?

Никто, ни разу не спросил, каково сейчас мне? Как я себя чувствую?

Виктора должны были похоронить завтра поутру. В такой жаре, тела быстро начинали гнить и разлагаться, и, оставлять его для высылки домой, чтобы похоронить на Родине, не было никакой возможности.

«Бедняга, Вик. Тебя лишили даже этого».

За дверью послышались тяжёлые шаги, чьи-то голоса, и в кабинет вошёл «Его превосходительство» собственной персоной. Вслед за ним семенил закутанный в бурнус старичок, служащий, по всей видимости, переводчиком.

Выслушав внимательно всё, что ему рассказали, шейх соизволил уделить мне внимание.

Тяжёлый взгляд из-под чересчур густых нависших бровей, с ног до головы оглядел меня. Он, словно бы решал про себя, что со мной делать. Наконец, видимо приняв какое-то решение, он что-то отрывисто бросил переводчику, и поднявшись, вышел из кабинета.

Старичок, обратившись сразу ко всем присутствующим, огласил приговор:

– «Его превосходительство» шейх Харун бин Халиль был глубоко возмущён поступком этой женщины, – он весьма бесцеремонно ткнул в меня скрюченный артритом палец. – Смерть – единственное, что заслуживает эта неверная! Однако, не мгновенная, от рук палача, а долгая и мучительная от жары и жажды в пустыне. Ей позволено продолжить участие в соревновании, ибо смерть единственный приз, который ждёт её.

Что? Я ослышалась? О каких скачках теперь вообще может идти речь? Лишившись мужа, я лишилась и мечты об огромном доме. Зачем он мне теперь?

Но, как оказалось, выбора у меня не было. Волю шейха оспаривать было нельзя, и раз он решил, что я должна погибнуть в Сахаре, то так оно и должно быть! Ни моё горе, ни слабость, никого не интересовали.

Для того, чтобы я не сбежала до старта, ко мне было решено приставить охранника, который подобно тени, бесшумно и безмолвно двигался за мной по пятам, пока я запасалась провизией и питьевой водой, а также, навещала Мухиба.

Конь, словно чувствуя плохое, нервно всхрапывал и бил копытом. Мне стоило больших усилий успокоить разбушевавшееся животное.

Горе! Меня лишили его. Но, они плохо меня знали! Все они, те самодовольные мужчины, что там, в кабинете, уже заранее меня похоронили, очень сильно ошибаются! Мухиб – единственное родное мне существо, в один миг изменил моё решение. Нет! Я не позволю никому хоронить себя раньше времени. Я выжила в приюте, выживу и сейчас, в песках. Я докажу всем на что способна, и ради Вика, в лепёшку расшибусь, но выиграю эту гонку! Ради мужа, его веры в меня, ради той мечты, что забросила нас сюда.

Вик, помоги мне. Благослови меня…

Последняя ночь в гостинице. Я вновь в своём номере. Но, только, в соседнем помещении больше не посапывает мой любимый ветеринар. Лишь охранник, застывший словно изваяние с саблей наперевес, да импровизированная решётка на оконце, чтобы я не смогла сбежать.

Нужно было уснуть, чтобы набраться сил, но сон никак не шёл.

– Держись, Чарли, держись! Плакать нельзя! Наплачешься вдоволь, когда утрёшь носы всем этим мужланам. Победа – вот, что важно! Только победа!

Постепенно, усталость взяла своё, и я, сама не знаю, как, погрузилась в глубокий тревожный сон. Вокруг меня кружили какие-то тени, пытающиеся высосать до капли мою жизнь. Но, что-то им помешало… Вернее, кто-то… Я не видела его лица, лишь глаза… Тёмные, глубокие, страстные…

Глава 11

Старт был назначен сразу же после утренней молитвы. Мусульмане спешили в мечеть для совершения намаза, ну, а «неверные» вроде меня, за этот свободный кусочек времени, пытались как можно лучше подготовиться к долгому и мучительному пути.

Долго раздумывая над тем, что надеть в дорогу, я остановила свой выбор на джаллябие и бурнусе, надев под них лёгкие, хлопковые брюки. Что ни говори, а сверкать голыми ногами под взглядами почти полсотни мужчин, как и я участвующих в забеге, мне не улыбалось. Маленький компас, на который мне удалось выменять черепаховый гребень с фальшивым бриллиантом, я повесила на тоненьком шнурке на шею.

Карта маршрута, а также складной нож с очень острым лезвием разместились в сапоге так, чтобы их в любой момент можно было выхватить.

Бросив в небольшой узелок нашу с Виктором единственную семейную фотографию в деревянной рамке, смену белья, расчёску, увлажняющий крем, и приличный запас патронов к «Кольту», доставшемуся мне в наследство от мужа, я присоединила его к значительному запасу сладких фиников, которые были здесь размером со среднее яблоко, и назывались «хурмой».

Набрав воды в две фляги, и запасшись бурдюком с водой и мешком овса для Мухиба, ровно в указанное время, я стояла в одном ряду с остальными участниками в ожидании сигнала к старту.

Постепенно вокруг нас собралась довольно большая толпа народа. Люди показывали на нас пальцами, что – то говорили на своём языке, присматривались к скакунам, делали ставки.

Благодаря рассказам мистера Джонсона, я приблизительно была знакома с некоторыми породами присутствующих здесь скакунов.

В первую очередь выделялись арабы. В основном, они делились на три вида: Кохелайн – широкогрудые, очень выносливые, массивные лошади, которые являлись прекрасными скакунами. Сиглави – очень красивые, изящные и лёгкие. Хадбан – не относящиеся к чистокровным, но, тем не менее, очень спортивные и резвые лошади.

Таких, как мой Мухиб, смешанных скакунов кохелайн- сиглави, было ещё двое. И они, весьма выигрышно отличались от своих собратьев. Кохелайн- сиглави взяли себе все лучшие качества обеих пород. Будучи красивыми внешне, они отличались высоким ростом, невероятной выносливостью и работоспособностью. Именно на них и делалось больше всего ставок. Но, только не на нас с Мухибом. Несмотря на прекрасную форму, в которой находился мой жеребец, никто не желал победы жалкой и презренной женщине, посягнувшей на святая святых. И никому, ни единому человеку не пришло на ум, что у меня просто нет выбора.

Один, особо наглый юнец, совершенно не интересуясь моим мнением, подошёл к Мухибу, и попытался осмотреть его зубы. И… чуть не лишился всей руки. Откуда ему было знать, что мой конь терпеть не может наглецов.